Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»




Анджей ИКОННИКОВ-ГАЛИЦКИЙ

Анджей Иконников-Галицкий родился в 1961 году. Поэт. Публиковался в журналах «Дети Ра», «Зинзивер», «Новая Россия», «Московский журнал», «Русский дом», «Элитное образование», «Петербургский книжный вестник», в «Независимой газете», «Литературной газете» и др. Автор двух поэтических сборников — «Ангелос» и «Фавор».



СТРАННО ТАК ПОЛУЧИЛОСЬ
 
* * *

Меня девушка бросила. Я-то ее любил.
И не то что любил — а так, рядом был.
С ней по горкам гулял, слушал ейную грусть.
Ветер пел. Целовал губы и грудь.
Она не любила меня. Тело — стекло.
Просто рядом ложилась. Было тепло.
Звезды падали наискось. Космос постель.
Сень над нами сплетала Аржанская степь.
Просто так получилось. Руку держал.
Палатка свидетель — рядом лежал.
И не спал; только слушал — вот вечность поет.
Все смотрел в белый-белый абрис ее.
Легкий на темном спальнике груз.
Юная стройность. Детская грудь.
Тихо-тихо спала, отвернувшись. Не мне.
Треугольник волос на белом темнел.
А под утро, тихохонько уходя,
целовала мне щеку девчонка дождя.

Странно так получилось. Оделась, ушла.
Над метро «Пионерская» — дымная шаль.
Тело ходит, а ум — за пять тысяч верст.
И не спит. Помнят пальцы волосики-ворс,
губы — кожу, плечо — легкость щеки.
Поезд прогрохотал над разливом Шексны.
Поезд нес нас, раскачивая, по всем мостам.
Енисей степью благословил.
Просто звезды растаяли, дождь перестал —
и ушла в неизведанные свои.
Ничего не случилось. Над головой
кружит коршун… Да нет, то питерский дым.
Равздвигается небо. Звезд разговор
затихает над куполом ледяным.

3-4 окт. 2004



ЭРЛИК-САРЫГ-ХАН

(желтый князь бездны — тув.-монгол.)

Cквозь тувинский сентябрь медно-бурый,
мертво-белый монгольский октябрь
месяц тает оранжевой буквой,
кровь роняя, ползет на культях.
Волки воют да коршун ныряет
каплей с лиственницы — и ввысь.
Караганниковыми волдырями
лбы долин оплелись.

Вьюжный сумрак поземковым утром
иссечен, отползает к тайге.
Тень раскачивающаяся: Унгерн
спит в седле, возвращаясь к Урге.
Нездорово качается. Тает
конский след под поземкой. Знобит.
Ржавый серп очарованной стали
Изготовлен для новой косьбы.

Что пугаешь меня, Роман Федорович,
жилы тянешь у жухлой степи?
Я-то знаю, тому уж за восемьдесят,
как отпел тебя Новосибирск,
как засыпал сентябрьскими листьями,
гвоздь свинцовый в затылок забил.
Что ж ты едешь, качаясь, под лиственницами,
в бурку кутаешься — знобит?

Тюркских каменных баб узкоглазие,
скулы — тени от чаш,
ус закручен, и перстень со свастикой
и затылок в лучах.
Усмехается спящий. Под пуговицами
в ребрах ветер. Костры.
Жар вливали стеклянными пулями
в гоминьданские рты.

Как отрубленные выкладывали,
а безглавые — с кручи, скользя,
как, нахлестывая, по кладбищу,
по своим, убегал Чу-Линьцзян,
как по скалам с волками да коршунами
твой расплясывался вороной —
расписался свинцовыми прочерками,
Махагалой, войной.

Что-то утро уж слишком туманное.
У палатки стою.
Тает черный главнокомандующий
там, в тумане, на юг.
Гуси строем летят с Убсу-Нура,
как резервная четь.
Солнце выплеснулось над юртами
красной конницей. Чьей?

Дым расходится, утренний, пасмурный,
до небесных нетающих льдов,
над хрущевками Улан-Батора,
над барачным конвоем Кобдо.
Месяц грянулся оземь, не узнанный.
Синий иллюминатор горит.
Укорачивается тень Унгерна,
поворачивающая в Кок-Тенгри.

2003



«ДА» И «НЕ»

Служить разваливающейся стране,
ходить босиком по сухой стерне,
скрести ногтем по одной струне,
нести свободу как крюк в стене,
грешить без оглядки на стороне,
сушить портянки на вечном огне,
глушить водяру, хрипеть во сне,
а утром повеситься на ремне.

Ростком пробиться из-подо льда,
ползком туда, где бренчит вода,
песком наесться, пить из следа,
носком ботинка до звезд — айда,
уйти, поститься, вкусить плода,
зачать, лишиться, забыть когда,
мечтать о смерти, считать года,
дожить до Страшного суда.

2006



ОТКРЫТКА

Здравствуй, Ван-Гог. У нас отцвел ирис.
Телега сломала ось. Сгнил шпиль церкви.
Едоки доели картофель, выпили херес.
Мир, конечно, пейзаж — с дырой в центре.

Передай другу: Олимпия ищет туфель.
Все мы ищем Образа — не судьба нам.
Завтрак не на траве: кругом белый кафель.
Пялюсь и не пойму — морг или баня.

До чего выцвел мир, вылинял свиток!
Не прочитать. Слова слиплись в акценте
завоевателей. Так конец света
осуществляется. Скука, брате Винценте!

2005