Нет, я не вернусь…

Нет, я не вернусь,
даже если утихнут дожди –
дорогие друзья, ну куда мне теперь возвращаться?
Пусть заплаканный город
вытрет радугой очи свои,
мне пред очи его
отныне нельзя показаться.
Как во сне, я бреду
по исхоженным с детства местам,
вижу, как наяву, лаврским золотом шитые склоны…
Не гадайте, друзья,
моё сердце не здесь и не там –
в чужедальней дали
мой горит огонёк потаённый.
И я не вернусь,
даже если пойдёт снегопад
и укроет печаль, как кровавую копоть Майдана.
Те мосты сожжены,
на прошедшем сиротства печать,
и мозолят плечо
гробовые углы чемодана.
А в вишнёвом краю
будут новые песни звучать –
про беду и победу над ворогом и про надежду.
Рассудите, друзья,
у меня ли не ворона стать –
о какой же земле,
о какой же надежде я грежу?..
Но будет стоять
этот город над вечной рекой,
будет вечное солнце к прохладной листве прикасаться,
и летят вечера
в небосвод золотой, голубой,
и пылает рассвет –
и как мне с тобой
распрощаться…
Декабрь 2018 г.

Плач

Больно, матушка, больно,
больно на свете жить.
Больно, матушка, голым
по свету бродить.
Зябко, матушка, стыдно
людям в глаза смотреть.
Уж сиротиной, видно,
мне помереть.
Матушка, нету мочи
стылые дни хлебать.
Лучше пред Божьи очи
муку воспринять.
Ох, в окаянном месте
речка Смядынь течёт,
брезьте, братики, брезьте –
всё один чёрт.
– Полно, дитятко, полно
мамке-то сердце рвать, —
выйду на быстры волны
тебя качать.
Чадушко, сладко зёнки
свои закрой.
Будет тебе сестрёнка,
Господь с тобой.
Февраль 2019 г.

*  *  *
Неразделённая сердца тоска,
небо, уставшее злобу копить,
пуля, застывшая у виска,
тело, брошенное для броска,
учат короткому слову "быть".
Неотпускающая тоска,
горечь, которую не заглушить,
правда,черствее сухого куска…
Тёплою струйкой журчит у виска
это еврейское слово "жить".
Неукротимая злая тоска,
чёрствая корка сухого песка,
чёрная зелень, седая вода,
солнце, застывшее навсегда…
Апрель 2019 г.