* * *

Не пятая печать от Иоанна,
Не месть за праведных, не грянул час.
Сургуч на книге – небольшая рана,
Но жизнь насквозь уже в который раз.

И буквы, как нащипанная корпия,
Бинты страниц, полученных из рук.
Поэзия не образ и не копия,
А мир другой, невидимый, как звук.

И оглавленье в книге – наши судьбы,
Записаны и счастье, и грехи.
И чтоб познать хоть малость нашу суть бы,
Мы открываем наугад стихи.

Пусть книги не горят, они помечены.
Всё под обложкой – радость и печаль.
В них наши жизни сохранятся вечными
Под надписью "подписано в печать"


* * *

Сорока галкой помечает день
На облаках – прозрачный календарь,
Ход времени как солнечная тень,
То понедельник, вторник, то январь.

Как будто старый эпидиаскоп
Картинки проецирует с небес,
Снегурочек, волшебных антилоп
Из вечной жизни сказочных чудес.

Мир обустроен: утро, день, зарплата,
Моря, леса, семейная постель.
И даже можно пересечь экватор
Как место склейки вод и всех земель.

И шар земной, годам ведущий счёт,
Ни разу не открученный назад,
С нас по тарифу дань за жизнь возьмёт,
Даст бонус – две монетки на глаза


* * *

Там тополиный пух клубится –
Туман, как старый стёртый лист,
Крылами вверх листают птицы,
Крылами вниз, крылами вниз.

А всё туман... Ползёт за ветром,
Как шляпа, сбитая дождём,
Захватывая метр за метром
Надел, которым награждён.

Клубится, над водою тает
И подражает облакам.
Во сне душа его простая
Идёт за солнцем по лугам.

Не посудачишь по-соседски,
В тумане не видны слова.
Весь этот мир какой-то детский,
Его и различишь едва.

Так песня изменяет лица
У коллективов хоровых.
Тумана маленьким частицам,
Как лего, не соединиться
В набор из капель дождевых


* * *

У нас не запирали дверь,
Замок английский только на ночь.
"Дверей всего у жизни две" –
Так говорил сосед Иваныч.
Он зимним утром на снегу
Меня привязывал к овчарке:
"Держись, сейчас я побегу,
Она тебя на лыжах в парке
Потащит быстро за собой.
Держись за палку, не теряйся".
И мчались я и снег сухой.
"На повороте наклоняйся!"
И я стоял, летел сквозь снег,
Там всё осталось как в начале:
Собака мчится по лыжне.
Снег белый. В мире нет печали


* * *

Свет всегда валялся под ногами,
Солнечный, фонарный, где попало.
Нас не познакомили с богами,
Времени на игры не хватало.

Прятались в кустах и под листвою,
Выпавшей с осенним летним ветром.
И секретно я кричал совою
От начала жизни дальше метра.

Мы совсем не замечали ночи,
Долгий день катился по аллее.
Если дождь, то всё равно короче.
Если снег, то всё равно светлее.

Я про всю страну не понимаю,
Кроме детства – ярко и тепло.
Я уже узнал, что было раем.
Раньше думал, просто повезло


* * *

Быть может, жизнь лишь выход боковой,
От площадей окраинная зона,
Родная улица с разбитой мостовой,
Знакомая походка почтальона.

Счастливей всех троллейбусный билет,
Июньский запах липовой аллеи.
Отец ушёл, не выключая свет.
Воронья стая с криком: мать болеет!

А после продолжение стихов
И слов, стучащих азбукою Морзе.
Туман ушёл, как запахи духов,
А проводок строки в ночи не мёрзнет.

Стихи всегда простое средство связи,
И бесконечно мы передаём,
Проходят сроки, строки, в каждой фразе:
Любимые! Приём! Приём! Приём!