Сергей Бирюков, «Окликание»
М.: Издательство Евгения Степанова, 2015
М.: Издательство Евгения Степанова, 2015
Разно организованные тропы обеспечивают движение поэта; язык выбирает несущего поэтический крест и получающего словесный мед. Язык же, чьи недра непостижимы до глубин своих, альф и корней, открывает возможности троп:
и я учился понимать
богов прямую речь
высокое косноязычье
деревьев
трав
цветов
над ними
полет богов
и космогонию полета
и осознав
тропу Зангези
как путь к вершине
за ум
туда
где сферы разума
сдвигаются навстречу
друг другу
богов прямую речь
высокое косноязычье
деревьев
трав
цветов
над ними
полет богов
и космогонию полета
и осознав
тропу Зангези
как путь к вершине
за ум
туда
где сферы разума
сдвигаются навстречу
друг другу
Виноградно-вьющийся стих Сергея Бирюкова забирается в сферические глубины глубин, не требуя рифмы, какая — в данном случае — была бы пустой побрякушкой; забирается — исследуя слой за слоем таинства мерцаний, определяющих жизнь.
Кора похожа на надписи на праязыке, том, что был до строительства башни Вавилона, до смешения всех голосовых и интеллектуальных возможностей, до разделения на множественность единства.
Сложно осознавать, что Вселенная — единый организм; человечество даже сложно воспринимать подобным — единым — образом…
…Сергей Бирюков точно почувствовал флюиды пространств, написав:
Кора похожа на надписи на праязыке, том, что был до строительства башни Вавилона, до смешения всех голосовых и интеллектуальных возможностей, до разделения на множественность единства.
Сложно осознавать, что Вселенная — единый организм; человечество даже сложно воспринимать подобным — единым — образом…
…Сергей Бирюков точно почувствовал флюиды пространств, написав:
время от времени
наступает время
постпоэзии
когда поэзия
отказывается
сама от себя
и пытается
заместить себя
чем-то другим
наступает время
постпоэзии
когда поэзия
отказывается
сама от себя
и пытается
заместить себя
чем-то другим
Поэзия есть свойство мира, а мир не отказывается от своих свойств, меняются только полюса восприятия человека, и время, показанное верлибром Бирюкова, точно наше: время ухудшений, замены подлинников фальшивками, пустых игрищ и ярко-блескучих соблазнов.
Но… самая густая темь перед рассветом; и хранители слова блюдут чашу, полную магической поэтической субстанцией.
…Время сна смешивается с явью, нос, представляющий Гоголя в той же мере, в какой Гоголь представил нос, вдруг выпадает в область сна из пределов яви; квадратный корень сущностного поддается ли исчислению? Но верлибр глаголет, используя ноты юмора:
Но… самая густая темь перед рассветом; и хранители слова блюдут чашу, полную магической поэтической субстанцией.
…Время сна смешивается с явью, нос, представляющий Гоголя в той же мере, в какой Гоголь представил нос, вдруг выпадает в область сна из пределов яви; квадратный корень сущностного поддается ли исчислению? Но верлибр глаголет, используя ноты юмора:
нос видит сон
в котором
нос впадши в сон
опять же видит сон
в котором он гуляет
и паныча встречает
который на него
кидает взор
тот паныч футурист
его зовут кручен
ых
в котором
нос впадши в сон
опять же видит сон
в котором он гуляет
и паныча встречает
который на него
кидает взор
тот паныч футурист
его зовут кручен
ых
Прихотливо-причудливая вселенная Бирюкова соприкасается с долгим — сквозь смерть — путем дервиша поэзии Хлебникова, с откровениями Филонова, раскладывавшего реальность на составные части, стремившегося вывести живописные коды атома…
Футуризм жив: он прорывается языковыми огнями слов в поэзии Бирюкова, сложно зашифрованной и ясной, предлагающей такие интересные орнаменты мысли, что стоит следить за каждым завитком.
…Футуризм сосредоточен и в книге «Окликание»:
Футуризм жив: он прорывается языковыми огнями слов в поэзии Бирюкова, сложно зашифрованной и ясной, предлагающей такие интересные орнаменты мысли, что стоит следить за каждым завитком.
…Футуризм сосредоточен и в книге «Окликание»:
хлебников пишет письмо двум японцам
он призывает открыть оконца
он призывает расширить околицу
он призывает построить дом
состоящий из волокон
он призывает
открыть новую эру
он призывает открыть оконца
он призывает расширить околицу
он призывает построить дом
состоящий из волокон
он призывает
открыть новую эру
Новую эру провидит и Сергей Бирюков, и названная книга — лучшее тому доказательство.
Александр Тимофеевский, «Я здесь родился»
М.: Издательство Евгения Степанова, 2017
М.: Издательство Евгения Степанова, 2017
Может ли быть шуткой любовь к Москве?
Нет, москвичи знают, как всем составом своим держит город, переулочный, старый, садово-кольцовый, дворовый, и Тимофеевский в книге «Я здесь родился» утверждает:
Нет, москвичи знают, как всем составом своим держит город, переулочный, старый, садово-кольцовый, дворовый, и Тимофеевский в книге «Я здесь родился» утверждает:
А я хожу взволнован,
А мне Москва к лицу,
Я, как медведь, прикован
К Садовому кольцу.
А мне Москва к лицу,
Я, как медведь, прикован
К Садовому кольцу.
Ирония, кажется, маскирует трагедию вечной связи с вечным (почти Рим) городом…
Ах, сколько поколений знали песенку крокодила Гены, не зная автора слов: так по-разному раскрывался недавно ушедший поэт.
Он — лирик, пронзительной, лучевой тонкости; он — философ, находящий в стихе наилучшее воплощение своим мыслям, он — шутник, он эстет, пишущий о художниках — да так, что по-новому взглянешь на холсты.
И он — постигающий себя: словно через ветхую, вечную вечность:
Ах, сколько поколений знали песенку крокодила Гены, не зная автора слов: так по-разному раскрывался недавно ушедший поэт.
Он — лирик, пронзительной, лучевой тонкости; он — философ, находящий в стихе наилучшее воплощение своим мыслям, он — шутник, он эстет, пишущий о художниках — да так, что по-новому взглянешь на холсты.
И он — постигающий себя: словно через ветхую, вечную вечность:
На углу дождливой Моховой
Встретился я как-то сам с собой.
Половина улиц — безо льда,
Половина неба — голуба.
Целый год себя я не видал,
А сегодня встретились — судьба.
Я стою и мокну под стеной,
Неопрятный, заспанный и праздный…
Оттепель смеется надо мной,
С талых крыш капелью грязной дразнит.
Встретился я как-то сам с собой.
Половина улиц — безо льда,
Половина неба — голуба.
Целый год себя я не видал,
А сегодня встретились — судьба.
Я стою и мокну под стеной,
Неопрятный, заспанный и праздный…
Оттепель смеется надо мной,
С талых крыш капелью грязной дразнит.
Как интересно ирония входит в сложнейший процесс постижения — основной для каждого!
Тимофеевский открывает нечто в себе, скрывая большее, заставляя вдумываться в оное, вчувствоваться, быть другим.
Он легок.
Он полетен — в стихе.
Он глубок.
Ибо, вглядываясь в себя, можно открыть много бездн.
И открытиями своими поэт щедро делился со всеми, оставив сияющий слой своего литературного наследия.
Тимофеевский открывает нечто в себе, скрывая большее, заставляя вдумываться в оное, вчувствоваться, быть другим.
Он легок.
Он полетен — в стихе.
Он глубок.
Ибо, вглядываясь в себя, можно открыть много бездн.
И открытиями своими поэт щедро делился со всеми, оставив сияющий слой своего литературного наследия.
Арсен Мирзаев, «Жизнь в ¾»
М.: Издательство Евгения Степанова, 2015
М.: Издательство Евгения Степанова, 2015
«Жизнь в ¾», должно быть, грустна, ведь не на полную же катушку!
Что, впрочем, не относится к поэзии санкт-перербургского автора Арсена Мирзаева, запущенной именно так — на полные обороты, дабы не снизить накал, остановка механизма — чревата.
Лирик, пишущий верлибром, постепенно обретает разные качества; тогда как верлибр — стройный, как бамбук — прорастает в воздух всеобщности, предлагая свою силу в качестве мысли:
Что, впрочем, не относится к поэзии санкт-перербургского автора Арсена Мирзаева, запущенной именно так — на полные обороты, дабы не снизить накал, остановка механизма — чревата.
Лирик, пишущий верлибром, постепенно обретает разные качества; тогда как верлибр — стройный, как бамбук — прорастает в воздух всеобщности, предлагая свою силу в качестве мысли:
тонкий лирик
пишет о чувствах
невесомых
воздушных
полупрозрачных
о том
что где тонко –
там крах
трах
прах
и бесконечный
тарарах
корпулентный лирик
пишет о
гиппопотамности
о прыщах и фурункулах
на этой
толстой
дряблой
жирной
пупырчатой
омерзительной
коже
пишет о чувствах
невесомых
воздушных
полупрозрачных
о том
что где тонко –
там крах
трах
прах
и бесконечный
тарарах
корпулентный лирик
пишет о
гиппопотамности
о прыщах и фурункулах
на этой
толстой
дряблой
жирной
пупырчатой
омерзительной
коже
Рассмотренное с разных ракурсов в большей мере потянет на целостность: однобокость вредит.
Трагедия современности мерцает за признанием:
Трагедия современности мерцает за признанием:
нету больше семьи
нет работы
нет знакомых
родных
нету дома
потому что живу я
в Фейсбуке
и включен я
в фейсбучную ленту
у меня 1300 друзей
нет работы
нет знакомых
родных
нету дома
потому что живу я
в Фейсбуке
и включен я
в фейсбучную ленту
у меня 1300 друзей
Прискорбная констатация обернется абсолютным несчастьем, декларированным в финале стиха.
Жизнь на ¾ запущена: ее не остановить.
Вьется верлибр, втягивая в себя все больше и больше ощущений; вьется, причудливо изгибается, создавая орнаменты мысли и образа, чувств и ощущений.
Жизнь на ¾ запущена: ее не остановить.
Вьется верлибр, втягивая в себя все больше и больше ощущений; вьется, причудливо изгибается, создавая орнаменты мысли и образа, чувств и ощущений.