"Что привело тебя ко мне?" –
Господь спросил меня во сне.
Ему ответила: "Прости,
Устала жизни крест нести.

Полегче дай, – затем пришла.
Не думай, – на тебя не зла.
Наверное, ошибся ты,
Когда распределял кресты".

"Ну что ж, иди и выбирай –
Кресты стоят у входа в Рай.
Иди по правой стороне.
Найдёшь удобный – скажешь мне".

"Спасибо! С радостью бегу!
Судьбу облегчить я смогу".
И от волнения в поту
К другому подошла кресту.

Его примерила к спине –
Как тяжко! Неудобно мне.
Так третий, пятый – все долой,
И даже лёгкий – он не мой...

И тут Господь мне говорит:
"Примерь-ка тот – в углу стоит".
Примерила – как хорошо!
Удобный крест, хотя большой.

"Беру я этот, этот мой!
Он мне назначен был тобой".
"Я рад. Он был всегда твоим,
Ко мне пришла ты тоже с ним".

В шкатулке, где надёжная застёжка,
Лежит реликвия военных давних дней –
Серебряная с вмятиною ложка
И память, что с годами всё сильней...

Рискуя жизнью, вдоль родного сада,
Девчонка убегала в зимний лес –
Связная партизанского отряда,
Мишень живая для солдат СС.

В платке суровом, не имевшем цвета,
Для маскировки в серый армячок
Поверх пальтишка тонкого одета,
А за спиной – потёртый рюкзачок.

В нём скарб нехитрый –
             ложка, мыло, кружка,
Газетный свёрток с маминой едой,
И фляжка, неизменная подружка,
С чуть сладкой родниковою водой.

Но вот снаряд фашистский и проклятый
Настиг девчонку на краю села.
Очнулась на снегу. Рюкзак промятый
С замёрзших плеч испуганно сняла.

Достала фляжку – пить хотела долго,
Но вдруг увидела, как будто ожила,
Что вмятина от вражьего осколка
На ложечке серебряной была...

В шкатулке, где надёжная застёжка,
Лежат хранители большой семьи моей –
Военная серебряная ложка
И память, что с годами всё сильней.

Лето травы сложило в букеты,
Расстелило жнивьями ковры,
В лёгкий дым нарядило рассветы
Вдохновенной отрадной поры.

Той поры, где спокойствием дышит
Каждый шорох зелёных листов, –
Это август, что бережно вышит
Гладью поздних роскошных цветов,

Гладью вызревших яблок блестящих
В позабытом промокшем саду,
Гладью нитей желаний, летящих
На счастливую в небе звезду,

На звезду над родительским домом,
Что остался лишь в сердце моём
Дорогим, чуть-забыто знакомым, –
Август с грустью напомнил о нём.

Он напомнил, как пела гармошка
В нашем доме на Яблочный Спас,
Как цвела в огороде картошка –
Не цветёт так картошка сейчас.

Он напомнил мне юности свежесть
На дурманящем мёдом лугу,
Он напомнил, что к родине нежность
Ни купить, ни продать не смогу.

Как письмо из далёкого прошлого,
Как забытая песня души,
Дом родной мой, хранитель хорошего,
В деревенской забытой глуши.

А когда-то мы с братом, замёрзшие,
Прибегали из школы в наш дом
И на печку бросали промокшие
От снежков рукавицы со льдом.

Мама щи разливала горячие
По тарелкам с широкой каймой,
А за шкафом котята незрячие
Ждали кошку с охоты домой.

Дом стоит на отшибе, непроданный,
На дверях – заржавевший замок,
И, ветрам на прощание отданный,
Завершает отпущенный срок.

Мы слушали с тобой орган.
И в храме музыки звучали:
То дождь, то снег, то ураган…
И даже ангелы молчали.

Хранимый верною Двиной
Софийский пел, пронзая вечность.
Стремительной живой волной
Аккорды плыли в бесконечность...

Твой взгляд блестел и замирал,
С моим пересекаясь взглядом,
Когда фантазию играл
Маэстро Бах органным градом…

Но это было всё вчера.
Любые встречи − расставанья.
Длиннее стали вечера,
Короче − ночи и желанья.

И вновь я слушаю орган –
Лечу свободно в звёздах млечных,
Где музыкальный наш роман
Живёт в волшебных звуках вечных…

Зима сдалась. И раннею весною
Атласной лентой зеленеет стойко
Трава за нашим домом. Над сосною
С хозяйской суетой резвится сойка…

Несутся облака, вдали белея,
По небу голубому в дымке пенной.
Блестит на солнце, красок не жалея,
Сияющий улыбкой лес весенний.

Художник-ветер по своим законам
Рисует волны на реке с успехом.
Весна несётся колокольным звоном,
Беспечно отзываясь чистым эхом...