АНДРЕЙ КУДИН
Андрей Павлович Кудин – российский учёный, писатель, поэт.
Родился в Днепропетровске. Окончил МГИМО МИД СССР. Долгое время работал в Институте Дальнего Востока Российской академии наук. В его портфеле несколько десятков научных работ по вопросам экономического развития азиатских стран. Впоследствии окончил Богословскую академию имени Святых Кирилла и Мефодия. Доктор теологии.
Член Союза писателей РФ. Особый интерес читателей вызвала серия его книг, посвящённых тайнам истории и памятным местам Болгарии.
Стихи начал писать ещё в молодости, но публикуются они впервые.
Родился в Днепропетровске. Окончил МГИМО МИД СССР. Долгое время работал в Институте Дальнего Востока Российской академии наук. В его портфеле несколько десятков научных работ по вопросам экономического развития азиатских стран. Впоследствии окончил Богословскую академию имени Святых Кирилла и Мефодия. Доктор теологии.
Член Союза писателей РФ. Особый интерес читателей вызвала серия его книг, посвящённых тайнам истории и памятным местам Болгарии.
Стихи начал писать ещё в молодости, но публикуются они впервые.
Целительная боль
Эту книгу читать легко. И лёгкость эта основана на ощущении художественного счастья. В поэтическом сборнике "Где та гавань, тихая навеки" Андрей Кудин создаёт некую систему координат, разбираясь в которой окунаешься в глубокое и чистое озеро слов. Слова Кудин подбирает с особым тщанием. Для него – это очевидно на протяжении всей книги – принципиальное значение имеет лексическая органика. Автор не использует чересчур выспренних слов, его кредо – это предельно гибкое ведение строки с нанизанными на неё глубочайшими словообразами.
Лирический герой стихотворений Кудина – человек сложный и тонкий. Автор явно идентифицирует его с собственной личностью, вступая на великую и бессмертную тропу русской исповедальной лирики. На этой тропе он не чужак. Черты лирического героя складываются в целое, шаг за шагом, страница за страницей. Подкупает в лирическом герое Андрея Кудина то, что он не может ни к чему остаться равнодушным. Его сердце откликается на всё. При этом у Кудина нет ни капли бахвальства, лирического начётничества. Всё более чем всерьёз. Роль поэта он понимает как вечное скитание, полёт и горение. Очень точно, безыскусно и сияюще верно.
Автор любит загадывать читателю загадки. Его лирический герой меняется, развивается, открывается разными гранями. Только что он предавался лирическим наблюдениям, созерцал или же искал наилучшие семантические сочетания высокого с обыденным сквозь призму личной биографии, а тут встаёт в резкую позицию, даёт заряд отчаяния, я бы сказал целительного отчаяния. Вообще, боль для Кудина немаловажное ощущение в структуре формирования личности. Для него боль – это возвышение. Здесь он близок к русским художественным парадигмам о преображающем душу страдании.
Я рискну сделать вывод, что Кудин бунтарь. Кому-то после прочтения этих текстов вывод покажется спорным. Но я поясню. Он бунтарь в хорошем смысле слова, каким был Христо Ботев, каким был Робин Гуд, каким был Некрасов. Он не смиряется с существующим положением дел только потому, что энтропия нарастает, что материальное довлеет над духовным. Он посланец той великой иррациональности, которой сильна и жива Россия.
Максим Замшев
Лирический герой стихотворений Кудина – человек сложный и тонкий. Автор явно идентифицирует его с собственной личностью, вступая на великую и бессмертную тропу русской исповедальной лирики. На этой тропе он не чужак. Черты лирического героя складываются в целое, шаг за шагом, страница за страницей. Подкупает в лирическом герое Андрея Кудина то, что он не может ни к чему остаться равнодушным. Его сердце откликается на всё. При этом у Кудина нет ни капли бахвальства, лирического начётничества. Всё более чем всерьёз. Роль поэта он понимает как вечное скитание, полёт и горение. Очень точно, безыскусно и сияюще верно.
Автор любит загадывать читателю загадки. Его лирический герой меняется, развивается, открывается разными гранями. Только что он предавался лирическим наблюдениям, созерцал или же искал наилучшие семантические сочетания высокого с обыденным сквозь призму личной биографии, а тут встаёт в резкую позицию, даёт заряд отчаяния, я бы сказал целительного отчаяния. Вообще, боль для Кудина немаловажное ощущение в структуре формирования личности. Для него боль – это возвышение. Здесь он близок к русским художественным парадигмам о преображающем душу страдании.
Я рискну сделать вывод, что Кудин бунтарь. Кому-то после прочтения этих текстов вывод покажется спорным. Но я поясню. Он бунтарь в хорошем смысле слова, каким был Христо Ботев, каким был Робин Гуд, каким был Некрасов. Он не смиряется с существующим положением дел только потому, что энтропия нарастает, что материальное довлеет над духовным. Он посланец той великой иррациональности, которой сильна и жива Россия.
Максим Замшев
Мне бы к Господу на поруки
Андрей Кудин. Где та гавань, тихая навеки. Стихотворения. Серия "Библиотека "Литературной газеты". М.: У Никитских ворот, 2022. – 192 с.
Книга эта не смогла бы появиться на свет, если бы не мои друзья. Именно они – задушевные собеседники и строгие критики – решили, что мои поэтические размышления стоят того, чтобы я поделился ими не только с ними. Насколько они окажутся правы, решать вам, мои уважаемые читатели. Каждое стихотворение – в некотором смысле ребус, не имеющий однозначного, единственно правильного решения. Каждый из вас будет складывать его по-своему, так, как подскажут ему собственные жизненный опыт и взгляд на мир. И если в результате для вас всё сложится, значит, эта книжка появилась на свет не случайно.
Андрей Кудин
Книга эта не смогла бы появиться на свет, если бы не мои друзья. Именно они – задушевные собеседники и строгие критики – решили, что мои поэтические размышления стоят того, чтобы я поделился ими не только с ними. Насколько они окажутся правы, решать вам, мои уважаемые читатели. Каждое стихотворение – в некотором смысле ребус, не имеющий однозначного, единственно правильного решения. Каждый из вас будет складывать его по-своему, так, как подскажут ему собственные жизненный опыт и взгляд на мир. И если в результате для вас всё сложится, значит, эта книжка появилась на свет не случайно.
Андрей Кудин
* * *
Мне бы к Господу на поруки,
Чтобы счастье своё продлить.
Может, чувствует Он мои муки,
Но не знает, как с ними быть?
Ведь любовь от отцов с амвона
Не цепляет, лишь догмам под стать.
Может, кто привезёт с Афона,
Мне по вере Его благодать.
Но Господь, видно, часто занят,
Или, может, устал от дел,
Иль святые молитвы банят,
Оставляя пустой пробел.
Надоест всё душе в одночасье,
Бросит тело на грешной земле.
И уйдёт в никуда, без согласья,
Искать новую веру себе.
* * *
Под звёздно-синим небосводом
Поляна, лес и воздух чист,
Внизу река с песчаным бродом,
И в руку мне упавший лист.
Уходят тени, вечер близко,
Луна готовится сиять,
И утки, пролетая низко,
На воду сядут, будут спать.
Сгустятся тени, смолкнут птицы,
И детство, брошенное мной,
Сидит под елью, плачет тихо
И просится ко мне домой.
* * *
Я целовал тебя на этом берегу,
И пялилась на нас ворона глупо,
И грозди алые рябины на снегу
Марали белизну собою скупо.
А впереди замёрзшая река,
И облака над рощей голубою,
И нежная в моей руке рука,
И воздух чистый, пахнущий тобою.
И вот река, и лес, и облака,
За много лет ничто не изменилось,
В моей руке опять твоя рука,
И та ж ворона с деревом сроднилась.
* * *
Небо синее, звёзды белые,
Луна жёлтая, заря красная,
Руки нежные, мысли зрелые,
Душа тёплая и прекрасная.
Кухня тесная, мебель старая,
Вино сладкое, слёзы горькие,
Ночь спокойная, радость малая,
Сердце пылкое, чувства тонкие.
Жизнь нелёгкая, счастье зыбкое,
Ты несмелая и красивая,
Мысли скорые, тело гибкое,
Птица робкая, но счастливая.
* * *
Спаси, Господь, меня спаси,
Спаси от бесов и наветов,
Очисти душу навсегда,
Омыв благочестивым светом.
Храни, Господь, меня храни,
Храни на добрые деяния,
Судьбу мою на день продли,
Свершив молебные желания.
Прости, Господь, меня прости,
Прости грехи, уйми страдания,
Крестом священным осени,
Приняв грешные покаяния.
* * *
Я вышел в парк, весна кружила,
И детство в рваных облаках
Меня, наверно, не забыло,
Играя лучиком в глазах.
Сорока новость принесла,
На ветку села поудобней,
Дрозду на ухо донесла
Её как можно поподробней.
Мужик с широкою душой
На лавке пребывал в блаженстве,
Держа стакан одной рукой,
Он размышлял о духовенстве.
Старушки у пруда стояли,
Кормили хлебом лебедей
И между делом промывали
Прохожим кости всех частей.
Ловил утёнка карапуз
В штанах, похожих на арбуз,
Мне его мама улыбнулась
И после даже обернулась.
Весна пришла, предвестник лета,
Спасибо солнышку за это,
И даже строгий участковый
На карусели спит, готовый.
* * *
Священник правит литургию,
Звонарь звонит в колокола,
Пою псалом и жду Мессию,
Касаясь ангела крыла.
Когда же мир Господь разбудит,
Когда наступит благодать?
Когда людей к любви побудит,
Когда же камни собирать?
Вопрос, вопрос, и нет ответа,
Душа устала чуда ждать,
Но главы Нового Завета
Не склонны тайны открывать.
* * *
Я биографию пишу
И отвечаю на вопросы,
Где жил, с кем жил
И с кем дружил,
И почему не нёс доносы.
Я посмотрел и удивился,
Вся жизнь на нескольких листах,
Как сон короткий, что приснился,
Как человека в урне прах.
* * *
Стихи не кормят, рифмы их нагие,
Они нужны поэту для души,
Ему неважно, слышат ли глухие,
Что принципы меняют на гроши.
Поэт уверен: голосом хрипатым
Смысл жизни людям можно донести,
И вдохновением, из истины отжатым,
Умы, сердца и души потрясти.
Стихи не пишутся от праздности и скуки,
Для прославленья собственного эго,
Стихи рождаются, как музыка,
как звуки,
Как капли чистые из тающего снега.
* * *
Когда-то ангел спустится с небес,
В дверь постучит и скажет собираться,
Не испугаюсь я, но будет интерес,
Куда, зачем и как назад добраться?
Допью свой чай, оденусь по сезону,
Окину взглядом угол свой родной,
Перекрещусь, поцеловав икону,
И в добрый путь, манящий высотой.
Мне бы к Господу на поруки,
Чтобы счастье своё продлить.
Может, чувствует Он мои муки,
Но не знает, как с ними быть?
Ведь любовь от отцов с амвона
Не цепляет, лишь догмам под стать.
Может, кто привезёт с Афона,
Мне по вере Его благодать.
Но Господь, видно, часто занят,
Или, может, устал от дел,
Иль святые молитвы банят,
Оставляя пустой пробел.
Надоест всё душе в одночасье,
Бросит тело на грешной земле.
И уйдёт в никуда, без согласья,
Искать новую веру себе.
* * *
Под звёздно-синим небосводом
Поляна, лес и воздух чист,
Внизу река с песчаным бродом,
И в руку мне упавший лист.
Уходят тени, вечер близко,
Луна готовится сиять,
И утки, пролетая низко,
На воду сядут, будут спать.
Сгустятся тени, смолкнут птицы,
И детство, брошенное мной,
Сидит под елью, плачет тихо
И просится ко мне домой.
* * *
Я целовал тебя на этом берегу,
И пялилась на нас ворона глупо,
И грозди алые рябины на снегу
Марали белизну собою скупо.
А впереди замёрзшая река,
И облака над рощей голубою,
И нежная в моей руке рука,
И воздух чистый, пахнущий тобою.
И вот река, и лес, и облака,
За много лет ничто не изменилось,
В моей руке опять твоя рука,
И та ж ворона с деревом сроднилась.
* * *
Небо синее, звёзды белые,
Луна жёлтая, заря красная,
Руки нежные, мысли зрелые,
Душа тёплая и прекрасная.
Кухня тесная, мебель старая,
Вино сладкое, слёзы горькие,
Ночь спокойная, радость малая,
Сердце пылкое, чувства тонкие.
Жизнь нелёгкая, счастье зыбкое,
Ты несмелая и красивая,
Мысли скорые, тело гибкое,
Птица робкая, но счастливая.
* * *
Спаси, Господь, меня спаси,
Спаси от бесов и наветов,
Очисти душу навсегда,
Омыв благочестивым светом.
Храни, Господь, меня храни,
Храни на добрые деяния,
Судьбу мою на день продли,
Свершив молебные желания.
Прости, Господь, меня прости,
Прости грехи, уйми страдания,
Крестом священным осени,
Приняв грешные покаяния.
* * *
Я вышел в парк, весна кружила,
И детство в рваных облаках
Меня, наверно, не забыло,
Играя лучиком в глазах.
Сорока новость принесла,
На ветку села поудобней,
Дрозду на ухо донесла
Её как можно поподробней.
Мужик с широкою душой
На лавке пребывал в блаженстве,
Держа стакан одной рукой,
Он размышлял о духовенстве.
Старушки у пруда стояли,
Кормили хлебом лебедей
И между делом промывали
Прохожим кости всех частей.
Ловил утёнка карапуз
В штанах, похожих на арбуз,
Мне его мама улыбнулась
И после даже обернулась.
Весна пришла, предвестник лета,
Спасибо солнышку за это,
И даже строгий участковый
На карусели спит, готовый.
* * *
Священник правит литургию,
Звонарь звонит в колокола,
Пою псалом и жду Мессию,
Касаясь ангела крыла.
Когда же мир Господь разбудит,
Когда наступит благодать?
Когда людей к любви побудит,
Когда же камни собирать?
Вопрос, вопрос, и нет ответа,
Душа устала чуда ждать,
Но главы Нового Завета
Не склонны тайны открывать.
* * *
Я биографию пишу
И отвечаю на вопросы,
Где жил, с кем жил
И с кем дружил,
И почему не нёс доносы.
Я посмотрел и удивился,
Вся жизнь на нескольких листах,
Как сон короткий, что приснился,
Как человека в урне прах.
* * *
Стихи не кормят, рифмы их нагие,
Они нужны поэту для души,
Ему неважно, слышат ли глухие,
Что принципы меняют на гроши.
Поэт уверен: голосом хрипатым
Смысл жизни людям можно донести,
И вдохновением, из истины отжатым,
Умы, сердца и души потрясти.
Стихи не пишутся от праздности и скуки,
Для прославленья собственного эго,
Стихи рождаются, как музыка,
как звуки,
Как капли чистые из тающего снега.
* * *
Когда-то ангел спустится с небес,
В дверь постучит и скажет собираться,
Не испугаюсь я, но будет интерес,
Куда, зачем и как назад добраться?
Допью свой чай, оденусь по сезону,
Окину взглядом угол свой родной,
Перекрещусь, поцеловав икону,
И в добрый путь, манящий высотой.