Виталий Молчанов
Бельгия (венок метасонетов)
Бельгия (венок метасонетов)
Участникам фестиваля
«Эмигрантская лира» — 2012
«Эмигрантская лира» — 2012
1
Боинг — ближе к небу, чем к земле,
Турбулентность кроет по-английски.
Расплескало взгляд мой, полный виски,
Стюардессы в красном дефиле.
Вдох и выдох: «Кофе или чай?»
Протяну в ответ четыре евро:
— Мне бы Jeck‘а — успокоить нервы,
Daniel‘s — фамилия врача.
Разрубая в щепки облака,
Мы летим — к строке летит строка
Не топорно, вскользь, поется даже.
Только ноты мне не записать,
И хохочет: «Что с хмельного взять?» —
«Мусоргский» на сером фюзеляже.
Турбулентность кроет по-английски.
Расплескало взгляд мой, полный виски,
Стюардессы в красном дефиле.
Вдох и выдох: «Кофе или чай?»
Протяну в ответ четыре евро:
— Мне бы Jeck‘а — успокоить нервы,
Daniel‘s — фамилия врача.
Разрубая в щепки облака,
Мы летим — к строке летит строка
Не топорно, вскользь, поется даже.
Только ноты мне не записать,
И хохочет: «Что с хмельного взять?» —
«Мусоргский» на сером фюзеляже.
2
«Мусоргский» на сером фюзеляже
Для салонной публики — кумир.
Дирижер — диспетчер. Командир
Служит первой скрипкой в экипаже.
Вокализ дюралевых турбин —
Перепев «Бориса Годунова»,
Но родного не услышишь слова —
Заграничный в глотках керосин.
Взвыл бы: «Аз есмь царь!» За полчаса
Долетел — продрал бы я глаза,
Сонной запорошенные сажей.
Просто десять букв сквозь трафарет.
Губы шепчут беспокойный бред:
— Русский бренд на бренде из ненаших.
Для салонной публики — кумир.
Дирижер — диспетчер. Командир
Служит первой скрипкой в экипаже.
Вокализ дюралевых турбин —
Перепев «Бориса Годунова»,
Но родного не услышишь слова —
Заграничный в глотках керосин.
Взвыл бы: «Аз есмь царь!» За полчаса
Долетел — продрал бы я глаза,
Сонной запорошенные сажей.
Просто десять букв сквозь трафарет.
Губы шепчут беспокойный бред:
— Русский бренд на бренде из ненаших.
3
Русский бренд на бренде из ненаших —
Шрифт весьма не вычурный, простой.
Гонит волны лайнер «Лев Толстой».
Проститутки в Турции — «Наташи».
«Синий Пушкин» — клуб, кафе — «Прокофьев»,
И «Шаляпин» — Гранд Палас Отель.
Яхта «Грин» не села бы на мель,
В «Репине» не проливали б кофе...
Всех, Модест Петрович, Бог простит:
Вас, меня — ценителя ланит,
Что над строгой формой пламенеют,
Крошку Jаck‘а в тоненьком стекле.
Над Европой светит, но не греет
Надпись на воздушном корабле.
Шрифт весьма не вычурный, простой.
Гонит волны лайнер «Лев Толстой».
Проститутки в Турции — «Наташи».
«Синий Пушкин» — клуб, кафе — «Прокофьев»,
И «Шаляпин» — Гранд Палас Отель.
Яхта «Грин» не села бы на мель,
В «Репине» не проливали б кофе...
Всех, Модест Петрович, Бог простит:
Вас, меня — ценителя ланит,
Что над строгой формой пламенеют,
Крошку Jаck‘а в тоненьком стекле.
Над Европой светит, но не греет
Надпись на воздушном корабле.
4
Надпись на воздушном корабле,
Этикетка от малютки-виски
Разделили облачные риски
К вотчине Костера ибн Рабле.
Бог смешал здесь все — язык и платье.
Разноцветных ликов фейерверк
Заполняет лифт, ползущий вверх
К duty free, и чемоданы катят.
Здравствуй же, бельгийский Вавилон!
Не фламандец я и не валлон,
Просто гость, кусок жующий пиццы,
Зенки округлив на сомелье.
Занесло меня, как в осень птицу,
На чужбину — за полтыщи лье.
Этикетка от малютки-виски
Разделили облачные риски
К вотчине Костера ибн Рабле.
Бог смешал здесь все — язык и платье.
Разноцветных ликов фейерверк
Заполняет лифт, ползущий вверх
К duty free, и чемоданы катят.
Здравствуй же, бельгийский Вавилон!
Не фламандец я и не валлон,
Просто гость, кусок жующий пиццы,
Зенки округлив на сомелье.
Занесло меня, как в осень птицу,
На чужбину — за полтыщи лье.
5
На чужбину — за полтыщи лье,
Щупать европейскую патину.
Не жалея кожаных ботинок,
Побродить по рю среди шале,
Постоять у Mанекена Пис.
Мальчуган смешной всегда на взводе —
Тонкой струйкой звонко песнь выводит:
«Захотел, месье, так не терпи-с!»
Восторгаться старым в новизне:
Парком де-ла-Камбр, дворцам, тусне
Cуетливых, взбалмошных туристов,
Что снуют, как блохи в шерсти пса.
— Как дела, Брюссель? — Ком си, ком са, —
Голоском заботливой баристы.
Щупать европейскую патину.
Не жалея кожаных ботинок,
Побродить по рю среди шале,
Постоять у Mанекена Пис.
Мальчуган смешной всегда на взводе —
Тонкой струйкой звонко песнь выводит:
«Захотел, месье, так не терпи-с!»
Восторгаться старым в новизне:
Парком де-ла-Камбр, дворцам, тусне
Cуетливых, взбалмошных туристов,
Что снуют, как блохи в шерсти пса.
— Как дела, Брюссель? — Ком си, ком са, —
Голоском заботливой баристы.
6
Голоском заботливой баристы
Абсолютно не был я пленен.
На заказ лабал аккордеон,
Блики сыпал шейкер серебристый.
Предлагая почесать за ушком,
Кошка нагло лезла на столы.
Собирала бедрами углы
Дряблая хиппастая пьянчужка.
Кий по шару промахнулся вдруг.
Постучался в память Оренбург —
В баре гоп-компания зависла.
Девушку за стойкой охмурить
Довелось... Роман сшивает нить
Ровными стежками — встречи, числа.
Абсолютно не был я пленен.
На заказ лабал аккордеон,
Блики сыпал шейкер серебристый.
Предлагая почесать за ушком,
Кошка нагло лезла на столы.
Собирала бедрами углы
Дряблая хиппастая пьянчужка.
Кий по шару промахнулся вдруг.
Постучался в память Оренбург —
В баре гоп-компания зависла.
Девушку за стойкой охмурить
Довелось... Роман сшивает нить
Ровными стежками — встречи, числа.
7
Ровными стежками — встречи, числа,
Виды — к сердцу крепится страна.
О, стоногий цокот скакуна —
Поезда, несущегося быстро.
Полчаса езды, и — Льеж на Мезе.
Верховой с осанистой спиной,
Защищенной каменной броней, —
Принц Альбер застыл в суровой позе,
Вовсе не пугающей гусей.
Стая дарит венценосцу метки.
В сквериках — резвящиеся детки,
Бовари в шантанах ждут месье.
Пробираюсь в праздничной толпе
По шажку c певучим «силь ву пле».
Виды — к сердцу крепится страна.
О, стоногий цокот скакуна —
Поезда, несущегося быстро.
Полчаса езды, и — Льеж на Мезе.
Верховой с осанистой спиной,
Защищенной каменной броней, —
Принц Альбер застыл в суровой позе,
Вовсе не пугающей гусей.
Стая дарит венценосцу метки.
В сквериках — резвящиеся детки,
Бовари в шантанах ждут месье.
Пробираюсь в праздничной толпе
По шажку c певучим «силь ву пле».
8
По шажку c певучим «силь ву пле»,
Каждый раз бонжуря и мерсюча —
Невпопад порой, на всякий случай
Избегая с местными проблем,
Я влюбляюсь в город по пути.
Стиль модерн приправлен ренессансом.
Храм — готик — валлонское фламандство.
Вынул «Canon» и решил зайти.
Остановка. Центр. Eпископат.
Бегают автобусы по кругу.
За идею или с перепуга
Марокканский нарик-психопат
Смел толпу осколками гранат.
Бельгия представилась подругой.
Каждый раз бонжуря и мерсюча —
Невпопад порой, на всякий случай
Избегая с местными проблем,
Я влюбляюсь в город по пути.
Стиль модерн приправлен ренессансом.
Храм — готик — валлонское фламандство.
Вынул «Canon» и решил зайти.
Остановка. Центр. Eпископат.
Бегают автобусы по кругу.
За идею или с перепуга
Марокканский нарик-психопат
Смел толпу осколками гранат.
Бельгия представилась подругой.
9
Бельгия представилась подругой
Бледнокожей, с русой головой,
С веной, продырявленной иглой,
Чтобы кровь текла чужая в руку.
Меж фасадов — памятник разрухe.
Нет собак бродячих и бомжей.
Заложил в ломбард большой Музей
Сын магната Курциус Пьеруха...
Мимо саркофагов, шпаг и луков,
Бонапарта (живописно-злой)
Мы ползем объевшейся змеей,
Затупив на новь и глаз, и ухо.
Чувствую — История с клюкой
Прикоснулась грудью неупругой.
Бледнокожей, с русой головой,
С веной, продырявленной иглой,
Чтобы кровь текла чужая в руку.
Меж фасадов — памятник разрухe.
Нет собак бродячих и бомжей.
Заложил в ломбард большой Музей
Сын магната Курциус Пьеруха...
Мимо саркофагов, шпаг и луков,
Бонапарта (живописно-злой)
Мы ползем объевшейся змеей,
Затупив на новь и глаз, и ухо.
Чувствую — История с клюкой
Прикоснулась грудью неупругой.
10
Прикоснулась грудью неупругой,
Мадемуазель неясных лет,
Голуазкой пыхнув: «Ви поэт?»
Пошатнулась. Видимо, под мухой.
«Парень, с кислым пресное не путай.
Перекуру — время, делу — час», —
Говорил парторг и ловелас
Сам Иван Стаканыч — плут из плутов.
С видом отхлебнувшего цикуты
Я гражданку сбоку обошел.
Мудреца послушать — хорошо
И полезно в нужные минуты.
Он прошел такие институты,
Не расставшись с молодой душой.
Мадемуазель неясных лет,
Голуазкой пыхнув: «Ви поэт?»
Пошатнулась. Видимо, под мухой.
«Парень, с кислым пресное не путай.
Перекуру — время, делу — час», —
Говорил парторг и ловелас
Сам Иван Стаканыч — плут из плутов.
С видом отхлебнувшего цикуты
Я гражданку сбоку обошел.
Мудреца послушать — хорошо
И полезно в нужные минуты.
Он прошел такие институты,
Не расставшись с молодой душой.
11
Не расставшись с молодой душой,
В добрый Льеж стекаются поэты —
Ручейком минуют континенты,
Вдоль Европы катятся волной.
Попадает Слово в перегной
Мыслей, подвергается рифмовке,
Удобряют штампы-заготовки,
Что всегда, к досаде, под рукой.
И росток, спустя денек-другой,
Обретает форму — зреет колос.
В зернах стихотворных смысл и голос
Станут поэтической мукой.
Эмигранты едут с кошельками
Поделиться новыми стихами.
В добрый Льеж стекаются поэты —
Ручейком минуют континенты,
Вдоль Европы катятся волной.
Попадает Слово в перегной
Мыслей, подвергается рифмовке,
Удобряют штампы-заготовки,
Что всегда, к досаде, под рукой.
И росток, спустя денек-другой,
Обретает форму — зреет колос.
В зернах стихотворных смысл и голос
Станут поэтической мукой.
Эмигранты едут с кошельками
Поделиться новыми стихами.
12
Поделиться новыми стихами,
Обменяться книжными томами,
Залпом пить воспоминаний яд
Или мед, мороз пустив по коже.
Отчего язык наш так тревожен,
На оттенки разные богат?
Cесть на запасной аэродром
Между «тут» и «там» — посередине,
Растопить в подкорке серый иней
Встречи согревающим дождем.
Принц и нищий, Пат и Паташон —
В заграницу брошенные камни,
Собрались, вояж проделав дальний,
К европейской даме на крюшон.
Обменяться книжными томами,
Залпом пить воспоминаний яд
Или мед, мороз пустив по коже.
Отчего язык наш так тревожен,
На оттенки разные богат?
Cесть на запасной аэродром
Между «тут» и «там» — посередине,
Растопить в подкорке серый иней
Встречи согревающим дождем.
Принц и нищий, Пат и Паташон —
В заграницу брошенные камни,
Собрались, вояж проделав дальний,
К европейской даме на крюшон.
13
К европейской даме на крюшон —
Закусить отменным шоколадом.
Родина — кто раем, а кто адом
Назовет — c тобой все хорошо.
Значит, память вылилась в стихи,
Рифмоплету не дает покоя.
Хочешь, в подворотне выпьем стоя?
То же небо, те же синяки...
Засмущалась «эми» и ушла,
А «мигранты» развели руками:
— Пусть... Вокзал Гиймен не за горами.
Записные книжки адресами
Запестрели — разнеслась молва,
Как на свет слетелись мотыльками.
Закусить отменным шоколадом.
Родина — кто раем, а кто адом
Назовет — c тобой все хорошо.
Значит, память вылилась в стихи,
Рифмоплету не дает покоя.
Хочешь, в подворотне выпьем стоя?
То же небо, те же синяки...
Засмущалась «эми» и ушла,
А «мигранты» развели руками:
— Пусть... Вокзал Гиймен не за горами.
Записные книжки адресами
Запестрели — разнеслась молва,
Как на свет слетелись мотыльками.
14
Как на свет слетелись мотыльками,
Крылья раздобыв, на фестиваль.
Расставаться было крайне жаль.
Пел на взлетной «Мусоргский» басами
Двух своих дюралевых турбин —
Из «Хованщины», попробуй — спой-ка!
Облачную ватную прослойку
Разорвали, словно вилкой блин.
Русский бренд — Поэзия теперь.
Не закроешь перед Словом дверь,
Не замкнешь на ключики границы.
Бельгия, пардоньте, силь ву пле.
Выдох... Вдох... Чаек... Бортпроводница...
Боинг — ближе к небу, чем к земле.
Крылья раздобыв, на фестиваль.
Расставаться было крайне жаль.
Пел на взлетной «Мусоргский» басами
Двух своих дюралевых турбин —
Из «Хованщины», попробуй — спой-ка!
Облачную ватную прослойку
Разорвали, словно вилкой блин.
Русский бренд — Поэзия теперь.
Не закроешь перед Словом дверь,
Не замкнешь на ключики границы.
Бельгия, пардоньте, силь ву пле.
Выдох... Вдох... Чаек... Бортпроводница...
Боинг — ближе к небу, чем к земле.
КЛЮЧ
Боинг — ближе к небу, чем к земле,
«Мусоргский» — на сером фюзеляже,
Русский бренд на бренде из ненаших —
Надпись на воздушном корабле.
На чужбину — за полтыщи лье.
Голоском заботливой баристы,
Ровными стежками — встречи, числа,
По шажку c певучим «силь ву пле»
Бельгия представилась подругой,
Прикоснулась грудью неупругой,
Не расставшись с молодой душой.
Поделиться новыми стихами
К европейской даме на крюшон —
Как на свет слетелись мотыльками.
«Мусоргский» — на сером фюзеляже,
Русский бренд на бренде из ненаших —
Надпись на воздушном корабле.
На чужбину — за полтыщи лье.
Голоском заботливой баристы,
Ровными стежками — встречи, числа,
По шажку c певучим «силь ву пле»
Бельгия представилась подругой,
Прикоснулась грудью неупругой,
Не расставшись с молодой душой.
Поделиться новыми стихами
К европейской даме на крюшон —
Как на свет слетелись мотыльками.