***

И хоть с голубого на темно-синий,
И даже на черный, когда нет звезд,
Оно заменяет свой цвет, я сильно
Люблю наблюдать за ним. Словно пес,
Готовый завыть на созвездья, скалясь –
Ищу в этом стаде тельцов и коз,
И, будто в награду, пастушка, каясь,
Бросает мне в «пасть» полумесяц-кость.
Я с небом ловцом себя чувствую праздным:
Таскаю и раков, и дев. На весы
Кладу всю добычу, которую сразу
Съедают голодные львы-наглецы.
Я небу дарю поцелуи-приветы
И верю, что каждой из сотни комет,
Летящих в меня или мимо планеты,
Оно награждает за это в ответ.
Но если оно заливается красным (пункт «а» - от стыда;
«б» - от встречи со мной),
Я рву восходящие белые астры
И в ночь отправляю их первой совой.


***

А помнишь ли полупустой Павелецкий?
Мы - будто вагоны на сцепке. По-детски
Дразнил тебя, за нос и за косы дергал –
Я знал соблазнения курс на пятерку,
Как знал я и то, что увидимся вряд ли –
Играем на чувства, по-взрослому, в прятки:
Ты едешь туда, где весь мир цвета свадьбы,
А мне до заката тебя отыскать бы...
Казалось, любовь наша сильно раздута,
Но что-то про поезд объявит кондуктор,
И я в твои губы вопьюсь, как в источник
В пустыне - кочевник, уж коли быть точным.
И если нас что и разлепит, то только
Пронзительный свист, завывающий тонко,
Да крик проводницы, похожий на сглаз,
Дающий понять, что игра началась.


***

Когда во мне проснется дурость,
Я побегу по мостовой.
Земля на ней как будто вздулась
И разрывается травой.
Она, дышавшая свободой,
Была укатана в асфальт,
И мне, в мои-то три(дцать) года,
К свободе хочется воззвать.
Река шумит. Гудки клаксонов
Не заглушают мой порыв.
И даже солнце, хоть и сонно
Сжигая воду на пары,
Горит звездою путеводной,
Лучом указывает путь.
И на Обводном или Водном
Хочу свободы я глотнуть.
Но в миг, когда приходит дурость,
Она несет с собой тоску,
И прислоняет время дуло,
Смеясь над планами, к виску.


***

Когда ты пошлешь мне, Боже,
Следующую,
То можешь,
Пожалуйста, предупредить?
Мне новизна претит.
Я по душе консерватор. Господи, стой!
Куда ты? Думаешь, я шутник?
Хочешь, я взвешу дни
Долгих своих депрессий (каждый по тонне весит!)
И, разделив на сто,
Брошу тебе на стол
В качестве доказательств?
Высший Ты мой истязатель...
Думаешь, мне полезно?
Думаешь, я железный?
Лестно...
Знаешь, вот, если честно...
Хоть в меня камнем брось,
Хоть меня розгой выпори,
Но лишь одну из просьб
Ты мою, Боже, выполни.
Когда Ты - могучий - сведуще
Мне предоставишь следующую,
Вспомни мои все бредни –
Сделай ее последней.