Александр БАЛТИН
ПОЭЗИЯ АТЛАНТИДЫ
* * *
Язык напевен, музыкален,
В нём плещет и играет звук.
Мир Атлантиды был зеркален,
Но в нём не отражалось мук,
А только тайные движенья
Небес... Поэзия цвела.
Сады роскошны - вне сомненья! -
Дворцы, узоры, зеркала.
Медитативно-философски
Звучали многие стихи.
Значеньем не бывали плоски,
И не мелькало в них тоски.
Величественные поэмы
Свой мудро возвышали глас.
Божественными были темы
Тому размаху в самый раз.
Я помню чтение поэтов,
Их углублённый взгляд на мир.
…как помню множество сюжетов,
А для чего? Поди пойми.
В нём плещет и играет звук.
Мир Атлантиды был зеркален,
Но в нём не отражалось мук,
А только тайные движенья
Небес... Поэзия цвела.
Сады роскошны - вне сомненья! -
Дворцы, узоры, зеркала.
Медитативно-философски
Звучали многие стихи.
Значеньем не бывали плоски,
И не мелькало в них тоски.
Величественные поэмы
Свой мудро возвышали глас.
Божественными были темы
Тому размаху в самый раз.
Я помню чтение поэтов,
Их углублённый взгляд на мир.
…как помню множество сюжетов,
А для чего? Поди пойми.
* * *
Никого не обвиняю,
Ничего не жду.
Просто зиму наблюдаю,
Сквозь неё иду.
Пышно-пухлые сугробы
Посильней мечты.
Хруст дорожки - о! ещё бы!
Очень любишь ты.
Никого не обвиняю,
Зная: ждать - нельзя.
Доживу ли я до мая?
Как решит стезя.
Ничего не жду.
Просто зиму наблюдаю,
Сквозь неё иду.
Пышно-пухлые сугробы
Посильней мечты.
Хруст дорожки - о! ещё бы!
Очень любишь ты.
Никого не обвиняю,
Зная: ждать - нельзя.
Доживу ли я до мая?
Как решит стезя.
* * *
Ничего не переделать,
Ничего не переправить.
Мы - растерянные дети
В лабиринтах общей яви.
Взрослые? Ну, а насколько?
Черновик - в литературе,
В жизни никакого толка
От него...
Судьбине-дуре
Слать проклятья бесполезно.
Ничего не переделать.
С порохом, огнём и лезвием
Взрослые играют дети.
Ничего не переправить.
Мы - растерянные дети
В лабиринтах общей яви.
Взрослые? Ну, а насколько?
Черновик - в литературе,
В жизни никакого толка
От него...
Судьбине-дуре
Слать проклятья бесполезно.
Ничего не переделать.
С порохом, огнём и лезвием
Взрослые играют дети.
* * *
Физиология и психика -
Схожденье сложное в узлах.
А как звучала Атлантиды лирика?
Ни в памяти ничьей, ни в чьих умах
Намёка нет на след.
Физиология
Такая же была, иль не совсем?
Куда заводит жизни философия?
Смерть говорит: Всех вас поем.
Я так себя погано чувствую,
А на душе весьма светло.
Мелодию ...довольно грустную -
Слова простые: Всё прошло -
Я б сочинил,
Когда б хватило сил.
Схожденье сложное в узлах.
А как звучала Атлантиды лирика?
Ни в памяти ничьей, ни в чьих умах
Намёка нет на след.
Физиология
Такая же была, иль не совсем?
Куда заводит жизни философия?
Смерть говорит: Всех вас поем.
Я так себя погано чувствую,
А на душе весьма светло.
Мелодию ...довольно грустную -
Слова простые: Всё прошло -
Я б сочинил,
Когда б хватило сил.
КОСМОС КОНСТАНТИНА КЕДРОВА
Взмывают плавные дуги ассоциаций, резко звучат валторны смысла, пианистическое туше чередуется с каскадами фантазий, и бликуют аллюзии, представляя тот или иной феномен бытия точнее, более выпукло.
Несовместимость любви и смерти
Это все что со мной совместимо
Существую но не совместно
Не совместно но существую
В этом мире парадоксальном
Существуют лишь парадоксы
Парадоксы это реальность
Остальное парадоксально
Это все что со мной совместимо
Существую но не совместно
Не совместно но существую
В этом мире парадоксальном
Существуют лишь парадоксы
Парадоксы это реальность
Остальное парадоксально
Парадоксы, скручиваясь смысловыми гирляндами, переплетаются с иронией, сверкающей отливом медных труб; духовые звучат приподнято, и весь оркестр поэзии Кедрова рассчитан на взыскательного слушателя.
Дебри можно пройти только светом, и Кедров, следуя световой вертикали, раскрывает различные ракурсы мира - и собственной вселенной:
Дебри можно пройти только светом, и Кедров, следуя световой вертикали, раскрывает различные ракурсы мира - и собственной вселенной:
Читаю нынешнюю грусть
Конечно грустно ну и пусть
Я понимаю что нам грустно
Грустно и письменно и устно
Ну что ж друг друга навестим
И всех простим за все простим
Со многими уже расстались
Но живы - чудо что остались
Конечно грустно ну и пусть
Я понимаю что нам грустно
Грустно и письменно и устно
Ну что ж друг друга навестим
И всех простим за все простим
Со многими уже расстались
Но живы - чудо что остались
Всё - книга: гигантский объём яви есть явленная гигантская книга, поэтому грусть приходится читать, как обериутов, или возможность навестить друг друга...
Особый звук: они перекликаются у Кедрова, словно славные друзья, и смыслы уточняются, делаясь крупнее:
Особый звук: они перекликаются у Кедрова, словно славные друзья, и смыслы уточняются, делаясь крупнее:
Тора вторит
Тара торит
Тораторит
Тараторит
Трень-трава и трынь-трава
Вторят музыке слова
Тара торит
Тораторит
Тараторит
Трень-трава и трынь-трава
Вторят музыке слова
Хлебников удовлетворённо проходит лабиринтами Кедрова...
Пространна вселенная, созданная поэтом! Многое включено в неё…
И огни, зажигаемые ярко, будут светить - способным ещё воспринимать свет.
Пространна вселенная, созданная поэтом! Многое включено в неё…
И огни, зажигаемые ярко, будут светить - способным ещё воспринимать свет.
Александр Балтин
Г Москва
Г Москва