Есть у меня названный брат.
Он утверждает, что наша планета – квадрат.
Он говорит об этом шагая
От этого края комнаты к этому краю.

В комнате, где мы сейчас находимся с братом –
Стол, на столе стоит блюдо с хлебом, вином, виноградом.
Всё это нарисовано на картине.
В раме которой паук сидит в паутине.

Брат продолжает бубнить о форме планеты.
Его внимательно слушают, молча куря сигареты
Братья, включая меня, все не вполне адекватные.
Головы у нас круглые, только глаза квадратные.

Он говорит:
– Буквы покинут слова и слова станут смыслом
Того, что за скобками времени...
Я бы поверил,
Но он продолжал говорить.

Человек,
Наконец-то обретший душевный покой,
Увидевший мир не через призму собственных комплексов
И чужих, навязанных фобий.
Выдохнувший крик человек и вдохнувший молчание.
Умиротворённый простой истиной,
Что истина непостижима вне смерти телесной.
Пришедший к себе через тревоги, волнения и беспокоства,
Человек –
Обнял сам себя,
Завязав рукава рубахи смирительной
Мёртвым узлом у себя за спиной…

И сколько мы не всматривались в небо – не видели его.
Как свечи чистые тянулись в небо, но
Не видели его –
Того кто в небе.
И возвращаться было нелегко.
Так было…
Мы говорили,
Наперебой
Рассказывали вам, какой
И дальше, если кто-то спрашивал – какой?
Мы отвечали – как покой. Но только мы…
Не видели его
Тянулись как молитвы из тюрьмы
В тепло