Знатоки нынешней британской культурной ситуации лучше меня объяснят успех романа Марка Хэддона "Загадочное ночное убийство собаки" и пьесы Саймона Стивенса поэтому сюжету, завораживающему лондонских зрителей.
Мне ближе зрители московские. И я понимаю, почему Егор Перегудов, вооружившись переводом Ольги Буховой, поставил сейчас это загадочное убийство на Другой сцене нашего "Современника". Пятнадцатилетний правдолюб хочет знать, где истина. Почему струи дождя как-то связаны между собой? Откуда взялась Вселенная? Куда идем? Образно говоря, где зарыта собака.
Натыкается правдолюб — на труп собаки, которая не зарыта, а валяется во дворе с вилами в боку.
Философский вопрос обретает определенность:
— Кто убил?!
Взрослые лукавят, уходят от ответа, врут и путаются, — как бы не зарапортовались.
Парень, напротив, крут и последователен (в исполнении Шамиля Хаматова его характер, я бы сказал, "крупнозернист"):
— Почему все это происходит?!
Откуда им знать, почему? То есть и им, и нам…
Наконец гремит тот самый вопрос, который в переводе с нетленного английского на современный русский заставляет меня всерьез остолбенеть:
— Куда мы идем?!
То ли мальчика хотят успокоить, то ли меня, зрителя: выносят на сцену в картонной коробке живого песика.
Ну вот, можно зарывать.