Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

Валерий Михайлов



ТОЛЬКО ПОД УТРО СТАНОВИТСЯ ТИХО


* * *



Как во поле, в чистом поле
Неприметный бугорок,
Позарос он трын-травою,
Как лазоревый цветок.

Серым дождиком помытый,
Павшим с неба, как любовь,
Там лежит кирпич побитый
Что обугленная кровь.

Не сюда ли ненароком
Птицы любят прилетать
И в раздумии глубоком,
Что незримо — созерцать.

Как вода в святом колодце,
Время вечное стоит —
А во поле храм на солнце
Древним золотом блестит.

Чистым дождиком омытый,
Павший с неба, как любовь,
Он теперь кирпич побитый
Что обугленная кровь.

Но над сивой трын-травою,
Там, где был святой алтарь,
С преклоненной головою
Ангел служит, как и встарь.

Контур неземного света —
Не сложил свои крыла,
Часовой Господня Лета —
Льется ввысь его хвала.

И, застывши на мгновенье,
Позабыв свой смутный век,
Чует вдруг благоговенье
Тут прохожий человек.


* * *


Стариков-шахтеров, что к деду когда-то пришли на поминки,
                                                                                                   снова я вспомнил...
Совсем немного их было, трое иль четверо,
                                                                        как братья друг на друга похожих...
И молчали они, будто выработанные штреки где-то там,
                                                                                 глубоко-глубоко под землею,
А глаза... как в суровые смотришь колодцы потаенной пустыни,
И морщины на обугленных лицах им шахта рубила кайлом...
Они водку безучастно вливали в себя из граненых стопок,
                                                                                        не интересуясь закуской,
И прямые сидели, незримо держа на плечах непомерную тяжесть судьбины,
Что в степя загнала их чужие на долгую муку, под горькую землю...
Им сердца преисподняя черная кровля навек придавила,
Подземельные близкие своды,
                                             в мерцании жирном и тусклом пластов антрацита,
Немота многотонная камня и толщи нависших пород...
Все слова на поверхности после безмолвья подземного — лживы.
Все могилы людские под небом на кладбищах — мелки.
На-гора когда выйдешь, вся водка — не крепче водицы...
А «прощай» говорит одна только душа — не язык.


* * *


Только под утро становится тихо...
То ль на земле поубавилось лиха,
То ли нездешний проклюнулся свет...
Все — настоящее. Прошлого — нет.

Вот что сознанью под утро помнилось...
Словно бы облако с неба спустилось,
Где мы очнулись и снова живем
И никогда ни за что не умрем.


* * *


Эти гнезда грачиные, что корявой сквозят пустотой,
Эти сизые дали, в которых бессмысленны числа,
Не расстанутся ввек с присносущей своей немотой,
Никому не предав растворенного в воздухе смысла.

Странный ветер напрасно почернелые вязы сечет,
Да и в мертвом бурьяне ничего он себе не отыщет...
Меж холодных ветвей лишь незримое время неслышно течет,
По сугробам лишь вечность рукою рассеянной рыщет.

Одинокую галку ерошит порывами и сдувает с пути,
Но она безоглядно ныряет в тугие и рваные струи,
Все летит и летит, будто знает куда, будто свет и покой впереди,
Будто ангелы птичьи бросают ей встречь поцелуи...


* * *


Вот Ангел, свивающий небо в дымящийся свиток,
Земля, обнаженная пред ослепительной бездной,
Черней слепота этой бездны, чем черные дыры,
Куда провалилось пространство, где времени нет.

Последний земной человек, что ты зришь напоследок?
Как с небом свиваются в темь непроглядную звезды?
Как черным потопом встает непомерная стужа?..
Как Ангел уносится к Свету с твоею душой?..


* * *


Я проснулся среди ночи,
     Поезд мчался прямо в звезды,
Только небо, небо, небо,
    Никакой уже земли.
Вот и все, что мне осталось,
    Остальное поздно, поздно.
Непомерные глубины...
    Поезда и корабли...

Вот и все, что мне осталось:
    Ночи, полные пространства,
Запредельная дорога
    В черной пропасти огней,
Неразгаданная радость,
    Неподвластная тревога,
Звон копыт по небосводу
    Иоанновых коней.


Горний дух, коней дыханье,
    Очищающие муки,
И пылающие звезды,
    Опаляющие кровь...
Вечной музыки надмирной
    Упояющие звуки,
Бесконечной словно небо,
    Беспредельной как любовь.