Вирусонное

Кому же в непогоду сладко спится,
покуда ветру всё разрешено?
Весенний дождь стучит по черепице,
как будто стая птиц клюёт пшено.
Да что с того, что вложена записка
и разрешилось множество проблем,
тревожно жить, когда ты в группе риска,
куда был вписан неизвестно кем…


***

Кто раскачивает мои качели,
то — в улыбку, а то — в печаль,
в тихий говор виолончели —
притулившейся у плеча.
Так взлетаешь всё выше, выше:
понедельник, вторник, среда…
И порою такое вижу,
что, казалось, забыл навсегда.


***

Когда поэт, на десять лет моложе,
уже не на кровати, а на ложе
лежит, навек закрыв глаза,
то на себе невольно ощущаю
тяжелый груз вины, как будто мной
похищено всё то, что он не дожил,
и сам себе проступка не прощаю,
владельцем козырного став туза.
Хотя…
Да кто стоял у этой кассы
подобьем заводской рабочей массы,
где годы выдавали, как зарплату
в далёкие советские года,
и воспитали, видимо, тогда,
что будешь, словно проклятый, в ответе
за то, что миновало, и за эти
чужие неожиданные смерти,
и каждая — теперь твоя беда.


***

Дикобраз декабря:
то — с колючим дождём,
то — с колючим лучом…
Статус календаря
здесь ему нипочём.
Здесь и климат другой,
температура под плюс…
Гуляю, а под ногой
первого снега хруст…


***

Ну да!
Всегда права,
чтоб ни сказала ты,
но лишь поверь сперва
в ненужность правоты.
Пусть сгинет правдолюб,
пока есть сердца стук,
пока есть память губ,
пока есть память рук…


Наша зима

Наша зима гуляет в костюме осени.
Мне, скобарю, её карнавал смешон.
Ветра с дождями многоголосие
заставляет набрасывать капюшон.
Не поддаётся погода никаким заговорам,
обещают тишь, а кругом содом и гоморра.
Когда же на встречу со мной прилетает ворон,
прошу сказать что-нибудь, только без невермора…


***

Недообнять, не досказать доброго слова,
а потом чернозём, песок или просто глина,
у смерти не бывает плохого улова,
и не замереть на мгновенье, как в прыжке с трамплина.

С каждой минутой проявляется это чётче,
всё сложнее строки при мыслях таких плести,
предчувствуя, что сам поставлен на счётчик,
хотя часики ещё тикают, ещё тикают часики, ти…


***

Когда по дереву сползает
рыжая тень рассвета,
крепкий чай прогонит уже ненужную дрёму.
Просыпайся раньше — Бог наградит за это:
мне ещё с детства вдолбили эдакую аксиому.
И на пробежке утренней около поворота,
где инжирная роща вбегает в зелёные дали,
увидишь людей в тумане, едущих на работу,
из взорванного автобуса,
что навсегда опоздали…


***

Всё меньше живых,
с которыми было тепло,
а в рюмках плескалось
совсем безобидное зелье.
Друг в друга смотрели,
так смотрят в ночное стекло,
Когда ждут того,
кто приносит покой и веселье.
Всё больше живых,
тех, которые скурвились вдруг,
ненужными стали,
как старые, в дырах рубахи.
Мне б их перечислить,
да только считать недосуг,
пусть сами дойдут
до уже приготовленной плахи.