Спрятав главный документ Homo sovieticus в сумочку и, плотно прижав её на всякий случай к груди, я двинулась к иностранному хаму. Подойдя вплотную, я включила свой самый низкий тембр голоса с истинно парижским выговором, за который всегда получала комплименты как от преподавателей фонетики, так и от носителей языка.

– Месье, – начала я обманчиво спокойно и вкрадчиво, – вы француз?
Он опешил от неожиданности и на всякий случай обиделся на несоблюдение политкорректности, тогда ещё не возведённой в ранг священной коровы.
– Конечно, мадам.
Я продолжала:
– Тогда вы, наверное, знаете, на чём основывается конституция вашей Пятой республики?
Мне показалось, что он не понял вопроса: то ли не знал, что такое конституция, то ли впервые слышал, что у республики имеется порядковый номер.
– Что вы имеете в виду?
Я потрудилась пояснить:
– Видите ли, молодой человек, в конце восемнадцатого века французский народ восстал, а Робеспьер – думаю, вы слышали в школе о нём, – тремя волшебными словами направил массы в нужное революционное русло. Вы не напомните, в каком порядке они шли?
И я строго посмотрела на нерадивого служащего. Публика в зале оторвалась от анкет и замерла в напряжении. Экзаменуемый громко пискнул:
– Свобода, равенство и братство!
Я похвалила:
– Правильно. А здание вашего генконсульства относится к территории какой страны?
Окончательно сбитый с толку, юнец выдавил:
– Франции.
– Следовательно, здесь, – я обвела помещение взглядом, сопроводив его жестом правой руки, – действуют её законы, не так ли?
Самоуверенность вернулась к чинуше:
– Естественно.
Я уточнила:
– Для всех или только для граждан, с рождения поющих "Марсельезу"?
Противник самодовольно и покровительственно ухмыльнулся:
– Для всех.
Ловушка захлопнулась, дипломатический малец попался. Слово "странно" я процедила сквозь зубы, а затем добавила:
– Что-то тут у вас не чувствуется ни свободы, ни равенства, не говоря уже о братстве. Я только что наблюдала за вами, вы издевались над пожилыми людьми. Мне показалось, что я в застенках гестапо. Вам бы работать в концлагере, а не в генконсульстве.
У клерка отвисла челюсть и выкатились глаза.
– Кстати, – не унималась я, – как ваша фамилия? Я хочу написать на вас жалобу в МИД Франции за недостойное поведение по отношению к гражданам великой державы. Моя двоюродная бабушка была личным переводчиком де Голля (почти правда, хотя не совсем бабушка, не совсем моя, но выдающемуся президенту она переводила), у неё остались связи. Я не расслышала фамилию, повторите.
Даже на экзамене по военному переводу, допрашивая гипотетического пленного французского офицера, я не была столь убедительна. Вырвав из уст консульского отморозка неудобоваримую фамилию, я с гордо поднятой головой удалилась. Не знаю, что было дальше, не уверена, что мои угрозы подействовали, но удовлетворение я получила колоссальное. Очень надеюсь, что старики сумели навестить дочь, а клерка в конце концов перевели с повышением, о чём он и явился мне доложить в моём персомническом состоянии.
Но не только этот синдром бессонницы меня посещает. Я также хорошо знакома с интрасомническими явлениями и готова поделиться опытом общения с ними. Они часто трубят мне подъём среди ночи, и тогда как минимум два часа бодрствования мне обеспечены. Заново я засыпаю с трудом. Как правило, интрасомния приходит ко мне ближе к четырём часам утра, а её визиту предшествуют неприятные сны. Слегка варьируясь, меня навещают одни и те же тематические кошмары. Ужастик номер один – экзамен по математике. Я стою перед аудиторией, где меня ждёт мучительное испытание и нет ни единого шанса его пройти. Паника и страх приковывают меня к полу, полностью парализуют тело и ум. В мозгу вспыхивает красная тревожная лампочка: "Что делать?!" И вдруг приходит спасение, громкий голос объявляет: "Какой такой экзамен, тётя? Вспомни, сколько тебе лет, ты уже на пенсии". При этих словах я немедленно просыпаюсь. Я испытываю облегчение, за которое придётся платить нескончаемыми минутами бодрствования. Подобно Давиду Самойлову, я говорю: "Теперь рассветный час встречаю, / Бессонницею обнесён. / Она стоит вокруг, стоглаза…" И хихикает: "Что, здорово я тебя напугала? Подожди, то ли ещё будет…" Свои угрозы она всегда реализует.
Кроме испытания экзаменами мне часто дают посмотреть сериал с лестницами, ведущими в никуда, или показывают горы без спуска вниз либо тупиковые дороги без возврата назад. В этих безрезультатных поисках выхода подсознание отводит мне главную роль, заставляя переживать и мучиться по-всамделишному. Спасает меня моя стоглазая подружка Бессонница. Она толкает меня в бок со словами: "Проснись и благодари, что жива, а то могла застрять где-то там…" И я испытываю искреннюю благодарность, как и в случае с демонстрацией военных кошмаров. Два-три раза в году я переживаю войну – со взрывами бомб, с грохотом артобстрелов, со страхом попасть в плен. Не видя противника, я не сомневаюсь, что на нас напала Германия. Вот-вот на пустынных улицах с развороченными домами появится неприятель, и надо спасаться от фашистов. Сомнений в том, что это именно они, нет никаких, – настолько силён исторический стереотип детства. Дворовая игра в войнушку с делением на наших и не наших, которые, конечно же, были фрицами, так и живёт в подсознании уже не одно десятилетие. Я спасаюсь бегством и радуюсь пробуждению. При этом сердце бьётся от страха так сильно, а кровь так яростно стучит в висках, как если бы всё увиденное происходило в реальности. Избежав смертельной опасности, я постепенно успокаиваюсь. Зная, что в последующие два часа мне не заснуть, начинаю думать, чем бы себя занять более приятным, нежели поиски бомбоубежища. Как правило, я зажигаю лампу, устраиваюсь поудобнее в кровати, подложив подушки под поясницу и колени, и приступаю к чтению. На тумбочке меня всегда поджидают несколько заранее отобранных книг. По большей части это сказки: "Алиса..." Льюиса Кэрролла прекрасно себя чувствует в компании "Кентервильского привидения" Оскара Уайльда, "Кота в сапогах", "Синей Бороды" Шарля Перро и милых дракончиков Эдит Несбит. В списке избранного присутствуют и русские авторы. На бессонницу оказывают благотворное влияние Пушкин, Гоголь и Ершов. Хочу заметить, что волшебный литературный вымысел очень хорош при интрасомнии. Он, как самый надёжный друг, готов и ночью прийти на помощь. У него к тому же имеется неоспоримое преимущество перед живыми людьми: к его сказочному воздействию можно прибегать бесконечно, тогда как испытывать на прочность даже самого-самого близкого друга надобно с большой осторожностью.
Однажды в далёкой домобильно-интернетной эпохе произошли два ночных происшествия с интервалом в несколько дней. Одно – со мной, другое – с моей кузиной. Начинались они одинаково: и мой, и её сон был прерван настойчивыми звонками и ударами во входную дверь квартиры. В моём случае ситуация разъяснилась быстро: пьяный сосед перепутал этажи и рвался ко мне, как к себе домой. С кузиной дело обстояло иначе. Она хоть дама и не из пугливых, однако в три часа утра внезапное насильственное шумовое пробуждение восприняла со страхом. Она решила не реагировать, постель не покидать и панике не поддаваться. В последующие пять минут звуковой штурм нарастал, и надежда, что разбуженные нападением на дверь соседи вызовут милицию, таяла. Становилось ясно, что прятанье головы в подушки его не остановит. С трудом вырвав себя из кровати, как была в ночной рубашке, кузина на цыпочках прокралась на кухню, где вооружилась тяжёлым пестиком (с его помощью моя тётка превращала рафинад в сахарную пудру для пирога). Держа обеими руками пестик над головой, кузина какое-то время стояла у двери, вжавшись в стену. Она ждала, когда наконец непрошеный ночной гость выломает дверь. Тогда вместо "добро пожаловать" его встретит удар по голове оружием из арсенала Бабы-яги.
Как потом рассказывала кузина, ожидание спровоцировало поток мыслей: "Ну почему сразу не набрала 02? А соседи почему не реагируют? Интересно, что заставило какого-то сумасшедшего из семидесяти двух квартир подъезда выбрать именно мою?" Когда всё закончится, она прямо завтра вызовет мастера и поставит стальную дверь. Обобьёт её дерматином на вате с двух сторон и отключит звонок, а ещё лучше – заведёт собаку. Впрочем, сначала она узнает, во сколько ей обойдутся такие меры предосторожности. Когда босые ноги кузины окончательно замёрзли, а руки с пестиком жутко затекли, она, превозмогая желание вернуться в спальню, бесстрашно и очень громко крикнула:
– Кто там?!
Незамедлительно откликнулся хриплый мужской голос:
– Откройте, я умираю!
"Только этого мне ещё не хватало!" – подумала кузина и вежливо попросила незнакомца выбрать другое место для ухода из жизни. Свою просьбу она мотивировала тем, что ей рано вставать, ибо завтра у неё в НИИ присутственный день. Мужчина её слова игнорировал и продолжал настаивать на своём: мол, впусти и спаси. В какой-то момент кузине показалось, что хриплый тембр голоса умирающего ей, пожалуй, знаком. Она проверила предположение, приоткрыв дверь на длину цепочки. Каково же было её удивление, когда в привалившемся к дверному косяку человеке она узнала начальника своего бывшего мужа. Выглядел он и впрямь неважнецки: лицом бледен, глаза закрыты и ноги явно держат его с трудом. Кузина распахнула дверь, и к её ногам пало крупное тело, наполнив прихожку тяжёлым духом табачно-алкогольного перегара. Заплетающимся языком лежащий на полу поведал, что принял упаковку снотворного, запив бутылкой водки. На вопрос "Зачем?" ответил, что устал жить, что у него, как и у Янковского в фильме "Полёты во сне и наяву", кризис. Он наконец-то, в сорок лет, встретил истинную любовь – молоденькую трепетную манекенщицу. Теперь, как честный человек, он должен развестись с женой: не может же он обманывать ожидания новой пассии! В то же время у него куча долгов и неприятности по службе. Открыв неожиданно глаза, он вполне человеческим голосом попросил денег взаймы. Кузина тяжело вздохнула: ей бы кто подкинул наличности. В свою очередь она полюбопытствовала, отчего выбор в оказании помощи пал на неё.
– Так ты же человек хороший, на тебя положиться можно, и ты меня спасёшь. Налей рюмочку и вызови неотложку.
Оказанное доверие, как и комплименты, кузину озадачили. Неужели он двадцать минут трезвонил и колотил в дверь только из-за стопки водки? Может, ему действительно плохо и он сейчас отсюда, из её узкого коридорчика, возьмёт да и отправится к праотцам? Нет-нет, ей это совершенно ни к чему. Покойник затруднит выход из квартиры, а оттащить его в другое место в одиночку не получится – мужчина он крупный… был… Или пока ещё есть? Храп подтвердил последнее предположение. Кузина бросилась к телефонному аппарату, сняла трубку и призадумалась: 02 или 03? Потом она уверяла, что палец сам выбрал вызов скорой помощи, которая приехала на удивление быстро. Для начала врач решил узнать, кому он оказывает помощь, и на вопросы об имени, фамилии и возрасте получил вразумительные ответы. Несостоявшийся самоубийца также помнил, какие таблетки, сколько и когда он заглотил. Зато все остальные ответы были уклончивы, неточны и невнятны. Во время разговора с посланником Эскулапа он попытался отключиться, и ему это удалось. В конце концов санитар и водитель скорой с огромным трудом выковыряли ночного гостя из узкого прохода и погрузили на носилки, чтобы отвезти в больницу на промывание желудка. Покидая квартиру спасительницы, жертва кризиса мужского среднего возраста достал из кармана мятую бумажку, протянул кузине и прошептал: "Это завещание, если я умру..."
Оставшись одна, моя двоюродная сестрица вздохнула с облегчением, но сон исчез вместе с отправленным в больницу телом. Проветривание квартиры, равно как и чашка чая с бутербродом, ситуацию не исправили. Нахлынули воспоминания о весёлых ночных посиделках, когда можно было заявиться в гости за полночь при наличии бутылки с алкоголем и даже без неё. Несколько лет назад они с мужем бывали в гостях у его начальника, которого с сегодняшнего дня она не могла называть иначе, как только "покойник". Ездили к нему на ужин с видеопросмотром, естественно, выпивали и до одури "зырили импортную киношку". Иногда попадались очень даже симпатичные фильмы. Например, "Дневник запретных снов" (в интерпретации переводчика) с Марчелло Мастроянни и молоденькой глазастенькой Хоуп. Но это было давно, в какой-то прошлой жизни. И вдруг оттуда явился посланец и назначил её своей душеприказчицей, если его не откачают. Бред какой-то! И как он адрес не забыл? А вдруг всё-таки помрёт? К счастью, всё обошлось. "Покойник" оклемался, завещание аннулировал, развёлся, женился на манекенщице, заработал денег в лихие девяностые и спился окончательно в начале нового века. Кузину он с той ночи больше не беспокоил, тогда как она время от времени вспоминала ночного гостя. Несколько лет назад приключение с "покойником" получило неожиданное продолжение.
Расставшись с наукой, кузина повторно вышла замуж, и на этот раз весьма удачно. Она сменила имидж и занялась культурными проектами. Как-то звонит она мне и говорит: "В нашей семье у тебя репутация творческой личности. Давай придумаем что-нибудь этакое". Я согласилась, и мы стали думать про "этакое". А как известно, на ловца и зверь бежит. На нас выбежала симпатичная выставка московских скульпторов, где мы познакомились не только с творчеством Сергея Бычкова, но и с ним лично. Знакомство закрепили посещением его мастерской. И работы художника, и он сам нам глянулись. Помню, мне особенно понравились "Большая зимняя молитва", "Звездочёт", "Одиночное плавание" и "Бессонница". Застывшие в бронзовом движении фигуры показались выразительнее многих живых людей, и тогда подумалось: "А ведь из этих скульптур вышли бы прекрасные актёры, и с ними можно было бы поставить спектакль". Идея понравилась, и, не откладывая в долгий ящик, мы создали инициативную группу. В неё вошли друзья, знакомые и даже профессионалы: два прекрасных фотографа, один деятель искусств, один выдающийся художник по свету и один искусствовед с незаконченным высшим образованием. Несколько талантливых скульпторов предоставили нам свои творческие мастерские для проведения кастинга среди их изваяний из бронзы, дерева и керамики. Оставалось придумать, про что ставить спектакль.
Первое заседание "отцов-основателей" чуть было не стало последним, ибо мнения разделились. Одни говорили, что сначала надо найти деньги и площадку. Другие, включая меня, считали первичным создание культурного продукта, а уже потом его реализацию. Истина никак не хотела рождаться в спорах, и за поздним временем решили поддержать слабеющие силы чаем с коньяком. Вдруг раздался настырный звонок в дверь, сопровождаемый громким стуком, и в ту же минуту подал голос чей-то мобильник. Кузина хихикнула: "Это покойник вернулся". И в ответ на недоуменные взгляды присутствующих последовал рассказ о ночном госте из далёкого прошлого. Он вызвал у всех живейший интерес, и поступило предложение:
– А пусть наши актёры сыграют ночных гостей!
– О, они способны на большее, – возразила я, – им под силу передать все оттенки состояния без сна.
Вот так поздним вечером появился на свет проект "Русская бессонница". Почему "русская"? Мы не спим как-то по-особенному? Чтобы ответить на этот вопрос, надобно провести серьёзную научную работу и проанализировать данные лабораторий сна в разных странах. В то же время с абсолютной уверенностью можно утверждать, что именно наши отечественные поэты интереснее и подробнее всех рассказали о состоянии человека в мире без сна. Их переживания и послужили отправной точкой в нашем выставочном проекте. Очень пригодился подарок моей сестры: её подборка инсомнических стихов легла в основу драмы в четырёх частях (по числу предоставленных нам залов во дворце в Царицыне).
Начиналось всё с обращения Бориса Пастернака к творцам:

Призыв поэта выдавал бессоннице карт-бланш. Хочешь остаться в памяти народной и доказать истинность своего таланта – бодрствуй и возьми в подруги инсомнию. Об отношениях любимцев муз со "стоглазой" ночной спутницей рассказывал в первом зале экран с бегущими строчками. Музыка и вечерние сумерки настраивали зрителей на встречу с необычными героями.
Из стилизованной выставочной прихожей вы попадали в совсем другое пространство. Его окна и стены были занавешены тёмной тканью. Внимание вошедшего приковывал к себе огромный овальный стол, покрытый чёрным бархатом. На нём, как на сцене, в индивидуальном световом ореоле восседали ночные гости. Обходя не торопясь подиум, вы могли разглядеть каждого из участников затянувшихся за полночь посиделок. Кто они, и зачем пришли, и почему не уходят, и о чём говорят? На эти вопросы отвечало ваше воображение, а помогали ему визитные карточки с названиями скульптурных работ вместо имён и фамилий и звуковая дорожка невнятных разговоров, обрывков фраз, шёпота…
Пожалуй, самое сильное впечатление (судя по книге отзывов) на посетителей производил третий акт – зал пьесы-выставки. Несомненно, это была заслуга нашего друга из Германии Карстена. Он ещё раз подтвердил свою репутацию одного из лучших европейских дизайнеров по свету. С несколькими актёрами он разыграл трагические сцены "Ночные муки совести".

Причудливые тени мелькали, скользили по стенам, и неясные источники света мерцали... Благодаря композитору Александру Герасимову все услышали поэтическую звуковую дорожку бессонницы, составленную из цитат стихов, написанных Вероникой Тушновой, Афанасием Фетом, Анной Ахматовой, Арсением Тарковским, Мариной Цветаевой, Александром Пушкиным…
Кряхтели рамы, стёкла звякали… Как мачта, дерево скрипуче раскачивалось под окном… и… тёмный дуб склонялся и шумел… и… ветер выл в трубе… и… в потёмках, где каплет вода… где звон на башне… и… где звон на башне… и... где-то музыка… и… ход часов… и... раздаётся крик разлук и встреч… В этом тревожном пространстве, когда… давным-давно легли хозяева… а сна всё нет… и человек… бессонницею обнесён… и… от смутного её рассказа на сердце смертная тоска… Когда в "часы томительного бденья… в уме, подавленном тоской, теснится тяжких дум избыток", особенно трагично звучат стихи Бориса Слуцкого:

На этой трагической ноте наша выставка-спектакль с участием скульптуры, поэзии, музыки и света, к счастью, не заканчивалась. В четвёртом зале, где разыгрывался финал, наступал рассвет. Со стихов Бориса Пастернака всё начиналось, и его же строками заканчивался рассказ о бессоннице. Она была частой гостьей в его дому, он знал её наизусть и писал:

Поэт на свой особый лад выстраивал с ней отношения: " ночи играть садятся в шахматы со мной на лунном паркетном полу... Я играю с бессонницей… и ночь побеждает… я белое утро в лицо узнаю".
Вместе с Борисом Леонидовичем зрители покидали зал, выходя через светящуюся солнцем арку. Они возвращались в свой день, к своим делам и двигались к неминуемой ночи. Может быть, кто-то из них, вспомнив о выставке, брал буклет со стихами о бессоннице, читал его и приходил к мысли, что у творческих людей по ночам происходит раздвоение личности. Я, например, точно знаю, что моя жизнь протекает в двух измерениях – в дневном и ночном. Остаётся понять, в каком из них я настоящая, так сказать всамделишная. Многие боятся инсомнии и травят себя таблетками, лишь бы не оставаться наедине с собой, со своими мыслями, страхами, проблемами. А может быть, бессонницу надо воспринимать как шанс разобраться в себе и найти ответы на мучительные вопросы?
Что касается меня, то мы с бессонницей скованы одной цепью и я предпочитаю с ней не ссориться. Я приветствую её ночные появления строками Ахматовой:

Как и у Анны Андреевны, у меня с ночной спутницей сложились двусторонние отношения. Я не жду, когда она начнёт меня баюкать, потому что от её слов спать невозможно. Я перехватываю инициативу, знакомлю гостью со своими монологами, читаю ей волшебные сказки, гружу информацией из оперного словаря Гозенпуда. Иногда в интрасомническом состоянии я иду на кухню и готовлю ей что-нибудь вкусненькое. В конце концов ей надоедают мои ухищрения, и она уходит. Я не расстраиваюсь, потому что знаю: она обязательно вернётся.