* * *

Что в бедной родине моей
так остро, так щемяще мило?
В чем притягательная сила
ее лесов, ее полей?

Я взором внутренним скольжу
по соснам, по реке в долине,
знакомой с детства,
                                  и поныне
картину эту я ношу
в душе, как данность, словно крест
да имя…
        Здесь деревья, травы
просты, спокойны, величавы,
они в таинственном родстве
с моей мятущейся душой,
чьи помыслы, подобно клину,
сошлись в итоге в ту долину,
а мнилось —
мир такой большой…


* * *

Непригодившееся слово
Ветра швыряют вниз да вверх.
Чего-то важного, большого
Не уловил в нем человек —
Не стал записывать в тетради,
А так: подумал и забыл.
Кружит словцо за Бога ради,
Изрядно выбившись из сил.
Его скворец споет весною,
Прошепчет юная листва.
А нынче только вьюга воет,
Ловя бездомные слова.


* * *

Нет родины, оставленной тобою
Для дальних стран, дорог, идей, исканий.
Твоих шагов прощальною порою
Не помнит площадной брусчатый камень,
Имен (и твоего) не шепчет ветер,
Толкаясь праздно в городских кварталах,
Не ожидают чайки на причалах
Твоих щедрот.
                        Не ждет никто на свете.
Лишь память год за годом лжет надежде,
Что родина такая же, как прежде.


* * *

Катится листва, об асфальт скребя.
С листьями у ветра очень строго:
Сорвались — пеняйте на себя
И — вперед, и скатертью дорога!

В колее времен, в русле дней и лет
Так моя душа, не отдыхая,
Катится под ветрами сует,
Жухлая, усталая, сухая…


* * *

Среди ночных раздумий о предстоящем дне
Несчастная голубка недолго снилась мне:
Глаза под поволокой видны едва-едва,
Откинута бессильно на спину голова,
И будто бы взъерошил случайный ветерок
На птичьей грудке перья, а разбудить не смог.
Иссякла кроткой жизни немая красота…
О, как минута смерти убийственно проста!


* * *

Октябрь. В воздухе прозрачном
Молитвы Господу слышней,
И все, что было многозначным,
Теперь и проще и ясней.

Как беззащитен, светел, чист
Наш парк, все тайны обнаживший
И отпущенье получивший
За каждый оброненный лист.

Так в настрадавшейся душе
Нет обывательских желаний,
Обид, беспочвенных мечтаний, —
Все в Лету кануло уже,
Душа просторна, и она
Покоем благословлена.