Ярмарка осенняя

На ярмарке осенней,
раскинувшись широко,
есть то, что днём весенним
воображало око.
Из зёрен, в землю павших,
явилися плоды,
в полях произраставших
крестьянина труды.
Из завязей на ветках,
на месте от цветков,
явилися ранетки,
румяные с боков.
Привык народ за годы
к подобным чудесам,
крутя на огородах
удачи колесо.
Собрав плодов немало,
торгуется народ
и признаёт устало
удачным этот год.


Осень – рыжая девчонка

Осень – рыжая девчонка.
Гнётся в тын рябиной тонкой.
В маминой губной помаде
Горько рот кривит в досаде.
Осень – рыжая девчонка.
Школьницей смеётся звонко.
А проказники мальчишки
Листья рвут у ней из "книжки".
Осень – рыжая девчонка.
Лает вслед ей собачонка
И гоняет павший лист
Под ветров осенних свист.
Осень – рыжая девчонка.
В утлой старенькой лодчонке
От обид своих заплачет,
Солнышко в ладони спрячет.


Осень нарядилась

Хорошо пальтецо у Зимы,
из Парижа бельё у Весны,
цвета хаки убранство у Лета.
Ну а Осень как нынче одета?
Золотое монисто осин,
кружевная накидка рябин,
как вуаль паутинки парят,
и от клёна багровый наряд.
Нарядилась, глядится в стекло:
"Ах, не то!" И из глаз потекло
На поля кукурузы и ржи,
на грибную полоску межи.


Бабье лето

Цветов роскошных отошла пора
в причудливых садах, в тенистых парках.
И нынче у торговцев на-гора
букетики цветов совсем не ярких.
Вам отдадут за небольшую мзду
охапкой целой, схваченной бечёвкой,
душистую, лучистую Звезду,
её давно так нарекли с издёвкой.
Созвездие вы держите в руках,
и чудится – прохлада подступает...
Извне, из космоса, издалека
наш мир с погодой тёплой разлучает.
И только подтверждает правоту
стремительная краткость Бабья лета –
Вселенной доброй быть невмоготу,
о чём предупреждает нас букетом!


Опять идут дожди

А на Васильевском –
трамвайчики звенят.
А на Васильевском –
десяток Линий в ряд.
С залива ветер, и
опять идут дожди.
Ты у метро меня
под зонтиком дождись!
В домах приземистых
в ночи огни горят.
И репродукторы
невнятно говорят.
Под песни Баскова,
младенца плач и брань
Всё водку пьют в квартирах
пары Зин и Вань.
Опасно в Питере...
Со мною ты. Не бойсь!
По лужам шлёпаем.
Простужены насквозь.
Предатель-эхо вторит
без обиняков
В аркаде врат пугливый
цокот каблуков.
В колодце дома бьётся
ветер в западне,
Листву пожухлую
кружит на самом дне.
Пришли. И что же это,
если не любовь,
коль провожаешь ты
до дому вновь и вновь?


Чуть осень, в Болдино скорей

Читая Пушкина стихи,
расслышим голоса живого
мы столь похожие штрихи
и нынешнего, и былого.
И это кровное родство
потянет к Пушкину, в именье.
Пройдёт и далее лет сто,
не истребится устремленье
народа к своему поэту,
к местам, где он когда-то жил,
где дом и парк хранят приметы
хозяина, что так нам мил.
Чуть осень, в Болдино скорей
бродить задумчиво аллеей,
поэзией в душе своей
мечты высокие лелея.


Воробьиные ночи

В ноябре так длинны
воробьиные ночи.
Небеса не видны,
а деньки всё короче.
Как в июле цвели
лип кудрявые кроны!
И гудели шмели,
забираясь в бутоны.
Всё теперь отошло,
что казалось навеки.
Вдруг исчезло тепло.
Солнце смежило веки.
Одеваясь в туман,
оголённые липы
проклинают обман.
Еле слышны их всхлипы.


Жёлтая листва

Дело к ночи. Средь верхушек
потемнела синева.
Зашуршала у опушек
в кучах жёлтая листва.
Еле слышен топот мелкий.
На пути сломав сучок,
рыжий хвост взметнула белка –
в чащу делает прыжок.
Миг, и станет незаметней,
поднырнув в густую тень.
Спрячет там грибок последний,
свой запас на зимний день.
Лунный круг повиснет низко.
Заяц уши навострит.
Вдруг завоют волки близко –
голод, холод предстоит.


Заплутавшая осень

В Питере в улочках тихих бывает:
осень в колодцах дворов заплутает.
Плачет потерянно в сизом тумане.
Тонет в рекой отражённом обмане.
Мечется, хлопает дверью парадной.
Треплет прохожих рукою прохладной.
На тротуар сбросит жёлтую шаль,
ветхую ткань бытия ей не жаль.
Хочешь, приду я к тебе? Под зонтом
Будем искать одиночеству дом.
Нам пообнимет стан ветер-вития,
нашей тоски бесприютной стихия.
Кто-то волшебный зажжёт фонари.
Мост разведёт над Невой до зари.
Жаль! Очевидно, на той стороне
замок стоит, предназначенный мне.


Осенний букет хризантем

На фото, что долго хранится
меж явью и небытием
бледнеют знакомые лица,
то мы, молодые, вдвоём.
Исчезнет, сотрётся с страницы,
повянет на фото букет.
Засохший, он где-то пылится,
Забыт по прошествии лет.
Такой изначально унылый –
осенний букет хризантем,
как снег поседелый и стылый.
Он памятен мне только тем,
что горьким своим ароматом
букет хризантем предвещал:
расстанемся мы безвозвратно,
а счастие – не обещал.


Первый снег

Была пора, когда
несмелый первый снег
к земле легонько
припадал и, млея, таял,
В ночи озябшую
подругу обретая.
И затихала та,
дрожа в тревожном сне.