* * *

Желаю жить неторопливо,
Лишь кроной шевеля порой,
Как эта царственная ива
С щербатой древнею корой.
Не безрассудна, не кичлива,
Почуяв гибельный мотив,
Вот-вот с отвесного обрыва,
Сорвется, землю отпустив.


* * *

Дерево кажется зверем, а птица веткой.
Тени мелькают и облака поверху.
Ветер свистит,
Скрип деревянный, ветхий.
Солнце в глаза, ты прикрываешь веки.
Только кипят окрест запахи, блики, звуки,
Только жужжат шмели, старой травы шуршание.
Птичий гремит оркестр
Марши, сюиты, фуги.
Рыба снует в реке, маленькая и большая.


* * *

Я маленькая гуселька,
Мое студено горлышко.
Как слюдяная бусина,
Горю себе на солнышке.
Играй на мне по ребрышкам
Мотивчик незатейливый —
С вороной да воробышком,
С окрестными растеньями.

Где-то часу в шестом.
Трав шерстяной покров.
Средняя полоса.
Это же про любовь,
Тихо, вполголоса.


* * *

Портится, портится яблочко наливное.
Хмурится, хмурится облако надо мною.
Долгое, как кошмар,
Плотное, как кошма.
Все поглощает тьма.
Ни единой звездочки не видать,
Это ведь не беда.
Будем и со свечой
Время пережидать,
Просо перебирать,
Жить, умирать,
Дням потеряем счет.


* * *

А ты еще дышать умелец,
Кормилец уточек у мелей,
Смотритель галок и грачей,
Древесной книги книгочей.
Когда листвы слетает накипь,
Ты чтишь рябиновые знаки.
И слышится еще ясней
Молчанье почвы и корней.


* * *

Я с утра хожу кручинясь:
Отлетал мой ясный Финист.
Там, где сухо и светло,
Обронил свое перо.
Не узнают в околотке
Про полет его короткий,
Как он бился об ножи,
Злое сердце обнажив.
Как дышал кровавым легким,
Задыхался словом легким.
Как он крылья распростер,
Не виня моих сестер.


* * *

Божья шутка или Божья милость —
Мир прекрасен человека мимо.
Оттого несчастлив ты, чудак:
Оптика настроена не так.
Пусть иные здесь кусают локти.
Мне досталась лучшая из оптик —
В каждой мошке, в чашечке цветка
Уловима Вышняя рука.