абонент не отвечает или
находится вне зоны действия сети

неживое пространство вибрирует
в безличном голосе
исчезающее эхо
обслуживающее вселенную

жизнь опасна
отдавать сердце
неосторожно

неизбежное наказание
боль уходящего тепла
боль родного далекого голоса
потерянного в звездах

жизнь опасна
это временное неудобство
краткое недоразумение
это страх
что в другом мире
у тебя другое имя

это страх

когда абонент не отвечает или
находится вне зоны действия сети

у царя мидаса золотые руки

он наполнил внутреннее море золотыми рыбками чтобы
утешилась зареванная статуя царицы нефертити
чей краткий день неуловим
чтобы она
изумилась златопенному пению воды
чтобы ее
развеселил его фригийский колпак

у царя мидаса золотые руки

он хотел вызолотить темную материю ночи
под ближней небесной сферой

но в лике статуи было так много известняка
что росток улыбки не мог пробиться через кристалл
кальциевой соли
а звезды старого неба хотели растворяться только
в позолотах ранних утр

и если по-прежнему была темна вода во облацех воздушных
значит
это кому-то было нужно

Ты не смотри на спящих не кради
их детские игрушечные тайны
что с ними вместе подросли случайно
чудно необычайно
посреди
базара дней и суеты и смуты
где каждый день принадлежал чему-то
из летописей давешних вестей
где в сумасбродстве молодых дождей
теряли память старые дожди

Ты не смотри на спящих не кради
их сон
идущий рядом впереди
он им расскажет росписью теней
про зиму теплую когда луне теплей
про родину ветров про белизну ветрил
про то что где-то в этом мире
казарка спит не складывая крыл
зимой на Каспии а летом на Таймыре

Остывший метеор
свой завершая бег
себя согрел дыханием атмосферы
его тысячелетний век на этом кончен
но в исходе меры ему еще ожить разрешено
в одной шестнадцатой мгновенного горения
увидеть хронику, короткий метр, кино
его кружение и его крушение

Он будто понял в чем его вина
он все увидел, полюбил, измерил
он как Адам всему дал имена
и отдал свет, которому тесна
была бастилия в его астральном теле

Но утренней травы не испарив росу
он испарился сам в обмолвке неба
и в следе, загустевшем на весу

он не упал
не долетел

и не был

Я помню

я помню свою прошлую жизнь

она в точности до мелочей
такая же
до последнего лучика света
ряби волны прибоя
убегающего запаха твоих волос
тембра твоего грудного голоса

помню эти строки

моя жизнь и есть
моя прошлая
жизнь

Бог знает все на свете стихи
может быть даже те которые
еще не сочинили поэты

стихи артефакт
поэтому
они золотые цветные радуги
природный спам

а на земле доверчиво спят
звери земли
большие и маленькие

Бог сторожит их покой
накрывая своей порфирой
их ночные квартиры спаленки

Бог занят устройством мира
Бог знает все на свете стихи
Богу некогда заниматься мной

на территории национального парка
обитал редкостный вид
сволочи

в один из этапов истории общество сочло обременительным
содержать национальные парки которые попутно заметим
были хороши для проживания лучших представителей
общества

обитателей парков в рамках оптимизации сняли с баланса
редкостный вид сволочи потерял музейный статус
и был вынужден стать рядовым видом в ряду сегментов
общества

он подарил нации щедрый выводок своего потомства
исчез со страниц красной книги и
прекрасно приспособился к новой среде обитания

это не аллегория не история и не социология
это природный экологический процесс
в рамках оптимизации

национальных парков

я думал что запомнил
облако

оно стало другим

одно облако не увидеть дважды
птица не влетит
в одно облако
дважды
ангел открытого окна
поливает ирисы у открытого окна
вечные овражки позади дворов
в лощинах высохших ключей
с бельем и грядками
всегда
одни и те же

земля длится медленно
облака случаются быстро
облака
в которых ничего не происходит
в которые птица
не влетает дважды

все дело в этом

Стареющий Фред Астэр
когда отказали его верные ноги
научил степу сороконожку, живущую
в костюмерной его телетеатра «Longmeadow».
Она стала отрадой
его белых дней.

А вскоре умерла.

Не очень долгая жизнь
у сороконожек.

Реквизиторы и механики сцены
помнят
биографы знают.

Не пишут

открываю глаза

предаю друзей
бросаю, забываю
не хочу думать, что станет с ними там

день уходит
в другую ночь делают вид будто
ничего не произошло
смотрят светло, доверчиво
подают руку

смотрю им в глаза
думая о том, что предам их
в конце ночи

простят
вновь

король сказочно хитер
переводит стрелки на час назад
карета обратится в тыкву
зато на час дольше продлится королевский бал

и это никому не отнять

сволочь время берет бешеные деньги
сволочь время стирает черты удивительных женщин
даже тех
любящих сказки
кому не подошла хрустальная туфелька атрибут
золушки

а принцы тоже любят сказки
они продлевают пространство на длину локтя
в них лежат несбывшиеся желания

сволочь время учтиво не берет за это деньги

акция
подарок от заведения

оружие красивая вещь
убивает людей не зная
насколько они красивы

люди любят красоту оружия
красивы со своим оружием
убивают забывая
насколько они красивы

история
альбом дагерротипов полей сражений
люди губят себя своей
красотой

красивая вещь красота
спасает
мир

легче воздуха человек-облако
влагой собранный птицей сотканный
провода неводы ловят облако
гудят
промахиваются

в диске озера на пустыре человек-вода
в сине-синей прогалине воздуха
разлученный с землей чернокнижницей
человек-пропеллер

утомленная листва яблони разбегается по саду стихами
яблоки живут недолго но счастливо
мягкой поступью время отменяет рысь

медлит человек-тишина

каждая буря хочет по-своему творить мир
каждой хватает сил только лишь
на новое небо

каждое облако хочет
владеть солнцем
и дарит ему только минутный отдых

каждая привязанность хочет заполнять собой
целую жизнь
и вычеркивает только клеточку в календаре

створка окна втягивает серый обморок воздуха
неба упавшего на мокрый асфальт
новый день хочет быть единственным
я на его стороне

сегодня

птицы зимой тоже летают
если не доживают до мая
с весенним снегом тают
на обочинах тротуаров

зимой птицы
не сладкоголосы
опираются на морозный воздух
вышагивают по голодной почве
используя поршневой механизм шеи
увертываясь из-под ног незрячих прохожих
выкрикивают свои вымыслы

хотят быть нарисованными
в детских книжках
птицами
поющими зимой

осенью и весной моют окна
ритуальное действие без которого
времена года
только рубрика в реестре недвижимости природы
и отменены
как феномены духа

вздох распахнутых окон
изменяет оттенки лиц суматошных чудных
в косинусах угла паденья света
над неуютом земной тверди

осенью и весной обостряется зрение домов

осенью и весной моют окна

внутренняя сторона
моего лица
частная собственность
последняя страна, убежище
глаз щупальце, овал ума
животная религия гортани
в стране поют о счастье
быть неточным
о том что боль тоски
страшней недуга боли
красивой красной крови
вдоль улицы наш танец
плавен, никто не
видит
нас

внутренняя сторона
лица
последняя страна
которая откажет
в визе

стихотворение недоказуемо поэтому
черные дыры будних дней
не находят его
железный циркуль ломает ноги
о его хрупкое тело
теплое как не остывшая спичка

поэзия это материя
данная в ощущениях
дозволение быть всему
что носит в себе сердце

в троллейбусе проезд четыре коп
читает женщина стихи пабло неруды
издательство художественная литература
подтаявший снег марта дарит орз
на лицах у людей наивные мечты
и секса нет и в воздухе висит
и падает на щеки ссср
в столе коллекция значков
паркет общественной квартиры отражает
ликинский сервиз в румынском гарнитуре
серп с молотком по-прежнему ссср

в багдаде все спокойно

слова живы
когда их читают
теряют душу когда изводятся
на лукавые стороны жизни
книги это
зоопарки слов
живущих в неволе обложек и переплетов
их гражданское право долг правописания
и этикет шрифта
слова выходят на улицы с требованием
свободы смыслов

в мире бесконечное множество вещей
слова знают даже те
которых нет
в мире

заливные луга чисты
их достоверность обманчива
уплывает трава из-под ног
и надо строить ковчег в ожидании
большой воды

заливные луга в стороне от пыльных дорог
гула прокатных станов и ковшей
разливающих мед металла

в светлом дыму половодий нет сторон света
и в обратную сторону
больше нет
времен

на солнце высоки деревья
растущие в долинах света
земная кора под небом больших вселенных
сложена из человеческих сердец
затвердевших в камень

когда солнце будет камнем
у игрушек будут те же
доверчивые глаза
и мы будем те же
а счастье другим
на планете другой
вселенной

все другое
помимо камня
должно когда-то
быть счастьем

что делать если
думать правду не хочется
а врать себе не умеешь

начинаешь подозревать в себе
эскапизм и хитрость
и ты рыба об лед и карась на мели
век живи горбатого могила и все такое
с дефектами речи и совести

а может быть
правда не такая святая
как о ней рассказывают те
кто ее видел
и не достойна упоминания
может быть

существования

и если правда
что на небе чудеса
то они
на небе
значит

неправдоподобны