Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

ОЛЬГА АНДРЕЕВА

Ольга Андреева — поэт, прозаик. Автор восьми поэтических сборников. Публиковалась в журналах «Prosodia», «Плавучий мост», «Дети Ра», «Нева», «Новая Юность», «Крещатик», «Балтика», «Зинзивер», «Зарубежные записки», «Южное сияние», «День и ночь» и др. Дипломант Тютчевского конкурса (2013). Финалист Прокошинской премии (2014). 2-е место в интернет-конкурсе «Эмигрантская лира» 2019 г., диплом конкурса «Русский Гофман» 2019 г. Живет в Ростове-на-Дону. Член Союза писателей ХХI века.



ДВА РАССКАЗА
 
АППАРАТ ДЛЯ ОЧИСТКИ ВОДЫ

Я не поддаюсь обычно на уловки сетевого маркетинга, мне неприятен и сам процесс навешивания лапши, и последующие уговоры, поэтому я хотела сбежать на обеденный перерыв. Но эта женщина сказала, что она только проведет свой опыт в течение пяти минут, а потом — идите, куда хотите. Из любопытства я осталась. К тому же за окном был ливень. В этот день на вокзале, откуда с трудом выбралась моя маршрутка, воду откачивали с дороги насосами и сбрасывали в многострадальную реку Темерник.
На стол она выставила четыре пластиковых стаканчика с разной водой: «Байкал», воду из крана, воду из нашего кулера и — из ее чудо-фильтра с неописуемой ценой. «Стандартная вода, очищенная швейцарским фильтром», ибо, дословно цитирую, «Швейцария — самая чистая страна».
В руках дамы появился приборчик, похожий на электрозажигалку, но с цифровым табло. Тетка торжественно объявила:
— Вот, по мнению специалистов, в обычной воде должно быть не больше пятидесяти!
— Пятидесяти чего? — добросовестно переспросила я. Я уже догадалась, что она не знает ответа на вопрос, но вела себя вежливо, как со специалистом. Недолго, правда, поскольку раздражаться она начала сразу.
— Какая разница, чего! Важно, что это пятьдесят — на миллиграмм! А не на целый стакан!
Я увидела, что в ее представлении это можно только запомнить, ибо понять невозможно. Мне стало весело.
— На миллиграмм пятьдесят чего?
— Процентов!
— Процентов чего?
— Неважно чего!
— А если процентов — то какая разница, на миллиграмм или на стакан?
Она что-то злобно пробормотала в ответ. Какую-то троечницу к нам прислали, кто ж так впаривает.
Тем временем загадочный прибор был опущен в первый стаканчик — в очищенную по-швейцарски воду, вынут, и на нем зафиксировалось 0,14.
— Вот. Меньше пятидесяти. Теперь посмотрим, что у вас за вода, что вы пьете.
Наша вода показала 50, 300,280 и т. д. в том же роде. Причем вода после нашего фильтра от воды из крана отличалась в худшую сторону! Значит, фильтр ее загрязнил?
Потом я погуглила, как работает тестер воды. Он определяет количество тяжелых частиц, единица измерения — одна миллионная. Нормой считается не более 300 частей из миллиона.
— Не умничай! — я вспомнила детство и школу. Эта женщина сильно напоминала мою одноклассницу Наташку Серую. Мне стало стыдно, как тогда — что я умничаю. Но что делать, истина дороже. В данном случае дороже на две штуки баксов.
Потом был Опыт. Экспресс-Анализ. С шокирующей визуализацией.
В стакан с «нашей» (из фильтра) водой были опущены два электрода. Включили ток. Очень скоро поплыли отвратительные черные хлопья — очевидно, катод был из гидроксида железа. Этот «чудо-прибор» (для обычного электролиза воды) показывает разве что наличие или отсутствие в воде растворимых солей.
— Смотрите! — торжественно показала экспериментатор, — смотрите, что вы пьете! Это — органика, то есть живые организмы, которые потом растут и развиваются в ваших кишках! А теперь возьмем воду, очищенную швейцарским прибором…
Ее красноречие было проникнуто такой уверенностью, что звучало убедительно! Очень! Для тех, кто начисто забыл школьную физику — особенно…
Нам в советской школе показывали очень запоминающийся опыт — с вот такими же черными хлопьями, и забыть такое трудно. В школе моей дочери на уроках физики слово «электролиз» звучало, конечно, но без наглядного пособия пролетело мимо ушей, а жаль. Пригодилось бы — вот сейчас, например.
Пока экспериментатор доставала из сумки бутылочку с заготовленной дистиллированной водой, я поинтересовалась стоимостью прибора. Оказалось, в магазинах он стоит девяносто тысяч, но «для нас» — всего лишь семьдесят. Доллар был тогда по тридцать два рубля.
Стаканчик с «ее» водой остался девственно чист после нажатия кнопочки. Электролиз в дистиллированной воде невозможен.
Я больше ничего не говорила. Дама оставила нам свои координаты и рекламные проспекты чудо-прибора. Я не стала разрушать ее мировоззрение. Похоже, она искренне верила в то, что ей внушили в ее фирме. Голова не той системы. И при этом готова была убить за свою истину.
После ее ухода я рассказала девочкам свою версию событий. Меня не очень поняли, но поверили на слово…
Впрочем, кофе и чай из кулера пили без всяких неприятных ассоциаций.



ТЕЛЕФОННЫЙ ЗВОНОК

— Алло, доченька! Здравствуй, это я. Что у тебя новенького, как ты, солнышко? — голос женщины хорошо поставлен, звучит музыкально, несколько властно и в то же время заискивающе, отчего сразу возникает стойкое ощущение фальши.
— Кашляешь? Моя маленькая, моя лапочка… А бабушка врача не вызывала? А… Да… Да… Да… А ты делаешь… Ну и хорошо, ну и ладно… Ну, ничего страшного. Это бывает. У мамочки сейчас окно, часа на три, я приеду, погуляем с тобой, моя куколка! А чего? Почему-почему? Да какой там мороз?! Наоборот, воздушком подышишь, тебе надо сейчас воздушком дышать…
Куда тебе? На английский, к шести? Ну вот, а до шести погуляем, — голос стал обычным, без сюсюканья, все раздраженнее и тверже.
— Почему некогда? Уроки? Вечером сделаешь! На все у тебя время есть, а на маму…
— Почему это ты не хочешь? Потому что папа… Да-да, конечно… Это не причина… В общем, слушай меня. Сейчас я подъеду, и пойдем погуляем, и поговорим, это не телефонный…
— Ну все, пока, мое солнышко, моя деточка сладкая… — к концу разговора голос ритуально засюсюкал. — Мамочка тебя целует.
Женщина сдвинула мобильник-раскладушку. Проходя по коридору, бросила сердито-затравленный взгляд на мамаш и бабушек, смиренно дожидавшихся детей под дверью кабинета по сольфеджио. Гордо вскинула голову, усмехнулась и вышла на лестничную площадку.