"Амулет от сглаза" – так называется новая книга Анара (по названию помещенной в ней повести). Помимо данной повести, в книгу вошли рассказы "Лишь ты, лишь я, да третья – смерть" и "Поумнел, наконец-то", сценарий телефильма "Преследование" (по мотивам рассказа "Красный лимузин") и "Ночные мысли" (из неопубликованного).
Центральное место в книге занимает повесть "Амулет от сглаза". Здесь в очередной раз – и, на мой взгляд, особенно ярко – проявилась "тяга" Анара к мистицизму (тяга, в которой сам он признается в "Ночных мыслях": "Видимо, у меня есть определенная тяга к мистицизму, – пишет Анар, – что нашло отражение и в некоторых моих произведениях"). Описываемые автором события порой принимают фантасмагорический характер, обретая очертания неких видений, или же рассматриваются сквозь призму неких мистических проявлений. К примеру, мог ли состояться в действительности разговор главного героя со старцем по имени Дири Баба, или это – всего лишь видение героя, его мысленный диалог с самим собой или же некими высшими силами? В любом случае, встреча эта – важный сюжетный ход, поскольку она могла стать, но, к сожалению, не стала переломным моментом в жизни главного героя.
По ходу сюжетной линии автор делится с читателями своими размышлениями о вечных, хорошо всем известных, но так до конца никем и не познанных философских категориях: Добре и Зле, Боге и Дьяволе, Жизни и Смерти, что придает повествованию глубокий философский смысл.
Главный герой повести – ученый-оккультист Ахлиман – обладает "дурным глазом", способным навредить каждому, с кем пересечется его судьба. И это чувствуют окружающие. "У него – страшные глаза, – говорит, впервые увидев Ахлимана одна из героинь повести Рубаба. – В них одновременно скрываются и тайна, и жестокость, и опасность". Сила этих глаз действительно опасна, потому что она – от Дьявола...
В качестве эпиграфа к одной из глав повести Анар приводит цитату из "Братьев Карамазовых" Достоевского: "И я ли скрою от тебя тайну нашу? Может быть, ты именно ее хочешь услышать из уст моих, слушай же: мы не с тобой, а с Ним – вот наша тайна". Вот и Ахлиман – с Ним, с Дьяволом… Хотя сам он считает, что – с Богом. И он не ошибается, потому что он – и с Богом тоже. Как и в каждом из нас, в нем живут (и – борются!) и Бог, и Дьявол (Добро и Зло, Тьма и Свет). Вопрос в том, кого в нем (и – в нас) больше, кто чаще одерживает победу. Бог и Дьявол (Добро и Зло) составляют то единство противоположностей, находящихся в постоянной борьбе друг с другом, которое заставляет нас развиваться, двигаться вперед. Но – куда двигаться? К Тьме или к Свету? Зависит от нас…
На долю Ахлимана выпало множество обид, унижений, страданий – физических и нравственных. Они преследовали его с детства. Одноклассник и сосед Ахлимана Насиб издевался над ним, как только мог, понимая, что Ахлиман беззащитен перед ним – сынком "большого человека", влиятельного чиновника. Отец Ахлимана, вечно пьяный, ни за что, ни про что хлестал его плетью, бил мать, а та все сносила, не умея защитить ни себя, ни сына. И в сердце Ахлимана поселилась ненависть – он ненавидел Насиба, отца, мать – за ее слабость, за то, что все терпела. И вскоре все стали замечать, что у мальчика – "дурной глаз", способный навредить тому, на кого Ахлиман бросит недобрый взгляд. Ведь что такое "дурной глаз"? Это – посыл негативного сгустка энергии – энергии ненависти, злобы, зависти. Ненависть, копившаяся в душе Ахлимана из-за наносимых ему обид, привела его на путь темных сил, сил зла. Тогда же впервые, еще в школе, Насиб, переиначив имя Ахлимана, назвал его Ахриманом (в зороастризме Ахриман – Демон Зла, в противовес Ангелу Добра – Ормузду). Насиб же первым и испытал на себе темную магию "дурного глаза" Ахлимана: автомобиль, в котором Насиб отъезжал от дома, провожаемый взглядом Ахлимана, попал в аварию, и мальчик погиб. Потом были и другие жертвы дурных глаз Ахлимана – скопившаяся в его сердце ненависть заставляла его следовать путем Зла и Ненависти.
Могло ли быть иначе? Несомненно. Ведь каждый делает выбор сам. В каждом человеке живут и Ормузд, и Ахриман. Человек выбирает сам, путем кого из них следовать. Это пытался донести до Ахлимана мудрый старец Дири Баба. Встретиться с ним было дано немногим. Однако, увидев фотографию Ахлимана (его глаза на ней), старец дал согласие на встречу с ним.
"Твое имя должно быть Ормузд", – сказал он, увидев Ахлимана.
В разговоре старец напомнил Ахлиману легенду о Циклопе из "Китаби Деде Горгуд": своим единственным глазом Циклоп "…видел всю уродливость нашего мира, но беда в том, что он хотел устранить эту уродливость, победив Зло с помощью еще большего Зла". Конечно же, эти слова были сказаны старцем Ахлиману не случайно.
Потом Дири Баба заговорил о "дурном глазе". "Беды мира заключаются в том, – говорил он, – что в мире дурного глаза больше, чем доброго, дурной глаз сильнее. То добро, которое добрый глаз творит через сотни взглядов, может разрушиться одним лишь взглядом дурного глаза"…
По всей видимости, Дири Баба, увидев на фото глаза Ахлимана, разглядел в них магическую, но недобрую силу и решил встретиться с ним и предостеречь, донести до него, что добро живет – должно жить! ("твое имя должно быть Ормузд") – и в его сердце, нужно только присмотреться и прислушаться к себе и – выбрать путь Добра, отречься от ненависти в своей душе и следовать путем не темных сил, а – Света, чтобы направить доставшуюся Ахлиману от природы силу на дела не злые, а добрые…
"Миром правят две силы, – говорил старец. – И человек должен сам решить, Добро или Зло ему выбрать. В твоих глазах я увидел свет Ормузда. Но ты подвергался множеству испытаний и будешь им подвергаться в дальнейшем. Ахриман все время будет пытаться привлечь тебя к себе. Он напомнит тебе обо всех несправедливостях, оскорблениях и унижениях, пережитых тобой, …побуждая тебя мстить за все это. Но ты должен знать, что борьба со злом с помощью зла рождает еще большее зло".
На прощание Дири Баба говорит Ахриману: "Самый великий победитель тот, кто сумел победить самого себя" и дарит ему амулет ("гез мунджугу") со словами: "Он убережет тебя от злодеяний Ахримана (от Зла в себе), а ты будешь беречь людей от самого Ахримана".
Но Ахлиман не смог стать Ормуздом – победу в нем одержал Ахриман. Общавшиеся с ним люди расплачивались за любую, пусть самую малую обиду, нанесенную ему, сваливающимися на их головы неприятностями. Рубаба – женщина, в которую он был не на шутку влюблен, отвергнув его ласки, тут же поплатилась за это: спускаясь по лестнице, под взглядом Ахлимана она упала и сломала себе ногу.
Несчастья постигли тех членов Ученого Совета, которые проголосовали против научной работы Ахлимана – а проголосовали так все, даже Гафарзаде, перед заседанием на все лады расхваливавший работу Ахлимана...
"Когда объявили результаты голосования… Ахлиман, бросив на всех презрительный, ненавидящий взгляд, ушел, ни с кем не попрощавшись. Он был в ярости. По дороге он готов был задушить каждого, кто попался бы ему на пути" – такова была сила его ненависти. Эта сила сокрушила всех, на кого была направлена – "В течение полугода после злосчастного заседания практически все члены Ученого Совета подверглись разным неприятностям. У кого-то случился инфаркт, кого-то разбил паралич, кого-то ударил инсульт, и он потерял дар речи, чья-то жена подожгла себя на почве ревности, кто-то задохнулся в ванной комнате от угарного газа"...
Последним из голосовавших "против" стал Гафарзаде, заказанный Ахлиману спецслужбами. Ахлиман не стал отказываться. Напротив, он взялся за дело даже с охотой. "В этом деле меня привлекает то, что я могу расправиться с Гафарзаде. Многие из тех, кто наносил мне удары в спину, были наказаны, теперь очередь за Гафарзаде"…
Правда, Ахлиман колебался. В главе 17 автор описывает внутренний диалог Ахлимана с самим собой – разговор лучшей его половины (Ормузд) с худшей (Ахриман). "Не делай этого", – говорит Ормузд по поводу того, что Ахлиман собрался совершить в отношении Гафарзаде. Но Ахриман возражает ему: "Чем же тогда искоренять зло, несправедливость?" "Только милосердием, прощением, благодеянием", – отвечает Ормузд. Ахриман не соглашается с этим, он ссылается на постулат из Ветхого Завета: "Око за око, зуб за зуб"…
Ахлиман не отказался от задуманного и осуществил его: Гафарзаде, обгорев при пожаре в его доме, в тяжелом состоянии попадает в реанимацию…
К сожалению, ненависть и мстительность живут сегодня в сердцах многих, заставляя их поступать подобным же образом, ибо, как свидетельствует народная мудрость, приведенная в повести Анаром, " …доброта за доброту – удел каждого, а доброта за злодеяние – удел избранных".
И впрямь, ответить добром на добро – нетрудно (хотя иные и на добро отвечают злом). Гораздо сложнее ответить добром на зло. Или – просто не ответить на зло злом...
В "Ночных мыслях" я обратила внимание на такое высказывание Анара: "Я слишком часто проявлял снисходительность к дурным поступкам людей. Их очевидные подлости считал не злонамеренностью, а просто глупостью" – высказывание человека, чья душа свободна от ненависти. Правда, как мне показалось, здесь звучит и некое сожаление, сомнение в правильности такой позиции – на мой взгляд, совершенно напрасные. Потому что именно такая позиция не позволяет отвечать (или – позволяет не отвечать) злом на зло. "Снисходительность к дурным поступкам людей" – для меня это созвучно библейскому "Не судите, да не судимы будете", а "Очевидные подлости считал не злонамеренностью, а глупостью" – библейскому же "Прости им, Господи, ибо не ведают, что творят" – то есть, творят по глупости, по непониманию. Всякий, вершащий зло, по-моему, и вправду творит его не от большого ума, ибо он не понял в жизни главного – того, что пытался втолковать Ахлиману Дири Баба: "Совершая злодеяние, человек причиняет зло и себе". Но чтобы понять это, необходимы мудрость и величие души (великодушие). Герою повести "Амулет от сглаза" не хватило этих качеств…
Зло всегда эгоистично. Оно заставляет человека думать только о себе. Человек, не страдающий эгоцентризмом, не станет вершить зло – ни в ответ на злодеяние, ни в угоду своему эго – ради удовольствия, ни ради самоутверждения.
Надо сказать, что зло – это не всегда действие. Иногда это – бездействие.
Эгоистичное бездействие Ахлимана погубило Айдан, стало злом для нее. К Айдан у Ахлимана не было ни обиды, ни ненависти. Напротив, он испытывал к ней нежные чувства, считал подарком судьбы неожиданные ночные появления у него на балконе соседской девушки-лунатика, его радовали ее лунные танцы. Но – хождения ночью под светом луны по карнизам на высоте нескольких этажей – опасны для жизни. Когда Айдан впервые оказалась у Ахлимана на балконе, и он понял, что она страдает лунатизмом, Ахлиман испугался за нее. "Завтра я обязательно поговорю с ее родителями, чтобы они предприняли что-нибудь, – решил он". Но… "Сомнения мучили меня, – признается Ахлиман. – Безусловно, девушка нуждается в лечении, иначе это может обернуться бедой. Но от одной мысли о том, что это чудо никогда больше не повторится, …меня охватывало странное чувство печали"…
Он так и не поговорил с ее родителями. Девушка приходила к нему еще, и он вновь любовался ее лунным танцем. В очередной раз она сорвалась с карниза и разбилась насмерть…
"Я вздрогнул от женского крика и, вскочив с постели, бросился на балкон. На асфальте двора в утреннем полумраке лежало тело Айдан… Я обернулся – крупный амулет от сглаза, висевший на стене, был разломан надвое"… (Амулет – оберег, защищающий своего хозяина от злосчастья, – может треснуть или даже рассыпаться от мощной волны негатива). Но это, последнее зло, погубило и Ахлимана – через несколько мгновений его тело распростерлось на земле рядом с телом Лунной девушки…
Кто столкнул его? И – откуда? С крыши? – …С крыши высокого здания… Передо мной пропасть …Лечу…" (глава 1). И – кто? Может быть, первая его жертва, Насиб – "А что это за вода, которая текла ему на голову, будто из душа…"? Или – человек со шрамом, давший ему задание уничтожить бесценный древний ковер и его владельца Гафарзаде? Или же его столкнул его ученик Закир Закиров, и – не с крыши, а с балкона квартиры на третьем этаже, где жил Ахлиман? – "Значит, поэтому ты столкнул меня с третьего этажа, Закир? Чтобы присвоить мою квартиру, мою должность, мое незавершенное исследование"… (глава 9). Или – все они вместе?
А может, Ахлиман сделал это сам? Или – автор повести, по желанию своего героя?.. Как я уже говорила, в повести все неоднозначно, в ней много мистики, недосказанности … Встреча Ахлимана с умершим и затем воскресшим (по легенде) Живым Старцем (Дири Бабой) – глава, в которой об этом рассказывается, так и называется: "А был ли Дири Баба?", его посещение пещеры Асхаби Кяхф, история с его смертью (упал то ли с крыши высотного дома, то ли с третьего этажа и очнулся в могиле на третий день после захоронения, и, выбравшись из могилы, своим ходом направился домой)…
Здесь есть простор для фантазии, читатель волен трактовать события – каждый на свой лад. Вся эта мистика, размытость сюжета – лишь антураж. Главное, на мой взгляд – это герой повести – его жизнь, характер, поступки… Вернее, даже не это. Главные герои повествования – Добро и Зло, Бог и Дьявол, Свет и Тьма, Жизнь и Смерть. И – Выбор, который делает человек. Выбор, в зависимости от которого он проживает свою жизнь…
Добро, Бог, Свет, Жизнь – категории одного порядка, Зло, Дьявол, Тьма, Смерть – другого. Ахлиман выбрал последнее. И потому умер. И неважно, кто и откуда его столкнул. Главное, что его жизнь и смерть были обусловлены выбором, который он сделал. Мне кажется, в этом – смысл произведения.
Почему Ахлиман выбрал путь ненависти и зла? Оттого, что много зла претерпел от людей, много страдал от него? Но и здесь все не так однозначно. Страдание может очистить душу, а может – озлобить. С Ахлиманом случилось последнее. И хотя Ормузд, которого в нем разглядел Дири Баба (или которого Ахлиман сам знал в себе), постоянно спорит с живущим в Ахлимане Ахриманом, практически всегда в этих спорах побеждает последний.
В чем он ошибся, делая выбор? На этот вопрос отвечает сам Ахлиман. Очнувшись в могиле, в которой он был похоронен заживо, Ахлиман, мечтая о спасении, уповает на Бога. И сам же говорит себе "Ну вот, теперь ты уповаешь на Бога, от которого отрекался всю жизнь". Отрекшись от Бога, он "превратил свою жизнь в заложницу бесконечных амбиций", – признает Ахлиман. "Ты действительно не знаешь, в чем твоя основная вина? – спрашивает он себя. – Нет, не в твоем неверии, и даже не в отрицании Бога. А в том, что ты возомнил себя Богом. Ты, обуянный гордыней, стремился совершать деяния, присущие лишь Богу… И неважно, для чего ты это делал – во имя Добра или Зла". "Всю свою жизнь я никому ничего плохого не делал", – говорит себе Ахлиман. И сам же себе отвечает: "Это тебе так кажется. Это твоя личная оценка твоих поступков – возможно, то, что ты считал Добром, для кого-то было Злом"…
…Перечитав повесть несколько раз подряд, я поймала себя на мысли, что всякий раз открываю для себя в ней что-то новое, что-то заново понимаю… Для меня это – свидетельство того, что новая книга Анара – как впрочем и иные его книги – не из тех, от которых, раз прочитав, стремишься избавиться, чтобы не занимала лишнего места на книжной полке. Это – книга, которую хочется всегда иметь в доме, чтобы потом не раз еще к ней возвращаться...
Главное достоинство повести "Амулет от сглаза" и – книги в целом, на мой взгляд, в том, что она побуждает читателя к размышлению. Заставляет задуматься вместе с автором над очень важными вещами в жизни каждого человека, что-то по-новому увидеть и понять. Автор не навязывает читателю своего взгляда на излагаемые события, оставляя ему возможность не только осмыслить, но и – домыслить излагаемое, увидеть и понять его, быть может, как-то по-своему, пропустив его через призму собственного восприятия. Оставляя ему – выбор.