Пока светает и темнеет, пока темнеет и светает,
Пока святая тайна тает, не исчезая ни на миг,
И в небе облако летает, пока река его питает,
И это облако питает волну, где жабры и плавник,
Пока простор звенит в просторе, как в подстаканниках стаканы,
Пока в поэзии растворе сияют солнце и луна,
Пока ритмичны океаны, листвы изделия чеканны,
Пока у слога — чувство Бога, чья сила движет времена,
Пока из логова наживы ничто не избежит разрухи,
Пока событий старожилы мерцают ночью в небесах,
Пока любовь струится в жилы, всё остальное — в том же духе,
Всё остальное — как при Ное кошмар в библейских чудесах.
И ты со мною, мой Читатель, и ты со мною, как при Ное,
Переплывёшь потоп в ковчеге, нельзя купить ковчег за чек,
Пока у слога — чувство Бога, пока ритмично всё родное,
Пока сильна сказать так много голубка, белая как снег.

Он говорит, — такие, брат, дела, —
Россия столько раз пережила
Клиническую смерть, что от восторга
Иные пляшут на её костях.
Однако в окончательных страстях
Мы стали выходить живьём из морга!..
И это видно издали, вблизи,
В плохих дорогах, в дураках, в грязи,
В жестоких гениях, востребованных адом,
Который нам устраивают здесь,
Забрасывая взрывчатую смесь
Вражды, чреватой гибельным распадом, —
С доставкой на дом катят бочку с ядом:
Во всех, без исключенья новостях
У нас — клиническая смерть от нефтеторга,
Посмертно давят нас на всех путях,
Сопровождая воплями восторга.
Однако в окончательных страстях
Мы будем выходить живьём из морга, —
Никто не может, а для нас — пустяк!..

Война — это вой на…
Вой на разницу — мёртвый, живой,
Вой на — чья в этом деле вина,
В этом теле — чужой или свой?
Вой на — бомбы над головой,
Вой на — зверские времена,
Вой на — чья победит страна?
Вой на — кто зарастёт травой?
Вой на — бездну, чья глубина
Будет всасывать вниз головой,
Вой на — ужас такого дна,
Вой на — рану в дыре болевой,
Вой на — Бога, молитвенный вой,
Война — это вой на…
Воет в слове "война" она.
Кто первым завоет войну,
Тому и нести вину.

Простите за всё и за всё остальное.
Простите на все времена —
За то, что страну не зарежу струною.
И вас я прощаю сполна.

Простите, что я не отдам ни ступеньки
На лестнице личной судьбы,
Где я не сражаюсь за славу и деньги
С героями этой борьбы.

Простите, что я не дала ещё дуба,
Не выпила яд, как Сократ.
И вас я прощаю — так нежно, так любо,
Что Ангел мой искренне рад!

Ураган, раскаты грома,
В тучах — сполохи огня.
То ли дело, братцы, дома!..
Пушкин — дома у меня.

Больше нет аэродрома,
Где война и всё горит.
"То ли дело, братцы, дома!.." —
Это Пушкин говорит.

А в Одессе — там свидомо
Жарят заживо людей.
То ли дело, братцы, дома —
До майданских психвождей!..

То ли дело — до разгрома,
Где кровавая река.
То ли дело, братцы, дома!..
Это — Пушкина строка,

Простота её бездонна —
Боль, тоска и благодать.
То ли дело, братцы, дома!..
Пушкин знал за что страдать.

Держи удар, дистанцию и слово.
Держи святую воду и перо.
Держи картошки полное ведро
И ожерелья лука золотого.
Они — твоё несметное добро,
Защита от любого духа злого.

Держи свой путь, а не по ветру нос.
Держи любовь — бессмертно, тайнозримо,
Чтоб не держать ни краски для волос,
Ни туши для ресниц, ни щёк для грима,
На это есть всегда огромный спрос, —
Но подлинника страсть неповторима.

Держи улыбку, не оскалив пасть,
Как демонстранты кафеля зубного.
Держи себя, чтоб в лапы не попасть
Общественности, рвущейся во власть —
Кроить страну, как ножницы портного!
Держи удар, дистанцию и слово.

Ядро поэтики — атлетики ядро,
Держи ядро атлетики поэтской.
Ядрёный дух держи природы детской.
Держи картошки полное ведро.
Держи святую воду и перо.
Они — твоё несметное добро.

Святые мученики помогают — очень,
Их чистый опыт безупречно точен,
Состав страданий свеж и не просрочен,
Святые мученики помогают нам!..
Когда страданий боль невыносима,
Святые мученики не проходят мимо,
А боль проходит — по реке, незримо,
Куда-то исчезая по волнам.

Боль — как река, течёт её дорога —
Сквозь нас!.. И святомучеников много
По ходу боли! Нам от них — подмога,
Они приходят — только позови.
Святые мученики облучают светом,
Который обезболит, но при этом
Нам не позволит торговать секретом —
Как превращается страданье в свет любви!