Евгений ЛЕСИН
Поэт. Родился в 1965 году в Москве. Учился в Московском институте стали и сплавов, служил в Советской армии, работал инженером-технологом и химиком в котельной. В 1990-м поступил в Литературный институт имени А. М. Горького. После окончания института, с 1995 года, служил в газете «Книжное обозрение». С 2002-го — в «Независимой газете», книжном приложении «НГ — ExLibris». Автор книг «Записки из похмелья» (2000), «Русские вопли» (2005), «По кабакам и мирам» (2007, совместно с Ольгой Лукас), «Недобор» (2009, совместно с Всеволодом Емелиным), «Легенды и мифы Древней Греции» (2009) и др. Живет в Москве.
Поэт. Родился в 1965 году в Москве. Учился в Московском институте стали и сплавов, служил в Советской армии, работал инженером-технологом и химиком в котельной. В 1990-м поступил в Литературный институт имени А. М. Горького. После окончания института, с 1995 года, служил в газете «Книжное обозрение». С 2002-го — в «Независимой газете», книжном приложении «НГ — ExLibris». Автор книг «Записки из похмелья» (2000), «Русские вопли» (2005), «По кабакам и мирам» (2007, совместно с Ольгой Лукас), «Недобор» (2009, совместно с Всеволодом Емелиным), «Легенды и мифы Древней Греции» (2009) и др. Живет в Москве.
И СЧАСТЬЕ ВПЕРЕДИ
* * *
* * *
Травка зеленеет
Солнышко блестит
Слава президенту
Слава ЖКХ
Ни один чиновник
Взяток не берет
Как похорошела
Милая Москва
От благоустройства
Хочется плясать
А еще желает
Сердце танцевать
Славить министерства
Ведомства хвалить
Люди мне родные
Абсолютно все
Мирному котенку
Дайте колбасы
Бомжику с собачкой
Всяческих конфет
Славься славься славься
Славься все вокруг
Я иду счастливый
Молод и здоров
Солнышко блестит
Слава президенту
Слава ЖКХ
Ни один чиновник
Взяток не берет
Как похорошела
Милая Москва
От благоустройства
Хочется плясать
А еще желает
Сердце танцевать
Славить министерства
Ведомства хвалить
Люди мне родные
Абсолютно все
Мирному котенку
Дайте колбасы
Бомжику с собачкой
Всяческих конфет
Славься славься славься
Славься все вокруг
Я иду счастливый
Молод и здоров
* * *
И в метро, и в трамвайных вагонах
Люди, словно им дали приказ,
Что-то ищут в своих телефонах.
Что-то нужное прямо сейчас.
Что-то важное, лавка открыта,
Повсеместно базарные дни.
Дружно свиньи уткнулись в корыта
Телефонов и прочей фигни.
Отвратителен час предрассветный,
И дневной омерзителен вид…
И один лишь алкаш неприметный
Мирно с книжкой бумажною спит.
Люди, словно им дали приказ,
Что-то ищут в своих телефонах.
Что-то нужное прямо сейчас.
Что-то важное, лавка открыта,
Повсеместно базарные дни.
Дружно свиньи уткнулись в корыта
Телефонов и прочей фигни.
Отвратителен час предрассветный,
И дневной омерзителен вид…
И один лишь алкаш неприметный
Мирно с книжкой бумажною спит.
* * *
огурцы и огурцицы
рукавцы и рукавицы
луховцы и луховицы
три веселые девицы
под окном ловцы синицы
клали спицы ждали пиццы
на твои упал ресницы
снег и смех алкоголицы
солженцы и солженицы
стоп
слова
а где столица?
в баре мицва наши лица
луховицы луховица
лох лох-несс отроковица
богу бог а черту ницца
чаровница
чаровница
рукавцы и рукавицы
луховцы и луховицы
три веселые девицы
под окном ловцы синицы
клали спицы ждали пиццы
на твои упал ресницы
снег и смех алкоголицы
солженцы и солженицы
стоп
слова
а где столица?
в баре мицва наши лица
луховицы луховица
лох лох-несс отроковица
богу бог а черту ницца
чаровница
чаровница
* * *
Мы жили в аду, но считали, что мы в раю.
Мы жили в раю, но считали, что мы в аду.
Я тебя, родина, совершенно не узнаю,
Ты, моя родина, не ощущаешь беду.
Вы ловите кошек, а мы в знак протеста ловим котов,
Всегда готов, отвечаем на любой вопрос.
Народ безмолвствует, но к разврату готов.
Давно заржавел в музее наш паровоз.
Кривая не вывезет, а прямо тут не пройдешь.
У края пропасти отважно встаем с колен,
И делаем шаг вперед. Там, где сплошная ложь,
Никому не надо никаких перемен.
Мы жили в раю, но считали, что мы в аду.
Я тебя, родина, совершенно не узнаю,
Ты, моя родина, не ощущаешь беду.
Вы ловите кошек, а мы в знак протеста ловим котов,
Всегда готов, отвечаем на любой вопрос.
Народ безмолвствует, но к разврату готов.
Давно заржавел в музее наш паровоз.
Кривая не вывезет, а прямо тут не пройдешь.
У края пропасти отважно встаем с колен,
И делаем шаг вперед. Там, где сплошная ложь,
Никому не надо никаких перемен.
* * *
Сидят и гадят голуби на крыше,
А вовсе не целуются. Позор:
Формулировка «я тебя услышал»,
Слова «нетелефонный разговор».
«Давайте в неформальной обстановке
Обсудим…».
Может, лучше кирпичом?
Так жулики на каждой остановке
Разводят граждан. Я-то тут при чем?
А то опять начнут про Персефону,
Про смену вех и всех, труды и дни.
По делу? Говори по телефону.
И сразу говори, а не тяни.
А то опять начнут про Пенелопу…
Читатель рифму ждет, и ждет не зря.
Вам «трудно в двух словах»? Идите в ж.
Вас ждут коврижки фабрики «Заря».
А вовсе не целуются. Позор:
Формулировка «я тебя услышал»,
Слова «нетелефонный разговор».
«Давайте в неформальной обстановке
Обсудим…».
Может, лучше кирпичом?
Так жулики на каждой остановке
Разводят граждан. Я-то тут при чем?
А то опять начнут про Персефону,
Про смену вех и всех, труды и дни.
По делу? Говори по телефону.
И сразу говори, а не тяни.
А то опять начнут про Пенелопу…
Читатель рифму ждет, и ждет не зря.
Вам «трудно в двух словах»? Идите в ж.
Вас ждут коврижки фабрики «Заря».
* * *
Бежали пряные обжоры,
Скрижали прятали в оффшоры.
А симпатичные клошары
Везде устроили пожары.
Уклюжий предпенсионер
Не растерял своих манер.
И только мы всегда неправы.
И ждем стремительной расправы.
Скрижали прятали в оффшоры.
А симпатичные клошары
Везде устроили пожары.
Уклюжий предпенсионер
Не растерял своих манер.
И только мы всегда неправы.
И ждем стремительной расправы.
* * *
Идет алкаш, качается,
Коньяк архипелаг,
И маска развевается,
Как светло-синий стяг.
Идет алкаш, не чешется,
Но маска-то на нем.
На ухе еле держится,
На ухе на одном.
Идет алкаш, качается,
Ругая нашу власть.
И в лужу направляется
Сознательно упасть.
Ползет улыбка пьяная
По бодрому лицу.
А пандемия с.
Не движется к концу.
А только развивается
И ширится-растет.
А маска развевается,
Того гляди – спадет.
Свобода не кончается,
Свободы пруд пруди.
И лодка не качается,
И счастье впереди.
Коньяк архипелаг,
И маска развевается,
Как светло-синий стяг.
Идет алкаш, не чешется,
Но маска-то на нем.
На ухе еле держится,
На ухе на одном.
Идет алкаш, качается,
Ругая нашу власть.
И в лужу направляется
Сознательно упасть.
Ползет улыбка пьяная
По бодрому лицу.
А пандемия с.
Не движется к концу.
А только развивается
И ширится-растет.
А маска развевается,
Того гляди – спадет.
Свобода не кончается,
Свободы пруд пруди.
И лодка не качается,
И счастье впереди.