ВИКТОР ПЕТРОВ
ЗЕРКАЛО ЛАДЫ ОДИНЦОВОЙ
Упокоилась Лада Васильевна Одинцова
Перевёрнута последняя страница в книге той золотой поры русской поэзии, когда взошли имена Юрия Кузнецова и Николая Рубцова, коим она слыла младшей сестрой.
Это её, вчерашнюю киевлянку 17 лет от роду, рекомендовали в Литинститут Николай Ушаков и Андрей Вознесенский. Туда – запредельный конкурс, потому как на дворе 1967-й год и страна живёт стихами. Лада Одинцова при заземлённости студенческого быта сполна испытала упоенье поэтических высот. Авторитеты цитировали её строки:
Перевёрнута последняя страница в книге той золотой поры русской поэзии, когда взошли имена Юрия Кузнецова и Николая Рубцова, коим она слыла младшей сестрой.
Это её, вчерашнюю киевлянку 17 лет от роду, рекомендовали в Литинститут Николай Ушаков и Андрей Вознесенский. Туда – запредельный конкурс, потому как на дворе 1967-й год и страна живёт стихами. Лада Одинцова при заземлённости студенческого быта сполна испытала упоенье поэтических высот. Авторитеты цитировали её строки:
У зеркала остановилась Мать:
Лицо без возраста, косящее глазами,
И зеркало в резной старинной раме
Пред ликом Матери почло за честь стоять.
Взяла она с трюмо бутон цветка –
И он раскрылся, вспыхнул синей астрой,
Вполоборота стала – и пространства
Прихлынула бессмертная река.
У зеркала остановилась Мать.
Запахла осень майскою листвою.
…Куда ж берёшь её ты,
Время злое?
Она всегда вот так должна стоять!
Лицо без возраста, косящее глазами,
И зеркало в резной старинной раме
Пред ликом Матери почло за честь стоять.
Взяла она с трюмо бутон цветка –
И он раскрылся, вспыхнул синей астрой,
Вполоборота стала – и пространства
Прихлынула бессмертная река.
У зеркала остановилась Мать.
Запахла осень майскою листвою.
…Куда ж берёшь её ты,
Время злое?
Она всегда вот так должна стоять!
Перстом судьбы стало сочетание имён Лады Одинцовой и Юрия Кузнецова в давней разносной статье "ЛГ". Далее их литературные и человеческие судьбы предельно сблизились. Лада Васильевна оставила уникальные записки о своём Поэте.
Когда сейчас "придумывают" 60-годы нашей литературы, искажая их до неузнаваемости, то именно Одинцова свидетельствует о них достовернее, чем кто-либо другой. Она ведь не только историк литературы, но и очевидец, знакомый подчас с полярными фигурами. Она повествует о Николае Ушакове и Василии Фёдорове, Юрии Кузнецове и Иосифе Бродском, Николае Рубцове, Анатолии Передрееве, Борисе Примерове, Андрее Вознесенском, Вадиме Кожинове, Петре Вегине... Наблюдения, проникновение в судьбы и характеры, анализ творчества.
И всегда это одна позиция – преданность русскому слову.
Последнее время Ладу Васильевну занимали искания духовного и философского порядка. Она автор ряда оригинальных работ в этом направлении. Все они имеют прикладное значение, гармонизируя и возвышая душу. И весьма востребованы, о чём говорят читательские запросы.
Звезда Лады Одинцовой, именовавшей себя старорусским писателем, обозначена на литературном небосклоне. За четверть века служения Поэзии издано шесть стихотворных сборников в СССР и седьмой итоговый "В звании Поэта" в Европе – это наиболее значительная книга. В жанрах эссеистики, художественной прозы и литературоведения опубликовано более десятка книг.
Дорого то, что Лада Васильевна выделила для себя "Дон" и не только печаталась на донских страницах, но и прочитывала журнальные номера. Она неизменно оставалась в своём времени, отнюдь не жалуя скоростные способы изложения мыслей и чувств. Берегу письма, где удивительно ясный почерк её руки...
Лада Васильевна сторонилась писательских сборищ. Никаких нынешних союзов и организаций не желала знать. Признавала только саму литературу в наивысшем понимании этого слова.
Так случилось, что её последней публикацией стало эссе о моих стихах в "Литературной России" под названием "Крест судьбы". Да позволительно будет увидеть в таком названии определённый смысл. Это ведь сказано применительно ко всем пишущим. Свой крест судьбы Лада Одинцова пронесла с достоинством и до конца, оставаясь верной чистоте поэтических идеалов.
Мир светлый праху её.
Когда сейчас "придумывают" 60-годы нашей литературы, искажая их до неузнаваемости, то именно Одинцова свидетельствует о них достовернее, чем кто-либо другой. Она ведь не только историк литературы, но и очевидец, знакомый подчас с полярными фигурами. Она повествует о Николае Ушакове и Василии Фёдорове, Юрии Кузнецове и Иосифе Бродском, Николае Рубцове, Анатолии Передрееве, Борисе Примерове, Андрее Вознесенском, Вадиме Кожинове, Петре Вегине... Наблюдения, проникновение в судьбы и характеры, анализ творчества.
И всегда это одна позиция – преданность русскому слову.
Последнее время Ладу Васильевну занимали искания духовного и философского порядка. Она автор ряда оригинальных работ в этом направлении. Все они имеют прикладное значение, гармонизируя и возвышая душу. И весьма востребованы, о чём говорят читательские запросы.
Звезда Лады Одинцовой, именовавшей себя старорусским писателем, обозначена на литературном небосклоне. За четверть века служения Поэзии издано шесть стихотворных сборников в СССР и седьмой итоговый "В звании Поэта" в Европе – это наиболее значительная книга. В жанрах эссеистики, художественной прозы и литературоведения опубликовано более десятка книг.
Дорого то, что Лада Васильевна выделила для себя "Дон" и не только печаталась на донских страницах, но и прочитывала журнальные номера. Она неизменно оставалась в своём времени, отнюдь не жалуя скоростные способы изложения мыслей и чувств. Берегу письма, где удивительно ясный почерк её руки...
Лада Васильевна сторонилась писательских сборищ. Никаких нынешних союзов и организаций не желала знать. Признавала только саму литературу в наивысшем понимании этого слова.
Так случилось, что её последней публикацией стало эссе о моих стихах в "Литературной России" под названием "Крест судьбы". Да позволительно будет увидеть в таком названии определённый смысл. Это ведь сказано применительно ко всем пишущим. Свой крест судьбы Лада Одинцова пронесла с достоинством и до конца, оставаясь верной чистоте поэтических идеалов.
Мир светлый праху её.