ЭЛЕГИЯ

Живу, себя переживая, —
Переживу.
И вспомню тихий плач трамвая,
Как наяву,
Дождем развенчанный осенним —
Какая грусть...
То было музыкой последней.
Я наизусть
Запоминаю все длинноты,
И даже Там
Я перечту весь мир по нотам...
Пусть по мостам
Несется призрак безутешный
Из тех высот
И смерти учится прилежно,
И жизнь поет.


ТИК...ТАК...

Старинные часы, неспешное тик-так...
Все прочее — во мгле покинутого детства.
Пусть этот грустный зов, ведущий в полумрак
Гостиной, в этих книг радушное соседство,
Найдет меня и впредь — и жизнь сойдется вновь
В один двусложный звук по шву воспоминанья:
Так прочно, навсегда, как в единицу — ноль,
Верней, две пустоты — в крупицу мирозданья.


* * *

"Ну как дела?" — спроси меня, Тоска.
Как беспричинно ты приходишь в гости...
Один твой взгляд — и комната тесна,
И целый мир забыт — как на погосте.
..Я выйду в ночь, где стынут фонари,
Соизмеряя зимнее безмолвье
С той пустотой, клокочущей внутри, —
Своим ничто, безжизнью, нелюбовью.


* * *

Этот город, ничей навсегда,
На задумчивый вечер весенний
Будет наш — и большая вода,
Столько теней, таинственных теней
Поглотившая, точно навек,
Скрыты в ней и любовь, и измены;
И ветров троекратный разбег,
Остудивший и голос, и вены;
И червонный закат в куполах,
Как вино, не испитое вместе, —
Что когда-то являлось во снах,
Как грядущего лучшие вести,
Мы разделим в сей вечер с тобой —
Чтобы наши посмертные тени
Тоже канули в темный прибой,
Смывший время с гранитных ступеней.


* * *

Вот я вновь посетил
Эту старую лавру,
Этот парк, неизменный в годах.
...Это было недавно:
Чей-то выцветший стих на устах,
Напророчивший грозно,
Но смиренно большую тоску...
А теперь — только роза
На последнем, тяжелом, снегу.
Впрямь же — алая роза
У надгробья, прижитая в прах, -
Где обычная проза
Держит смерть в некрасивых снегах.
Эта роза погибнет,
Когда наледь сойдет от реки, —
Но умрет, как богиня:
Пробужденью всего вопреки.
Но живущая — здесь,
В эти дни — будто выспренний жест,
Как священная лесть
Утомленных мольбами небес, —
Ты внушаешь любовь
Даже к смерти... Предчувствуя смерть,
Я сродняюсь с тобой,
Чтоб, как ты, до весны отгореть.


* * *

Бессвязных звуков хоровод,
Пока вагон гремит, идет,
Стремится в никуда.
Не помню ни одной строки,
Слетевшей запросто с руки
В дороге... Города
Неверно тянутся к окну,
Впадая в музыку одну, —
В ней милосердья нет.
Музыка вечная молчит:
Ей невозможно жить в ночи,
Не оставляя след.
А здесь и звезды чередом...
Все исчезает на потом...
Прощай! до новых встреч!
О нет, теперь — прощай навек.
Вернусь как призвук, как намек
На музыку, на речь.