Литературная критика считается обычно вспомогательным видом литературы, когда не вообще — вторичным жанром.
Тем не менее, именно эта область художественного видения слова может превращаться в мерцающие тайной тексты — черпающие, конечно, из мира литературы, но, как ни парадоксально, живущие самостоятельно.
Эмиль Сокольский доказывает это…
Его эссеистика насыщена своеобразным воздухом, тонкими — и точными — пульсациями: интеллектуальные нервы которых точно обнажают суть слова.
Соколький очень чувствует слова, ни в коей мере не играя ими; то есть игра допустима, но с четким осознанием того, что слово — всерьез.
Может быть, смертельно всерьез.
Сокольский анализирует тексты на уровне сочетания слов, их взаимодействия, нежного или резкого окраса, цветовых оттенков; и музыка, присущая его произведениям, напоминает прогулку в старинном парке, где великолепно высокие платаны хранят тишину вечности.
Но и — Сокольский восхищенный читатель: радостный созерцатель словесных чудес: помимо того, что истолкователь их.
Он проникает в глубь, всегда стремится отследить придонные течения; или — обращает взор ввысь, чтобы уяснилась небесная причина словесного творчества.
…Сами писатели и поэты часто не знают, откуда, что приходит…
Эмиль Сокольский, анализируя других, создает собственный, очень яркий, пестротканный свод, красиво входящий в пределы общего — гигантского — литературного свода.