Сорвите с меня повязку виденного
Сбейте с рук оковы сделанного

О это первое озеро
отразившее первое облако

Возможно
мир изначально
был черно-белый

и глухонемая природа
при помощи цвета
подавала нам какие-то знаки

А мы
смешали азбуку красок
окрасили землю
                  небо
                  воды
Тайна останется нераскрытой

Я заглянул к себе ночью в окно

И увидел
что меня там нет

И понял
что меня может не быть

Жизнь —
искра
высеченная палкой
                                слепого

Огромное
от океана до океана
существо
лежит
ест
хлеб с металлом

и еще чем-то

что не дает хлебу засохнуть
металлу заржаветь

Ненависть деструктивна
Любовь требует формы

Как трудно творить
на столе
разоренной планеты

Время чтения стихов
                это время их написания

прикосновение
стокрылого ангела
книги

разговор рыб
ставший слышимый
птицам
оно где-то
между подушкой
и утром

Стихи мои!

Будут пытать
не выдам
сожгут все списки
не вспомню

Время чтения стихов

Спешите!

Оно никогда не наступит

Бабочка —
                        договор о красоте
                        имеющий равную силу
                        на обоих крылышках

Солнце сменяет Луну
Солнце сменяет Луна
Одно Солнце

Одна Луна
Чистая случайность
только задержавшая развитие
человеческого воображения

Есть надо вместе

Как раздражает пережевывание пищи
когда ты голоден

Ненависть голодного

Как раздражает пережевывание пищи
когда ты сыт

Ненависть сытого

Есть надо вместе

В угол локтя
вписана окружность головы

Не надо
ничего
доказывать

Я иду за водой
и о дно моего ведра
головами бьются ромашки

И снова
желание заглянуть в себя
в дырочку от пули

Мертвые
отодвигают ногами
ограды кладбищ

Вчера как всегда
ждал
пришествия Христа

Все наше бунтарство
это скрытая форма покоя
мы лжем
мы жаждем
чтобы гвоздь был вбит
шар скатился
капля упала

Отрежут язык —
буду им как кистью
писать свои мысли на заборе

Я арестант
с наручниками словарей
всю жизнь ищу в них
волшебное слово
которое
освободит мой дух

Я старьевщик
я собираю продукты распада
они гуманны и безобидны
иглы уже не уколют
колесо не раздавит
Я речник
ставлю временные пирамиды из досок
в память о мелях
Грабли
да конечно нужны бы грабли
собрать
опавшие волосы солнца

Я в городской психиатрической больнице
Приходите ко мне со своими страхами
маниями
сновидениями
музыкальными галлюцинациями
я расскажу вам про химизацию народного хозяйства

Профессии развращают —
машинистка вытирает боты чистой бумагой
мельник ходит в муке по колено
редактор не смеется над Швейком
не плачет над Бедной Лизой

Я ныряю
в темный туннель строчки и оказываюсь
в ослепительно белом поле
где
среди палочек и птичек
пасутся жирафы
вопросительных знаков

Проходят годы
и молодеют
лица на фотографиях

Бывают мгновения
когда грудь охватывает такое ликование
и вдруг становится так удобно
жить в своем теле

На перекрестке
времени и пространства
стою
торгую
днями своей жизни
подходите
покупайте
вот этот свежий
с красными боками рассвета
их сорвали
руки любимой

Смотрю на них
плачу
обливаю слезами
белой кровью воспоминаний

Стареем
я
моя кепка
мост через реку

Старение камня — эталон старения

Старение — вот что нас объединяет
Мы в едином потоке старения

Мое старение адекватно
старению десяти кошек
четырех собак
я не увижу старости
этого галчонка

То о чем знаю только я
и о чем меня никто не спросит

Письма
бумажные цветы
на могиле любви

Я
спокойный и трезвый
как анатомический атлас стоящий рядом с историей философских учений
придя к выводу
что быть сильным так же пошло как быть слабым
что быть богатым так же пошло как быть бедным
что быть храбрым так же пошло как быть трусом
что быть счастливым так же пошло как быть несчастным
что прикладывать к чему-либо руки так же пошло как держать их в карманах

прошу вас
считайте что меня не существовало

Жизнь — это свободное от смерти время