Историк, заместитель директора по науке Государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника "Парк Монрепо" (Выборг). Сфера научных интересов – история Монрепо и его владельцев, история русской литературы XX в.

Для стран Северной Европы 2010 год отмечен особым юбилеем – 150-летием со дня рождения выдающегося религиозного и общественного деятеля барона Пауля Николаи (1860–1919).
Архив баронов Николаи был вывезен членами семьи из родового имения Монрепо под Выборгом в 1939 г. Последовательного обследования архивов с целью выявить документы, касающиеся Пауля Николаи, в России до сих пор не проведено. Сотрудники музея-заповедника "Парк Монрепо" уже второе десятилетие по крупицам собирают разрозненные сведения о Пауле Николаи в России и за ее пределами – и эта работа требует еще многих лет поисков.
По воспоминаниям близких Пауля Николаи, в нем не было ни ригоризма, ни елейности. Он был живым человеком, с человеческими слабостями и заботами, с чувством юмора и любовью к детям. Твердость его христианских убеждений не превратила его в догматика, для которого принцип важнее тех, кому его проповедуешь.
Сохранившиеся о нем воспоминания полны слов восхищения и почитания. С фотографий на нас смотрит умное и серьезное лицо, за которым трудно увидеть тяжелые физические мучения и непрестанную жажду самосовершенствования.
Пауль Эрнст Георг Николаи (в России его звали Павлом Николаевичем) родился в семье потомственного дипломата, барона Николауса Арманда Мишеля Николаи (1818–1869), чрезвычайного посланника и полномочного министра России в Копенгагене. Мать Пауля – София Элизабет (1835–1910) – принадлежала к знаменитому роду баронов Мейендорфов. Среди его представителей в XX в. были выдающийся православный богослов протопресвитер Иоанн Мейендорф (1926–1992) и крупный русский юрист и политический деятель Александр Феликсович Мейендорф (1869–1964). По своему рождению Пауль принадлежал к тогдашнему высшему сословию Российской Империи. Глядя на обширное генеалогическое древо Пауля с громкими именами и титулами, вспоминаешь строки из блоковского "Возмездия": "Дворяне – все родня друг другу…" Бароны Николаи четыре поколения преданно служили Российской империи, в полной мере оправдывая девиз на своем фамильном гербе: "Выдерживай и воздерживайся". Пауль Николаи – последний представитель мужской линии рода баронов Николаи: с его смертью в 1919 г. пресеклась сама эта фамилия, однако потомки баронов Николаи по женской линии живут ныне во многих странах мира.
Получив сначала домашнее образование, в 1873 г. Пауль поступил в гимназию при историко-филологическом факультете Петербургского университета. После окончания гимназии в 1880 г. он вместе с семьей путешествует по Европе. Во Франции они посетили сестру отца Пауля, настоятельницу монастыря во Франции Симплицию (1824–1901), и брата отца, Людвига Эрнста, принявшего постриг в бенедиктинском монастыре "La Grande Chartreuse" близ Гренобля. Оба выбрали путь католического монашества¹; однако для Пауля христианство стало вопросом спасения многих, а не только себя самого.
В Петербурге Пауль поселился в доме своего дяди, Александра Павловича Николаи (1821–1899), ставшего позднее министром народного просвещения. По окончании юридического факультета Петербургского университета в 1885 г. Пауль служил в Департаменте гражданских и духовных дел и в канцелярии Государственного Совета. Для молодого чиновника с влиятельными родственными связями блестящая карьера только начиналась. Однако Пауль избрал путь, отличный от того, что был открыт ему рождением и воспитанием.
Как писал о. Г. Флоровский в своей книге "Пути русского богословия", на переломе веков "спасались и погибали, сбивались с пути, теряли себя, или приобретали душу свою и души братьев. Тогда было много крушений, и редкие надежды сбылись. Павших было больше, чем достигших. Немногие нашли себя в Церкви. И слишком многие остались, захотели остаться вне. Иные пошли кривыми путями, ушли в дурной опыт... Это было время искания и соблазнов. Пути странно скрещивались и расходились. И всего больше было противоречий..." ².
В 1886 г. Пауль становится членом благотворительного общества при петербургской немецкой церкви Св. Петра, занимавшегося помощью бедным. Будучи также членом Русского библейского общества, Пауль с 1888 г. принимает участие в собраниях последователей знаменитого христианского проповедника, лорда Г.А.В. Вальдигрева Редстока (1831–1913), – княгини В.Ф. Гагариной и графа М.М. Корфа.
Большинству слышавших об истории "евангельского возрождения в России" деятельность лорда Редстока и его русских друзей известна, скорее всего, по описанию "кружка графини Лидии Ивановны" в "Анне Карениной", где Редсток выведен под именем некоего "сэра Джона". Аристократ-проповедник, впервые приехавший в Россию в 1874 г., нашел отклик в некоторых представителях петербургской знати, что дало, например, Н.С. Лескову право назвать свое сочинение о Редстоке и его русских учениках "Великосветский раскол".
Как пишет доктор социологических наук проф. Владислав Бачинин, "Редсток не стремился к созданию новой обособленной церковной общины в Петербурге. Он не имел также цели выводить кого-либо из-под влияния православной Церкви. Свою миссию он видел в том, чтобы приводить людей к Христу"³.
По словам канадского исследователя Эдмунда Хейера, "подражая примеру Редстока, многие начали во имя Христа помогать бедным духовно и материально, ходатайствовать за тех, у кого возникали конфликты с властями. Они посещали нуждающихся на заводах, фабриках, в больницах, тюрьмах, строили в своих поместьях больницы и школы, а в столице – меблированные дома и недорогие кафе-кондитерские для бедных"⁴.
В число последователей Редстока входили отставной гвардейский полковник В. А. Пашков, гр. М. М. Корф, княгиня В. Ф. Гагарина, княгиня Н. Ф. Ливен, министр путей сообщения, граф А. П. Бобринский, вдова генерал-адъютанта Е. И. Черткова (урожденная графиня Чернышева-Кругликова), дочь поэта Дениса Давыдова Ю. Д. Засецкая, графиня Е. И. Шувалова и др.
Однако у этой истории есть и продолжение: история о преследовании "редстокистов" Святейшим Синодом и его обер-прокурором К.Н. Победоносцевым, которые увидели в европейском евангелисте угрозу национальным устоям. Результат был поистине замечательный: в 1884 г., по словам В. Бачинина, "Пашков и Корф получают приглашение явиться к министру внутренних дел. В министерстве каждому из них по отдельности было предложено подписать заранее подготовленный властями текст обязательства не проповедовать, не организовывать молитвенных собраний, не молиться своими словами и т. д. В противном случае они должны будут покинуть Россию. Ни Пашков, ни Корф не смогли отречься от своих религиозных убеждений и потому оказались в роли вынужденных эмигрантов" ⁵.
В январе 1888 г. в Петербурге, на Большой Морской, в доме княгини Натальи Федоровны Ливен, П. Николаи впервые выступает в качестве проповедника. В круг "пашковцев", последователей В.А. Пашкова(с которым Пауль познакомился в декабре 1888 г.), Николаи ввел граф К. фон дер Пален, впоследствии – муж сестры Пауля, Софии Луизы Татьяны. Граф был родственником княгини Ливен и княгини Веры Гагариной, дочерей министра юстиции графа Федора Палена; родственные и дружеские связи тесно сплелись с делом христианской проповеди.
В 1888 г. в жизни Пауля происходит еще одно значительное событие: он впервые занимает место в Дворянском собрании Великого княжества Финляндского в качестве главы семьи Николаи. В Гельсингфорсе Пауль познакомился с людьми, которые на долгие годы станут его друзьями и единомышленниками; среди них были знаменитая благотворительница Аврора Карловна Карамзина, Хенрик и Матильда Вреде.
В 1890 г. Пауль совершил поездку в Великобританию, где на конференции в городе Кезвик познакомился с лордом Редстоком. Это событие стало поворотным пунктом в биографии Пауля Николаи: он окончательно выбрал путь христианского проповедничества. ⁶
Важное обстоятельство: будучи лютеранином, Николаи действовал в православной среде; по словам Сергея Подболотова, "Николаи всегда подчеркивал, что прозелитизм ему совершенно чужд. Он стремился, небезуспешно, находить со своими православными друзьями общий язык"⁷. Николаи начинает посещать петербургские больницы и рыбацкие дома вдоль побережья Финского залива. В этом ему помогло давнее увлечение: страстный яхтсмен, Николаи совершал плавания на своей яхте "Леди" в обществе нескольких друзей. В работе с финскими рыбаками и их семьями Николаи помогали финские проповедники Мякинен, Сойккели, Сааринен и Скутнабб; в эти же годы Николаи начинает изучать финский язык.
С 1896 г. по 1908 г. Николаи совершает многочисленные поездки по российским тюрьмам для проповедей и распространения Библии среди заключённых. В 1896 г. он вместе с немецким евангелистом Бедекером совершает поездку по тюрьмам Москвы и Петербурга; на следующий год он уже самостоятельно объезжает десятки тюрем Северо-Западной России.
Ближайшими соратниками Николаи стали баронесса Матильда Вреде и бывший сослуживец по работе в Сенате Александр Максимовский. Николаи посетил Шую, Кинешму, Лугу, Порхов, Псков, Остров, Ямбург, Вышний Волочек, Владимир, Валдай, Торжок, Ярославль, Вологду, Ростов, Александров, Архангельск; большую часть этих городов – по несколько раз. В 1901 г. Николаи совершил поездку в Сибирь (Екатеринбург, Тобольск, Томск, Омск, Иркутск, Верхнеудинск, Чита).
В апреле 1899 г. в Хельсинки произошла встреча Николаи с Джоном Моттом, лидером Всемирной студенческого христианской федерации (ВСХФ, World\´s Student Christian Federation, WSCF), будущим лауреатом Нобелевской премии мира. Мотт, посвятивший свою жизнь христианизации студенчества во многих странах мира, предложил Николаи сотрудничество. Вместе с Паулем он едет в Россию; они побывали в Петербурге и Москве. Эта поездка стала началом многолетней работы Николаи в русской студенческой среде. В 1899 г. Николаи становится одним из организаторов и руководителей духовно-просветительского общества "Маяк" (его председателем был знаменитый юрист Н.С. Таганцев).
В 1899 г. Николаи уходит в отставку со своей должности в Сенате и всецело посвящает себя делу христианской проповеди. 18 ноября 1899 г. можно считать днем рождения Студенческого христианского движения в России: в этот день состоялась встреча энтузиастов, заложивших его основы; в их числе был и Пауль Николаи. Вскоре Николаи становится лидером студенческого христианского движения в Петербурге. Как писал один из ближайших сотрудников Пауля В.Ф. Марцинковский в своих "Записках верующего", "правду сказано, что слог – это человек. Павел Николаевич был выдающимся проповедником, притом, что так редко бывает, проповедником и для интеллигенции, и для студенчества"⁸. Весной 1900 г. Пауль получает приглашение принять участие в работе студенческих конференций в Або, Эйзенахе и Версале. Организованные Паулем в 1905–1911 гг. студенческие конференции проходят по всей России, в том числе – в Монрепо, в 1909 и 1911 гг. Николаи ведет активную работу в учебных заведениях Москвы, Киева, Харькова, Одессы, Владивостока и других городов.
Николаи активно участвует в деятельности ВСХФ не только в России, но и во всем мире: он выступает на конференциях, в том числе с Дж. Моттом – в Оксфорде, Лозанне, Базеле, Константинополе, Принстоне, Токио; в 1913 г. он принял участие в работе всемирной ассамблеи ВСХФ в Лейк-Мохонке (США), на которой был избран вице-председателем конференции. В России с 1904 г. одним из самых верных сотрудников Николаи был Владимир Филимонович Марцинковский (1884–1971), благодаря которому христианским движением были охвачены университеты Тарту и Риги.
Всю свою жизнь Николаи ощущал неразрывную связь с Финляндией. В равной мере хорошо владевший финским и шведским языками, он не делал различия между финнами и финскими шведами, все они были для него, как он говорил, "моим любимым финским народом"⁹.
После отказа Николая II принять финскую делегацию с протестом против программы русификации, предложенной Н.И. Бобриковым, Николаи вместе с баронессой М. Вреде обращались с ходатайством по этому вопросу к петербургскому митрополиту Антонию. ¹⁰ Николаи оказывал ощутимое влияние на церковную жизнь Финляндии, где его часто называли "пастырем духовенства".
Одним из результатов работы Николаи была регистрация в 1917 г. Устава российского Студенческого христианского союза, что фактически означало официальное признание этого движения в России. В том же году Николаи был избран вице-президентом ВСХФ, а в 1918 г. Христианский студенческий Союз Финляндии избрал его своим почетным председателем.
Местом встреч христианской молодежи стало фамильное имение баронов Николаи Монрепо. Расположенное под Выборгом имение было получено в наследственную собственность прадедом Пауля, личным секретарем императора Павла I и президентом Петербургской Академии наук, Людвигом Генрихом Николаи (1737–1820). Имя "Монрепо" на протяжении всего XIX столетия было неразрывно связано с историей семьи Николаи. Монрепо было знаменито своим парком, чьи достопримечательности – капелла Людвигсбург на "Острове Мертвых", статуя Вяйнемейнена, обелиск братьям Броглио и др. – стали со временем не только символами парка, но и символами Выборга и Карельского перешейка.
Поскольку студенческие конференции в России начала XX в. были запрещены, имение на территории автономного Великого княжества Финляндского стало идеальным местом для подобных встреч. Сотни студентов-простолюдинов – в изысканном частном парке, где среди гостей бывали российские императоры и великие князья. Пауль отменяет входную плату и делает парк общедоступным. В начале XIX века Людвиг Генрих Николаи писал о том, что Монрепо создается "для тебя, для себя, и для каждого"; при его правнуке это идея получила свое новое воплощение. Десятилетия спустя, в начале 1990-х гг. в Монрепо, в память о Пауле Николаи, стали проводиться водные крещения евангельских-христиан-баптистов.
В 1915 г. Пауль передал Хельсинкскому университету знаменитую частную библиотеку усадьбы Монрепо, которую собирали его прадед и дед. Первая мировая война и порожденная ею нестабильность вызывали неуверенность и в сохранности имения как такого, и в безопасности ценнейшего книжного собрания. По мнению нынешнего хранителя книжного собрания Монрепо в Хельсинки Сиркки Хаву, "перемещение библиотеки Монрепо в Финляндию избавило эту (...) коллекцию от судьбы, постигшей другие частные библиотеки, уничтоженные в октябре 1917 г." ¹¹.
Гражданская война в Финляндии подошла вплотную к Монрепо, ставшего с 1917 г. единственным прибежищем Пауля; местное население встало на защиту Николаи, когда его жизни угрожала опасность. В это тяжелое время его здоровье ухудшается. Ставший свидетелем распада общества, в котором он родился и жил, глядя на мгновенное одичание вчера еще мирного населения, Николаи, тем не менее, не утерял ни своей личной веры, ни веры в дело, которому отдал свою жизнь. Пауль Николаи скончался в ночь на 6 октября 1919 г. 11 октября при большом стечении народа он был похоронен на фамильном кладбище в Монрепо, которое находтся на о-ве Людвигштайн. Как писал В.Ф. Марцинковский, Пауля "похоронили (...) на живописном скалистом острове. Вверху, на башне над могильным склепом Эолова арфа издает грустные гармонические звуки при каждом вздохе ветерка. Поодаль оттуда мы собирались некогда дружной студенческой семьей на нескольких съездах.
Там же, где его могила, там и колыбель Русского христианского студенческого движения" ¹².
Могила Пауля Николаи была осквернена в годы Второй мировой войны, надгробие сброшено в воды бухты Суоменведенпохья (совр.: Защитная). Только в 2002 г. могильный камень был поднят со дна и в 2005 г. установлен на месте захоронения, вместе с пристенным крестом.
Наследие Пауля Николаи живо в сегодняшней Финляндии – и в современном Студенческом христианском движении, и в ежегодных "Кезвикских встречах", объединяющих людей разных конфессий. Долгим годам забвения в России противостоял отклик в Русском Зарубежье: проповеди Николаи перепечатывались по-русски на Западе с 1920-х гг.; среди тех, кто в 1923 г. на съезде в Чехословакии образовал Русское Студенческое Христианское Движение (РСХД) за границей, были те, кто знал Пауля Николаи и был наслышан о его деятельности. ¹³
Руководство и деятели РСХД видят в П. Николаи одного из основоположников своего движения, которое долгие десятилетия способствовало сохранению русской культуры и межконфессиональному диалогу.

---