ЮЛИЯ МОГУЛЕВЦЕВА
В тесных улочках памяти
Борис Фабрикант. Крылья напрокат. – СПб.: Алетейя, 2020. – 136 с.
В стихотворениях Бориса Фабриканта тесно переплетены горькое осознание кратковременности земного пути и светлые воспоминания о детстве – счастливом времени, когда всё на свете кажется возможным. Такое соединение двух на первый взгляд противоположных мотивов в едином поэтическом пространстве – органично и естественно:
В стихотворениях Бориса Фабриканта тесно переплетены горькое осознание кратковременности земного пути и светлые воспоминания о детстве – счастливом времени, когда всё на свете кажется возможным. Такое соединение двух на первый взгляд противоположных мотивов в едином поэтическом пространстве – органично и естественно:
Мы здесь на время, просто на постое,
В амбарной книге вход-уход, расчёт.
Все наши добродетели – густое
Вишнёвое варенье. Истечёт
За жизнью следом. Остаётся пенка.
Её я помню, сбитую коленку,
На примусе варенье, медный таз,
Идёт суббота, обгорели плечи,
И баба Лиза в кухне теплит свечи
На кирпиче в печи от лишних глаз.
В амбарной книге вход-уход, расчёт.
Все наши добродетели – густое
Вишнёвое варенье. Истечёт
За жизнью следом. Остаётся пенка.
Её я помню, сбитую коленку,
На примусе варенье, медный таз,
Идёт суббота, обгорели плечи,
И баба Лиза в кухне теплит свечи
На кирпиче в печи от лишних глаз.
Сборник "Крылья напрокат" – своего рода история души, её путь от момента рождения до возвращения туда, откуда она берёт своё начало, – в вечность. Душа свободна и куда более значительна, чем сам человек. Она не скрывается в чертогах, к которым "труден путь", как в строках Александра Блока. В ней не бродят, словно "в незапертом доме", как в стихах Марины Цветаевой. Борис Фабрикант показывает душу, которая "тепло одета" в человека и "всё застёжку теребит". Люди на земле – лишь постояльцы, а души – вечные обитатели мира, крылатые и беспечные, как дети:
Над городом летали души,
И нас они не замечали.
Они не нам принадлежали,
И мы не им принадлежали.
Они держались за мизинчики
И веселились так счастливо,
Как будто утренние блинчики
Им дали в блюдечке красивом.
И нас они не замечали.
Они не нам принадлежали,
И мы не им принадлежали.
Они держались за мизинчики
И веселились так счастливо,
Как будто утренние блинчики
Им дали в блюдечке красивом.
Между рождением и смертью, как между пунктами А и Б из школьной задачки, – огромное расстояние. Это дорога жизни, вымощенная кирпичиками незабываемых встреч и ярких событий. Но однажды она обрывается:
Расстаётся с телом душа
И не ходит к нему на могилу.
И не ходит к нему на могилу.
Человек умирает, а душа будто сбрасывает одежду, высвобождая крылья, чтобы продолжить свой прекрасный полёт. Именно поэтому, как написал в предисловии поэт Владимир Гандельсман, "ни одна вещь книги не заканчивается знаком препинания под названием "точка" – не заканчивается "препинанием", то есть остановкой, которой здесь быть не может".
Одно стихотворение вырастает из другого, как молодой зелёный росток из плодородной почвы, крепнет и набирает силу, словно соединяя прошлое и настоящее:
Одно стихотворение вырастает из другого, как молодой зелёный росток из плодородной почвы, крепнет и набирает силу, словно соединяя прошлое и настоящее:
Было бы окошко между временами,
Даже небольшое мутное стекло,
Подышал бы тихо и протёр руками.
И смотрел бы долго, чтобы повезло.
Даже небольшое мутное стекло,
Подышал бы тихо и протёр руками.
И смотрел бы долго, чтобы повезло.
В поэзии Бориса Фабриканта – множество "следов" произведений мировой литературы. И это не только прямые отсылки к тем или иным текстам ("Я вижу сон под зонтиком Лукойе…", "Сбывая мудрость понемногу / За хлеб, вино и серебро, / На площадях и на дорогах / В законе Арлекин с Пьеро", "Вчера опять убита Дездемона, как соучастник ночь ушла босая…"), но и особенности ритмического строя стихотворений. Так, в следующих строках "слышится" музыка античного эпоса:
Сосед обещал напомнить о важном деле,
а ночью умер, напомнив, что мы умираем.
Мы в большинстве, наверное бы, не хотели,
но таем со дня рождения, таем, таем.
Лодка, в которой душа скользит по просторам
земным, временным, по краю судьбы и былого,
не местным небесным местам, по которым
плывём мы за Богом, любовью, мечтою, словом.
а ночью умер, напомнив, что мы умираем.
Мы в большинстве, наверное бы, не хотели,
но таем со дня рождения, таем, таем.
Лодка, в которой душа скользит по просторам
земным, временным, по краю судьбы и былого,
не местным небесным местам, по которым
плывём мы за Богом, любовью, мечтою, словом.
Остроты и актуальности книге "Крылья напрокат" придают современные образы – "оттиски" времени, которому принадлежит поэт: "шрам штрих-кода", "Дождик сыпался корпией, / Громкий говор вдали. / Как из принтера копии, / Тени наземь легли".
"Настоящее – ключик от прошлого", – пишет поэт. Прошлое открывается с помощью механизмов памяти и сближается с настоящим, перетекая в будущее, чтобы бесследно исчезнуть:
"Настоящее – ключик от прошлого", – пишет поэт. Прошлое открывается с помощью механизмов памяти и сближается с настоящим, перетекая в будущее, чтобы бесследно исчезнуть:
В тесных улочках памяти
Все давно познакомились,
Ходят в гости заранее
Через годы и смерть.
Мамы с папой, танцующих,
Чтоб надолго запомнились,
Сделал снимок "Любителем",
Проявить бы суметь.
Все давно познакомились,
Ходят в гости заранее
Через годы и смерть.
Мамы с папой, танцующих,
Чтоб надолго запомнились,
Сделал снимок "Любителем",
Проявить бы суметь.
Осознавая, что на земле нет ничего вечного, поэт мечтает запомниться миру, оставить в нём "хотя бы полсловечка":
Пора прощаться, но не хочется.
Ведь позабудут имя-отчество.
И никого не убедишь,
Что ты на облачке сидишь.
А это облако далёкое,
И глубина под ним высокая.
Без рыб и плеска, и зверей.
Без блеска дальних фонарей.
Я их запомнил, уходя.
А говорят, тут всё навечно.
А мне хотя бы полсловечка
Спустить по струночке дождя.
Ведь позабудут имя-отчество.
И никого не убедишь,
Что ты на облачке сидишь.
А это облако далёкое,
И глубина под ним высокая.
Без рыб и плеска, и зверей.
Без блеска дальних фонарей.
Я их запомнил, уходя.
А говорят, тут всё навечно.
А мне хотя бы полсловечка
Спустить по струночке дождя.
И эту мечту поэт и издатели воплощают с помощью современных технологий. На обложке книги присутствует QR-код, который позволяет услышать в авторском прочтении тринадцать стихотворений – по числу разделов сборника. Это попытка запечатлеть себя на "фотоснимке" нынешнего века, чтобы стать его неотъемлемой частью и исчезнуть вместе с ним, стать мифом, легендой, воспоминанием:
В Ионическом море прозрачна вода.
Штиль и призрачный свет, и разлито тепло.
Под покровом воды накопились года,
Древний дагерротип – паспарту под стеклом.
Там подводное царство прошедшей земли,
Волны смыли дворцы и сады замели…
Штиль и призрачный свет, и разлито тепло.
Под покровом воды накопились года,
Древний дагерротип – паспарту под стеклом.
Там подводное царство прошедшей земли,
Волны смыли дворцы и сады замели…