Милостивые государыни и милостивые государи!..
Виноват!
В Одессе нет ничего милостивого: –
Ни милостивых государей, ни милостивых государынь.
Этот маленький Париж населён исключительно monsieur`ами и madam`ами.
В этом городе не говорят иначе, как monsieur и madame.
Les odessites sont plus parisiens, que les parisiens memes.
Или как это следует сказать на одесском языке:
“Messieurs les odessites sont plus messieurs les parisiens, que messieurs les parisiens memes”.
– Monsieur мой муж!
– Madame моя жена!
– Я хочу новую шляпку, monsieur Икс!
– Но разве madame Икс не знает, что цены на пшеницу вовсе не таковы, чтобы покупать новые шляпки?
– Madame Икс нет никакого дела до цен на пшеницу. Если monsieur Икс женился, он должен покупать
своей жене, madame Икс, новые шляпки.
– Madame Икс говорит глупости!
– Monsieur Икс изверг! Monsieur Икс тиран! Monsieur Икс негодяй!
– А madame Икс просто-напросто дура!
Какая тонкость обращения!
Даже, пуская мужу в голову суповой миской, здесь говорят:
– Monsieur Икс – величайшая бестия в свете.
Оборот фраз, бесспорно, заимствованный из индейского.
Так же точно говорят дикари южной Америки.
– Чего хочет краснокожая жена воина Лисий хвост?
– Краснокожая жена его хочет продеть в нос новую рыбную кость.
– Язык краснокожей женщины говорит глупости. Разве не знает краснокожая женщина, что бледно-
лицые собаки выловили всю рыбу в Великой реке?
– Краснокожей жене воина нет до этого ни малейшего дела. Зачем же тогда женился краснокожий воин
и клялся хвостом коровы перед лицом великого духа заботиться о своей краснокожей жене. Краснокожая
женщина несчастна! Ах, как краснокожая женщина несчастна!
– Если краснокожая жена моя не перестанет своим краснокожим языком говорить глупости, – я сниму
с неё скальп.
– Краснокожий воин сам глуп! Он снял с краснокожей женщины голову и теперь грозит снять волосы!
– Краснокожая женщина глупа, как хвост собаки!
– Воин не умнее лошадиного копыта!
– Как видите, совсем разговоры краснокожих с добавлением “monsieur” и “madame”.
В Одессе вы через два месяца забудете, как вас зовут по имени и отчеству, и когда вас кто-нибудь
спросит: "Как поживаете, Иван Иванович?", – вы будете чрезвычайно удивлены:
– Кто этот Иван Иванович?!
Я не знаю, как разговаривали между собой маркизы времён Людовика XIV. Но навряд ли тоньше!
Здесь говорят друг с другом в третьем лице, и вас спрашивают в гостях:
– Не хочет ли monsieur Иванов чаю?
Первое время вы недоумеваете, кто этот "monsieur Иванов", о котором вас спрашивают, и пожимаете
плечами:
– А Бог его знает!
Только по улыбающимся лицам остальных вы догадываетесь, что речь идет о вас:
– Ах! Ведь это я monsieur Иванов! О, monsieur Иванов очень, очень хочет чаю, madame хозяйка дома!
На вас смотрят с сожалением: "Вот бедняга, который ещё не понимает тонкостей одесского обращения!"
Но через две недели, как уже сказано выше, вы сами позабудете ваше имя и отчество. Гарантируется!
Вы сами начнете говорить:
– На этом вечере были: моя жена madame Иванова, мой сын monsieur Иванов, мой брат monsieur
Иванов и я сам – тоже monsieur Иванов!
В Одессе всякая, кто носит юбку, непременно “madame”. И даже messieurs, продающие на Греческом
базаре скумбрию и баклажаны, кричат:
– Madame кухарка! Madame кухарка! Пожалуйте к нам!
Эта тонкость обращения доведена до того, что даже простонародье, обвиняя друг друга в драке, го-
ворит друг о друге не иначе, как “monsieur” и “madame”.
– Мосье мировой судья, вот мосье Петров оттаскал меня на рынке за волосы. Спросите мосье горо-
дового.
– Да, мусье мировой судья, но мадам Сидорова сама первая ударила меня камбалой по лицу. Спросите
мусье дворника.
– Образованные мосье так не поступают!
– Но и образованные мадамы камбалой не дерутся!
Этот пшеничный город вместе с тем удивительно галантерейный город. Словом, если вы хотите быть
вполне-вполне просвещенными одесситами, вы должны на улице звать:
– Monsieur извозчик!
Итак, messieurs и mesdames!
Приступая к лекции об одесском языке, этом восьмом чуде в свете, мы прежде всего должны опреде-
лить, что такое язык.
"Язык дан человеку, чтоб скрывать свои мысли", – говорят дипломаты. "Язык дан человеку, чтоб
говорить глупости", – утверждают философы. Способность речи дана только человеку, и это делает его
невыносимейшим из всех животных. Одесситу язык дан, чтобы сплетничать.
Перечисляя все заслуги города, сумевшего за сто лет вырасти из маленького Хаджибея в большие
Тетюши, – позабыли одну из его главных заслуг. Он сумел составить собственный язык.
Гейне говорит, что чёрт, желая создать английский язык, взял все языки, пережевал и выплюнул.
Мы не знаем, как был создан одесский язык. Но в нём вы найдете по кусочку любого языка. Это
даже не язык, это винегрет из языка. Северяне, приезжая в Одессу, утверждают, будто одесситы говорят
на каком-то "китайском языке". Это не совсем верно. Одесситы говорят, скорее, на "китайско-японском
языке". Тут – чего хочешь, того и просишь. И мы удивляемся, как ни один предприимчивый издатель не
выпустил до сих пор в свет "Самоучитель одесского языка", на пользу приезжим.
Без знанья одесского языка тут вас ждет масса водевильных недоразумений и чисто опереточных qui
pro quo.
– Советую вам познакомиться с monsieur Игрек: он всегда готов занять денег!
– Позвольте! Но что ж тут хорошего? Человек, который занимает деньги!
– Как! Человек, который занимает деньги? Это такой милый, любезный…
– Ничего не вижу в этом ни милого, ни любезного.
– Это такой почтенный человек. Его за это любит и уважает весь город.
"Чёрт возьми! – думаете вы, – как, однако, здесь легко прослыть почтенным. Начну-ка и я занимать
направо и налево, – чтоб меня любил и уважал весь город!".
Но при первой же попытке "занять" вы поймёте ошибку. Везде занимать – значит "занимать", т.е.
брать взаймы. И только в Одессе "занять" значит "дать взаймы".
– Я занял ему сто рублей.
– Я занял ему двести рублей.
– Я занял ему тысячу рублей.
Впрочем, это говорится редко: здесь теперь никто не "занимает", потому что никто не отдает.
– Monsieur не скучает за театром?
– Зачем же я должен скучать непременно за театром? Я скучаю дома.
– Как monsieur не скучает за театром? А мы все ужасно скучаем за театром!
Вы удивлены, потому что за театром в Одессе находится "Северная гостиница", где далеко не скучают.
Но здесь не говорят: скучать "о чём-нибудь", скучать "по чём-нибудь". На одесском воляпюке скучают
обязательно "за чем-нибудь". Публика скучает "за театром", продавцы "за покупателями", жены "скучают
за мужьями". Последнее, впрочем, здесь случается редко.
А чудное одесское выражение: "говорить за кого-нибудь"! Вы будете страшно изумлены, когда услы-
шите, что:
– Monsieur прокурор чудно говорил за этого мошенника.
"Вот добрый город, – подумаете вы, – где даже прокуроры говорят за обвиняемых".
Но в одесском языке, – извините, – не существует предлога "о". Здесь не говорят "о чём-нибудь", –
здесь говорят "за что-нибудь". И если о вас скажут, что вы растратчик, обольститель невинных созданий,
убили родную мать и съели двоюродную тётку, – то это всё-таки будет значить, что говорят "за" вас.
– "Merci за такое "за". Что же здесь, в таком случае, значит говорить "против"?
– Ах, я ужасно смеялась с него!
– Как?!
– Я смеялась с него. Что же тут удивительного? Он такой смешной!
– Да, но, всё-таки, смеяться "с него"? Можно смеяться над кем-нибудь, но смеяться "с кого"!
– В Одессе всегда смеются с кого-нибудь.
Г-да фельетонисты здесь очень много смеются, например, "с городской управы", но с городской
управы это как с гуся вода. Может быть, отсюда и взят этот предлог "с"!
– Вообразите, – говорят вам, – я вчера сам обедал!
"Чёрт возьми, – думаете вы, – неужели этот город так богат, что здесь даже обедают через адвоката!".
– Я сама хожу гулять.
– Да, madame, но вы уж, кажется, в таком возрасте, что пора ходить "самой"!
Впрочем, иногда, для ясности, messieurs одесситы бывают так любезны, что прибавляют:
– Сам один!
Но это только снисходительность к приезжим, не понимающим ещё всех тонкостей одесского языка.
Затем, вы услышите здесь несуществующий ни в одном из европейских и азиатских языков глагол
"ложить". Везде детей "кладут спать", – и только в Одессе их "ложат спать". Вероятно, так одесским детям
удобнее.
– Я ложила детей спать и приехала сюда, потому что скучаю за театром! – с обворожительной улыбкой
говорит одесситка. Впрочем, она может сказать и иначе:
– Потому что я соскучила за театром!
Это превосходный одесский глагол.
Я соскучил, ты соскучил, он соскучил, мы соскучили, вы соскучили, они соскучили.
Впрочем, одесский язык не признает ни спряжений, ни склонений, ни согласований, – ничего! Это
язык настоящих болтунов, – язык свободный, как ветер. Язык без костей.
Вы приказываете вашему человеку подать визитку. Он отвечает:
– Никак невозможно. На нём мусор стоит!
В переводе с одесского на человеческий, это значит, что "на ней пыль лежит". "Стоит" вместо "лежит",
"мусор" вместо "пыль", и "на нём", – когда речь о визитке!
Что же после этого удивительного, что даже наиболее солидные одесситы часто возвращаются домой
"через форточку". На севере "через форточку" входят в дом только воры, – и это отлично предусмотре-
но уложением о наказаниях. А здесь даже дамы возвращаются домой "через форточку". Это при их-то
туалетах и запорожских шароварах, которые они надевают на руки!
Вы, конечно, будете страшно удивлены, когда вам скажут в гостинице:
– Вы, monsieur, когда придёте поздно, – пройдите через форточку. У нас ворота заперты.
Вам рисуется страшная картина:
Ночь. Никого. Вы подставляете лестницу. Лезете в форточку. Свистки. Городовой. Участок.
Но успокойтесь! Здесь "форточкой" зовут "калитку". Точно так же, как "дурным" зовут "глупого".
Когда вам говорят:
– Это дурная девушка.
Не спешите отказываться от сделанного ей предложения. Это не значит много плохого, – это значит
только, что она глупая. Разве в жене это недостаток?!
Чтоб говорить по-одесски, вы должны знать, что такое "хвостит" и "телепается".
Увидав, что у дамы готова слететь шляпа, вы должны сказать:
– Madame, придержите вашу шляпу, она телепается.
На что она ответит вам с очаровательнейшей в мире улыбкой:
– Merci вам, monsieur. Это оттого, что на дворе сильно хвостит.
"Хвостит" – значит "дует", "телепается" – "колышется", а "на дворе" – значит "на улице".
Здесь смело говорят:
– Я ещё не ходила сегодня на двор.
И это значит только, что она не была ещё сегодня на улице.
"Не имела гулять".
О, добрые немцы, которые принесли в Одессу секрет великолепного приготовления колбас и глагол
"иметь".
– Я имею гулять.
– Ты имеешь смеяться.
– Он имеет соскучить.
– Мы имеем кушать.
– Вы не имеете кушать.
– Они имеют говорить глупости.
В Одессе все "имеют"… кроме денег.
Когда вас спрашивают:
– С чем monsieur хочет чай: со сливками или с лимоном?
Вы обязательно должны ответить с любезной улыбкой:
– Без ничего!
Везде чай пьют "безо всего", но в Одессе не поймут этого выражения. По-одесски пьют "без ничего".
Кроме того, вы должны говорить "тудою и сюдою", чтоб не быть осмеянным, если скажете "туда и сюда".
– Monsieur куда идёт? В театр или в цирк?
Обязательно надо сказать:
– И тудою, и сюдою!
Конечно, если вы не хотите, чтоб за ваше "и туда, и сюда" над вами не посмеялись, как над невеждой,
не знающим русского языка!
Тонкая деликатность обращения не позволяет одесситу сказать даже такое, в сущности, невинное
слово, как "сосиски" или "колбаса". Всюду эти слова говорятся даже при барышнях-невестах. А в Одессе
вам предлагают в начале ужина:
– Не хочет ли monsieur немножко сосиссонов?
И в конце:
– А не хочет ли monsieur кусочек фромажа?
– Мы ужинали вчера сосиссонами и фромажем.
Даже ещё лучше сказать:
– Мы супировали вчера сосиссонами и фромажем.
Это будет уже совсем, говоря по-одесски, "что-нибудь особенное". Точно так же, как деликатнее ска-
зать "динировали", а не обедали. Ведь пишут же здесь, что "артист бисировал свою арию". Если можно
"бисировать", отчего нельзя "динировать"? Это в тысячу раз деликатнее, чем "обедать", и гораздо более
идёт к городу, где никто не "ест", а "кушает"! Даже рабочий на эстакаде "кушает" тухлую селёдку.
Таков этот одесский язык, как колбаса, начинённый языками всего мира, приготовленный по-гречески,
но с польским соусом.
И одесситы при всем этом уверяют, будто они говорят "по-русски".
Нигде так не врут, как в Одессе!
Я мог бы ещё дальше продолжать свои исследования об этом чудном языке, но боюсь, что messieurs
и mesdames уже соскучили за тем, что я долго говорю за одесский язык, обязательно начнут с меня сме-
яться и, видя, что от моей лекции некуда деваться ни тудою, ни сюдою, удерут в форточку, а я буду иметь
остаться сам, без никого!