Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

АЛЕКСЕЙ ДЬЯЧКОВ


Алексей Дьячков — окончил строительный факультет Тульского политеха. Работает инженером-строителем. Стихи публиковались в журналах "Урал", "Новый мир", "Арион", "Волга", "Интерпоэзия", "Новая Юность", "Сибирские огни". Автор двух книг стихов: "Райцентр" (М., 2010) и "Государыня рыбка" (М., 2013). Живёт в Туле.


Хранитель


Музей

Блюдо варвара — в имении пруд,
Преет бурая листва на могилах.
А в усадьбе позабыли про блуд,
За билет взимает плату Брунгильда.

Нет надежды. Пыль метут, колют лёд.
Бродят ветреные пары по саду.
Но камелии цветок не вернёт,
Умирая, Дюплесси Александру.

Замерзает у скульптуры наяд
Замечтавшийся узбек на лопате.
Не спасут его ни племя, ни блат
От работы на убогом окладе.

От сырых кустов, скрывающих смех,
Белых мух, входящих в мир осторожно.
Здесь, под боком у себя, примет всех
Нерадивых и задумчивых Боже.

В тесноте со всеми быть, слезы лить,
Подниматься над толпою все реже.
Если кто-нибудь начнет говорить,
Подойти и попытаться утешить.


Элизиум

Не за полушку и не за спасибо
В цветущий сад с кустарником в огне,
Где детские тропинки цвет засыпал,
Где в бочке небо с облаком и где
Зарос сурепкой и ромашкой ранец,
И бабушка, и дедушка живой,
Пожаловать добро, закланный агнец
И бабочка, замученная мной.

Здесь всех из самых младших групп собрали
Прислушиваться в мае в поздний час,
Как созывает ангельским сопрано
С шипящим эхом репродуктор нас,
Как, затяжную пережив починку,
Транзистор у соседа трели льет,
Поет на дискотеке Пугачиха,
На лестнице уборщица поет.

Замазана царапина зеленкой.
В моей широкой мягкой пятерне
Твоя ладошка, Лиза Киселева…
Так строем топать хочется тебе,
Шагать в кино, в столовку, на веселье,
Петь хором про Ассоль, кормить котят.
Когда стемнеет, выбраться со всеми
На вальс для тех, кому за пятьдесят.

Я лепечу, смешу тебя, токую
И шуточки травлю без бороды.
Врач-ординатор опухоль какую
Удачно удалил из головы
Моей, что столько мне любви осталось,
Зимы под одеялом с головой,
Весны, чтоб продолжалась эта радость
Уютного молчания с тобой.

Я сохраню и сад, и счастье это —
Разросшаяся яблоня, цвети! —
Рассеянным нажатием на Enter
И отключеньем фильтра от сети.
Диплом почетный и дельфин из кварца,
Заслужит двор — чугунное литье,
В котором василек растет из ранца
И мы с тобою вечность проведем.


Хранитель

Гора теней и облаков гора.
Ветвистые стволы в лесу раздетом,
Спасибо вам за щедрый гонорар,
За помощь и деньгами, и советом.

Как липы, мы готовимся к зиме,
Как тополя с костлявыми руками.
Живые, мы стоим среди теней
И тянемcя к воде за облаками.

Спасибо за пещеру и сезам,
Сарая тёс и пустыри предместий.
Усталость, накопившаяся за
День выходной, оставь нас в пыльном кресле.
Не сон придет, а тот пустынный пляж,
Где чаек мы распугивали смехом.
Когда рассудок помрачится наш,
Пусть прозвучит надежда, а не эхо.


МК-60

Воздух солнечный тянется медленно
Сквозь дешевый тюль в щитовой,
Дом, в котором извёсткой побелена
Часть фанерной стены за тобой.

Как на отблески светлого будущего,
Ты на пламя вечернее, на
Спинку кресла откинувшись, щуришься,
На лиловую плазму окна. –

Свет листвы, свет заката над лужами,
Белый свет пробивается в щель.
Разобрать можно голос, прислушавшись,
И печальную виолончель.

Ни о чем говорят на завалинке,
И воздушный звучит перекат
Так размеренно, словно на валике
От усталости тросик ослаб.


Травма

Душица со смородины листом молодым,
Чай дачника уставшего не крепок, но горек.
Так долго поднимается рассеянный дым,
Когда из леса с лайкою выходит охотник,
С ботинка соскребает детским прутиком грязь.
Боится бездна желтая за обруч пролиться —
Над цинковым ведром цветной листвой наклонясь,
Вылавливает лес свои разбитые лица.
А в поле провода гудят, и слышится гром.
Ждет ветра воробей на рубероидной кровле.
Вот-вот сосед воротится в натопленный дом,
Погасит свет и форточку настежь откроет.


Тоненькая

В бурьяне золотом, разросшемся в овраге,
Не папа молодой, властитель мира я —
В короне, склеенной ребенком из бумаги,
В браслетах из фольги и бусах из репья.

Не напугает нас внезапное ненастье,
Ни гул дождя, ни клён, шумящий на ветру.
Избавлю от тревог тебя своею властью,
Из зарослей домой за руку поведу.
Ромашки на лугу, и астры за оградой,
И яблоня-дичок, и старый дуб в лесу,
И клумба, и бурьян с тобой нам будут рады,
Когда, как зверь, слезу с щеки твоей слизну.

Скорее улыбнись, принцесса-недотрога,
Вот катанье небес, а вот земли литьё.
До радости твоей короткая дорога,
Мы быстро до нее за нашу жизнь дойдем.


Способ

Был художником, лжецом, двуликим Янусом.
С детства слезы лил у сломанного деревца.
И теперь готов без повода расплакаться,
Потому что все сбылось, легко отделался.

Измерял тьму ночи спичечными чирками,
Монотонно повторял слова Заточника.
Прозу в подлиннике Рильке перечитывал,
Наслаждался Элиотом по подстрочнику.

Клад нашел и сохранил, как было велено,
В дочки-матери три раза спас детеныша.
Облака на пустыре в июне ветреном
Наблюдал через бутылочное стеклышко.

Оказалось небо синее и серое,
Небо разное сиреневое вечером.
Так томительно молчать, когда все сделано,
И добавить больше к сказанному нечего.