Когда не жду – меня находит
Сначала мрак.
А вслед за ним ко мне приходит
сам Пастернак.

Он видит свечки свет на стенах
Сквозь тьмы покровы.
И то, как жадно пляшут тени
Огня слепого.

А, может, снег ещё он чует
Что к окнам близко.
И хлеб. И ангельское чувство.
И сладкий привкус.

В его глазах ночных растаю.
Мгновенье зимнее.
Когда стихи его читаю
Зовёт по имени.

Я сплю или нет. Какая разница?
Ведь яви нет уже…
А снег идёт. И даль бескрайняя
Звенит монетами.

А небо с мелочью расправится,
Как ростовщик.
Беззвучно шепчет он и плавится
Весь воск свечи.

В мир опоздала. Бесполезно
Мне слёзы лить.
А снег идёт по всей вселенной.
Косая нить...

Мы разошлись. В душе морозно.
Всем окнам – плакать..
А снег идёт и строчки мёрзнут
Без Пастернака.

Перевод с болгарского Максима Замшева


Ноябрь

Дерева
Вены чистят,
Сбросив осенью листья.

Так и мне
Вымыт нужно
Жизнь от грязи лжедружбы.

Поцелуем
Ноябрьский вечер
Раны сердца излечит.

Перевод с болгарского Тамары Потёмкиной


Мои глаза

Хочу, но не могу тебя сберечь – ведь здесь высоты.
Для глаз моих преграды нет, коль нет заботы.

Вершина та крута, но смело ты ко мне поднялся.
В мои глаза теперь ты взглядом упирался.

И даже не поймёшь, что в них одни орлы солисты.
В тебе с рожденья страх велик с высот разбиться.

И вот – до солнца ты достал. Держись, иначе – вечность!
Сойди скорее вниз. Спасайся, человече!

Рождён ты для равнин, полей… никак не альпинистом.
И не достать тебе моих слепящих истин.

Сожгут они глаза, летя в орбитах сумасшедших.
Смотри! Земля – загон для странников ослепших.

Не стой в моих глазах. Спускайся медленно по скалам.
Не то моргну – и стать тебе слезой усталой…

Перевод с болгарского Лилии Агадулиной


Музыка на пустом перроне

Пальцы, что в кровь порезаны,
Сломали печать небесную,
И поздно, и поздно дьявольски
Твердить: "Я уже осенняя…"
Всё то, что глаза увидели,
Где жизнь, будто тень апокрифа,
Где горькая скрыта тайнопись…
Тропинку поцеловала я,
Здесь в землю твой след впечатался,
Здесь бьются ключи незрячие,
Пленив мою душу слабую…
Я сразу и не заметила,
Что очи теряют зрение,
Вокзал тишиной окутался,
И спал машинист, наверное.
Прошли эшелоны пыльные,
А мне Белый поезд чудился,
И сумрак, взмахнувший палочкой,
Той музыкой дирижировал.
Дорога звенела рельсами,
Не смея от мира спрятаться.
И Дева Мария кроткая
Явилась мне в ночь бессонную.
Платформа была пустынною,
И робко по ней ступала я.
А пальцы, казалось, восковы –
Исчезла печать небесная.
Ребёнок крестился истово.
Ты память из глаз стирала мне,
Что Белого нету поезда
Тихонечко мне поведала.
И я пред тобой, Пречистая,
Тотчас на колени рухнула,
И слёзы из глаз закапали –
Из глаз, ничего не видящих…

Руки мамы

Руки мамы укропом пропахли.
Детством. Летом. Визитом врача.
Я не плачу… Солёные капли?..
Это просто слезится свеча.

Это мама во сне осторожно
Простынёй укрывает меня.
Осчастливить, наверное, можно,
С неба светлою тенью маня…

Помнишь, мама, мы вместе искали
Трав целительных чудо-цветы.
И пока собирали – устали,
Задремали в траве – я и ты…

Снился папа… Такая примета –
Значит, скоро обед и привал.
"Это пчёлки, влюблённые в лето…" –
Он веснушки твои называл.

Пахнут руки запаркой из липы.
И мелькают шальные крыла
В небе синем… Под мамины всхлипы
Божья матерь мне чай налила.

Переводы с болгарского Анатолия Аврутина


Праздник поэзии с Мариной…

Как Марина, люблю безысходно –
И мой берег свидетель тому.
Слёзы струйкой стекут с небосвода,
Отбелив, будто известью, тьму.

Наяву это вижу, во сне ли:
Вот Марина идёт. След горчит.
Сквозь толпу наблюдаю за нею.
Душно так, словно воздух горит!

Череду вечных дум просевает –
Ищет смыслы. Их птицы клюют.
Может быть, давний стих догоняет,
Сквозь Ничто пролагая свой путь.

А стихи – не чириканье птичье,
Не пустые таят семена.
В них – поэзии горней величье,
Ястребиная точность видна.

Затхлый воздух Цветаева режет.
Рушит стены поэзии ток.
Что ни звук – неземная безбрежность,
Что ни стих – будто хлеба кусок.

Только хлеб этот твёрдый и тёмный,
Прожевать очень трудно такой.
У поэтов нет жизни заёмной…
И для смерти – верёвки другой!

Как Марина, я птиц выпускаю
В светлый мир и желаю удач.
И сама же себя умоляю:
Пой искусно, а плачется – плачь.

Перевод с болгарского Валерия Латынина