* * *

Земля
полным-полна чудес.
Безмерна глубь любого мига.
Из листьев создаётся лес,
из листьев создаётся книга.
Листок к листку —
растёт дубок,
колышется, шумя ветвями,
и вот —
неровным гулом строк
шумит История
над нами.
Листок к листку,
строка к строке
ложатся в книге неустанно,
и вот —
в прекрасном далеке
со дна морей выходят страны:
дворцы и войско, и народ
в бумажном мечутся просторе...
Бумажный лист —
как тонкий лёд,
скрывающий огромность моря.
...Так нас прочтёт
когда-то Русь,
сквозь белый лист проступят лица,
и я — как в жизни — поднимусь
навстречу вам
со дна страницы.


* * *

Она не так приятна,
зрелость,
как кажется издалека.
Не всё сбылось,
чего хотелось,
но всё-таки сильна рука,
и голос гулко раздаётся,
привычна к тяжестям спина...
А в сердце громом отдаётся
тысячелетняя война —
та, что вели отцы и деды,
та, коей нам не завершить...
Не мне увидеть день победы,
но мне —
работать,
верить,
жить.
И выцедить
из сонной пыли
случайных дел, случайных слов
такое,
что пронзит навылет
детей, мужей и стариков...
Смогу ли?
Сдюжу?
Нет ответа.
Земле — кружить,
вдове — тужить...
Не мне увидеть день победы,
но мне —
работать,
верить,
жить.


* * *

От гор
до солнца —
синь и тишь...
В миражной южной благостыни,
не торопясь, течёт Иртыш
сквозь азиатские пустыни.
Монголия...
Китай...
Пески...
Века, походы и открытия,
народы, страны, языки
сшивает он блестящей нитью.
Себя от прочих обособь —
и нет тебя...
Об этом зная, в тайге медлительная Обь
его в объятья принимает.
И снова — в путь...
Вперёд, вперёд...
Иртыш неслышно, неустанно,
не торопясь,
течёт, течёт
и вытекает к океану.
………………………
Так жизнь моя,
за годом год
в слова переплавляя нервы,
меж берегов своих течёт,
чтоб впасть
не в океан,
а в небо.


* * *

Костлявый,
длинный, неуклюжий,
с кругами тёмными у глаз,
я в этой жизни тоже нужен —
я говорю не напоказ.
Мой шаг неровен,
речь угрюма,
сутула узкая спина,
но из очков
сквозь карий сумрак
глядит иная глубина.
Конечно,
нелегко, несладко
её сквозь жизнь в себе нести...
Её заветная повадка —
таиться,
прятаться,
расти.
Не только сквозь очки —
сквозь лица
я вижу смену лет и вех,
лечу — не плавно,
не как птица,
а как ракета — снизу вверх.
Не в силах сделать я дословно,
что учит школа и семья,
ведь нрав у них —
округлый, ровный,
как человеческое Я.
А я,
неровный, угловатый,
не вписанный в овал судьбы,
живу не в круге,
а в квадрате
простой рифмованной строфы.
Ты поэтическая келья —
как ты её ни назови —
пространство грусти
и веселья,
восторга, боли и любви.
Я в ней живу,
без слуг, без друга,
дышу, пишу, спешу, грешу,
решаю квадратуру круга
и даже,
может быть,
решу.