Виктор Аркадьевич Урин был легендарным человеком. Фронтовик. Замечательный поэт. Автор десятков книг. Многие годы он прожил в Нью-Йорке.
В августе 2004 года его не стало. Мы печатаем его последнее интервью, которое он дал поэту, члену редколлегию "Детей Ра" Алексею Даену.

Алексей Даен: Мне известно, что Ваша первая книга "Весна победителей" была раскритикована Борисом Руниным в журнале "Новый мир", рецензент сравнивал Вас с Хлебниковым. Известно также, что за формализм Вас крепко ударили в "Правде". Преклонение перед буржуазной эстетикой, приписывали. В результате Вы очутились в ссылке. За что же Вас били?
Виктор Урин:
Самолеты мои,
Очертания букв принимайте,
Пусть над миром летят две шестерки
              БЕ                        ИШ

          О        Д                Р         Л

      П                 А        П               А
А.Д.: Вам ставили в вину, что Вы разрушаете классические формы поэзии?
В.У.: Хуже того! Говорили, что это поэтическая диверсия, и предлагая строить самолеты в виде букв, я тем самым якобы хочу разрушить советское самолетостроение.
А.Д.: Как известно, Велимир Хлебников создавал общество Председателей Земного Шара, а Вы — металлическую скульптуру Глобуса Добрых Соседей.
В.У.: Который, кстати, я посвятил своему кумиру — Хлебникову.
А.Д.: Прошу Вас сказать несколько слов об этом Глобусе.
В.У.: Это металлический шар, в котором 180 стержней-пеналов. Все они связаны между собой бантовыми креплениями и посвящены всем регионам нашей планеты. Стержни одинакового размера и символизируют идею равенства. Ибо значение каждой страны зависит не от количества квадратных метров, а от величия ее духа. Чему и посвятил я многие свои стихи.
А.Д.: Только что Вы назвали Хлебникова своим кумиром, насколько мне известно, Вы также считаете его своим учителем. А мне известно, что многие поэты других поколений считают Вас своим учителем, в том числе и Евтушенко, о чем пишет газета "Земляки Чикаго". Как Вы относитесь к проблеме отцов и детей в современной поэзии?
В.У.: Как ни печально, но в творческих делах дети мешают отцам, которые взяли какие-то рубежи, и вдруг молодежь начинает отвлекать внимание к отцам, еще не насладившимся сполна завоеванной славой. Я поддерживаю дедо-внуковский тандем. Деды с охотой готовы поддержать внуков, и если они дружат, то в результате может укрепляться такое содружество, как Алексей Даен (30 лет) — Виктор Урин (79 лет).
А.Д.: Люди старшего поколения, как известно, консервативны. А каковы Ваши суждения в связи с недавно возникшей компьютерно-интернетной поэзией?
В.У.: В нью-йоркской газете "Новое Русское Слово" в прошлом году были статьи на эту тему. Обсуждался интернетный журнал Леонидова "Лимб". Когда мне предложили высказаться на эту тему, я поддержал их в прессе и в свой черед написал предисловие к сборнику стихов Миши Нержина "Поиски моего сайта".

А.Д.: Интернетная поэзия где-то связана с изобретательством. А Эдисон говорил, что на 100 изобретений лишь одно — гениальное. Тут я и хочу сказать, что Вы, Виктор Аркадьевич, в полном смысле слова тоже изобретатель, поскольку создали целую серию новых жанров поэзии. Образцы этих ваших работ приводит Дэвид Школьник в книге "25 американских имен". Ни в одном словаре или энциклопедии нет таких терминов, как "кольцевой акростих", "акроствол", "факсимилезия", "трехбуквенник", "космоваз", "тандемная поэзия", "небоскребник" и "всерифмовник", где рифмы не только традиционно справа, но слева и даже посередине, и, насколько мне известно, сетевой автор Алексрома предложил включить уринский всерифмовник в Книгу Рекордов Гиннесса, подчеркнув, что духовно-художественные шедевры должны иметь там место. Допускаете ли Вы, что у Вас появится сотое, по Эдисону, изобретение?
В.У.: Вот вопрос, на который страшно тяжело ответить. И хочется, и колется. Тяжко быть нескромным, но еще тяжелее недооценить свои возможности. Для этого нужны еще годы и годы, которые есть у меня в запасе. Чего же мне не хватает, Алексей Игоревич, чтобы достичь желаемого?
А.Д.: Быть может, "всерифмовник" и есть то самое изобретение... Пожалуйста, Виктор Аркадьевич, прочтите "всерифмовник".
В.А. (читает):
Затоскуй мое сердце по Лидии

                    это скерцо

Златоструй тех лучей что предвидели

                    грех ночей

Там где ты налегке — от рождения

                    хороша

От мечты где в реке отражение

                    шалаша

В том раю где вдвоем и где милые

                    под огнем

На краю где боязнь и где милуют

                    или казнь

А.Д.: Когда я думаю о Ваших глобальных автопутешествиях от Москвы до Владивостока и от Тихого до Атлантического океанов, мне вспоминается книга С. Цвейга "Подвиг Магеллана". У Магеллана была масса врагов, в частности, — португальский король. А как насчет палок, которые встревали в колеса Вашего вездехода?
В.У.: Спасибо за упоминание Магеллана. Мне он видится как современник. Магеллан — эмигрант. Когда наша организация OLYMPOETRY проводила свой седьмой форум в Андалусии, я по быстрому решил съездить в Лиссабон, на родину Магеллана. Имя величайшего португальца не присвоено ни одной площади или улице в этой неблагодарной стране. Он "предал родину", метнулся к испанцам. А в Испании — тоже ни улиц, ни площадей с именем Магеллана, потому что "он не наш". Что касается Магелланова пролива, то он похож на открытую нами уникальную женщину, которая больше не нужна.

А.Д.: Близится замечательное событие — 700 лет со дня рождения Франциско Петрарки, которому, как нам известно, Вы, Виктор Аркадьевич, уделяете особое внимание...
В.У.: Дело в том, что для своего времени Петрарка был новатором, и мы его сближаем с Хлебниковым, что найдет свое место в седьмой книге антологии OLYMPOETRY "Семейный Альбом", которая выйдет в будущем году. На лицо классико-авангардный тандем. В 21 веке пусть господствует в поэзии полифония, синтез тех и этих художественных тенденций. Классический Петрарка и стихооткрыватель будетлянин Хлебников будут обогащать палитры грядущих стихопроходцев.
А.Д.: Организация UPLI (United Poets Laureates International) наградила Вас Золотым Лавровым Венком... Невольно мне вспоминается Петрарка, увенчанный лавровым венком, и его Лаура, которую, кстати, он лишь однажды видел в церкви мельком, но этого было достаточно, чтобы она на всю жизнь стала его Музой. А Вы создали книгу "Стихи к Лидии за 70 лет". Вами посвящено множество стихов этой девочке, девушке, молодой женщине... и чрез годы — старой пенсионерке. Причем любопытно, что ни одно стихотворение по ритму, жанру или фигурности не повторяет другое. И, конечно, в этом цикле целая серия новых жанров поэзии. Думаете ли Вы, что Ваша Лаура тоже проживет столько столетий, как героиня Петрарки?
В.У.: Нет, я так не думаю, потому что я Магеллан. Для тех — я "безродный космополит", покинувший родину, для этих — "навсегдашний не наш".
А.Д.: Виктор Аркадьевич, на этот раз я с Вами не согласен... Вспомним Блейка, гонимого и не признанного при жизни, чьи рукописи нынче на аукционе Сотбис стоят десятки тысяч долларов...