ЕВГЕНИЙ ЛЕСИН
Поэт. Родился в 1965 году в Москве. Учился в Московском институте стали и сплавов, служил в Советской армии, работал инженером-технологом и химиком в котельной. В 1990-м поступил в Литературный институт имени А. М. Горького. После окончания института, с 1995 года, служил в газете «Книжное обозрение». С 2002-го — в «Независимой газете», книжном приложении «НГ — ExLibris». Автор книг «Записки из похмелья» (2000), «Русские вопли» (2005), «По кабакам и мирам» (2007, совместно с Ольгой Лукас), «Недобор» (2009, совместно с Всеволодом Емелиным), «Легенды и мифы Древней Греции» (2009) и др. Живет в Москве.
Поэт. Родился в 1965 году в Москве. Учился в Московском институте стали и сплавов, служил в Советской армии, работал инженером-технологом и химиком в котельной. В 1990-м поступил в Литературный институт имени А. М. Горького. После окончания института, с 1995 года, служил в газете «Книжное обозрение». С 2002-го — в «Независимой газете», книжном приложении «НГ — ExLibris». Автор книг «Записки из похмелья» (2000), «Русские вопли» (2005), «По кабакам и мирам» (2007, совместно с Ольгой Лукас), «Недобор» (2009, совместно с Всеволодом Емелиным), «Легенды и мифы Древней Греции» (2009) и др. Живет в Москве.
ТИХОЕ СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ
БЕЗГОЛОВАЯ СТАРУХА. СНЫ
БЕЗГОЛОВАЯ СТАРУХА. СНЫ
Живу я возле канала
На самом краю Москвы.
Есть у меня покрывало
И старуха без головы.
Ночью же после бала
Я сплю, завернувшись глухо,
То в свое покрывало,
То в чужую старуху.
На самом краю Москвы.
Есть у меня покрывало
И старуха без головы.
Ночью же после бала
Я сплю, завернувшись глухо,
То в свое покрывало,
То в чужую старуху.
* * *
Проклятая трезвость снимает тяжелые пенки,
Всюду какие-то фрукты-овощи.
Я нуждаюсь в немедленной скорой помощи.
Разверните, печально лежать у стенки.
Боюсь, что начнутся галлюцинации
И синдром 11 этажа.
Не понимаю даже ежа.
Передайте хоть что-нибудь. Срочно. По рации.
Или по домофону, которого нет.
Да и толку с него... Все равно вижу только круги я
Как называется наша с тобой аллергия?
Кстати, представься.
И выключи свет.
Всюду какие-то фрукты-овощи.
Я нуждаюсь в немедленной скорой помощи.
Разверните, печально лежать у стенки.
Боюсь, что начнутся галлюцинации
И синдром 11 этажа.
Не понимаю даже ежа.
Передайте хоть что-нибудь. Срочно. По рации.
Или по домофону, которого нет.
Да и толку с него... Все равно вижу только круги я
Как называется наша с тобой аллергия?
Кстати, представься.
И выключи свет.
* * *
Твой вид немного странен,
Такие пируэты.
Ты инопланетянин
С исчезнувшей планеты.
Везде зима звереет,
А кое-где тепло.
Семья любого греет,
Тебе не повезло.
Идешь, а слезы градом,
Непрошенный пришелец,
Хотя с тобою рядом
Собака и младенец...
Но даже если лето,
Ты все равно чужой.
Разрушена планета,
А ты еще живой.
Такие пируэты.
Ты инопланетянин
С исчезнувшей планеты.
Везде зима звереет,
А кое-где тепло.
Семья любого греет,
Тебе не повезло.
Идешь, а слезы градом,
Непрошенный пришелец,
Хотя с тобою рядом
Собака и младенец...
Но даже если лето,
Ты все равно чужой.
Разрушена планета,
А ты еще живой.
* * *
Ушли лихие времена,
Закончилась эпоха.
Прошла холодная война,
А без нее-то плохо.
Все рухнуло. И жизни нет.
А при советской власти
Мне было 18 лет,
А ты ходила в ясли.
Закончилась эпоха.
Прошла холодная война,
А без нее-то плохо.
Все рухнуло. И жизни нет.
А при советской власти
Мне было 18 лет,
А ты ходила в ясли.
* * *
В квартире нищей и пустой
На старом порванном диване
Лежал я пьяный и больной,
Напрасно рыская в стакане.
Но вот я встал среди планет
В сиянье звезд и телебашен...
Не потому, что я бесстрашен,
А потому что водки нет.
На старом порванном диване
Лежал я пьяный и больной,
Напрасно рыская в стакане.
Но вот я встал среди планет
В сиянье звезд и телебашен...
Не потому, что я бесстрашен,
А потому что водки нет.
* * *
Тихое семейное счастье:
Тараканы, муравьи, мухи.
Ты звонишь представителям власти,
Я пьяный лежу на кухне.
Они мне внушают матерно,
Обещают страсти-мордасти.
А я вспоминаю в камере
Тихое семейное счастье:
У тебя в руках сковородка
И на ж. татуировка,
Но у меня заначена водка,
Юбилейная поллитровка.
И пусть я лежу в коме,
Пока ты жуешь сласти.
Все ерунда. Кроме
Тихого семейного счастья.
Тараканы, муравьи, мухи.
Ты звонишь представителям власти,
Я пьяный лежу на кухне.
Они мне внушают матерно,
Обещают страсти-мордасти.
А я вспоминаю в камере
Тихое семейное счастье:
У тебя в руках сковородка
И на ж. татуировка,
Но у меня заначена водка,
Юбилейная поллитровка.
И пусть я лежу в коме,
Пока ты жуешь сласти.
Все ерунда. Кроме
Тихого семейного счастья.