«Проклятые поэты» — фр. LES POÈ TES MAUDITS, в ранних переводах «Отверженные поэты» — название книги Поля Верлена (1884), состоящей из шести эссе. «Проклятые» у Верлена — М. Деборд-Вальмор, Т. Корбьер, А. Рембо, С. Малларме, О. Вилье де Лиль-Адан, сам Верлен — «бедный Лелиан» (анаграмма имени Paul Verlaine). Характерный для эпохи романтизма мотив «проклятого» сознания воспринят Верленом у Ш. Бодлера (в понимании Бодлера, романтичен тот художник или поэт, который выражает в своем произведении «терзания души в разорванном, трагическом мире, а не ясную гармонию»), а Бодлером — из «неистового романтизма», где он имеет прежде всего метафизический смысл отвергнутости байронического героя Творцом («damnes»).
Понятие «проклятости» художника особо подчеркнутое поэтами-романтиками, стало позднее квинтэссенцией эпохи Декаданса, когда отчуждение, чувство одиночества, неприкаянности переросло в экзистенциальную трагедию. В отличие от «бурных романтиков», «проклятые» направляют свою энергию не вовне, но обращают внутрь себя, вплоть до саморазрушения (в поэзии многих из них сильны суицидальные мотивы), а их искусство становится импрессионистичным, символическим. Для Верлена «проклятый поэт» — «тот, кто проклинает себя сам», он связывает «проклятость» с «декадентством», своеобразным мученичеством во имя искусства, уподоблением Сенеке, который, «вскрывая себе вены, декламирует стихи». В. В. Розанов пишет о декадентском сознании как об опустошенном, «павшем», разорванном «я» индивида, которое «распалось в себе самом» (В. В. Розанов. Несовместимые контрасты жития. Литературно-эстетические работы разных лет. — М., 1990. — С. 280): «Религия своего я, поэзия этого я, философия того же я, произведя от Поджио и Фелельфо до Байрона и Гёте ряд изумительных по глубине и яркости созданий, исчерпали наконец его содержание; и в «поэзии» decadenc’а мы видим стремительное низвержение оболочки этого я» (Там же. — С. 279).
Впоследствии характеристика Верлена стала применяться шире — не только по отношению к упомянутым им поэтам, но и по отношению к Бодлеру, а также к Ф. Вийону, Лотреамону, Э. По, Фр. Шопену, Ван Гогу, Тулуз-Лотреку, А. Арто, Ф. Г. Лорке и многим его испанским современникам и др. «эскапистам», создающим свое искусство «на грани общества». Они — носители «несчастного сознания», мировосприятия, описанного еще Гегелем в «Феноменологии духа» (1807): разорванного, похожего на музыкальный диссонанс, когда «сознание бытия и действия является лишь скорбью об этом бытии и действии».