наклонись над ведром придержи его мокрую грудь
отражение выпьет тебя ледяными губами
а до дна ещё есть ещё можно на миг оттянуть
то что к нам подступает

отраженье молчит изумлённо таращит глаза
столько выпито а ничего-то не убыло значит
можно выпить ещё и последнюю каплю слизать
не умеешь иначе

и оно подступает оно уже горлом идёт
то ли жизнь то ли смерть то ли просто взаимное что-то
от чего бытиё говорят или небытиё
заполняя пустоты

медленно качается вода
край ведёрный холодом обводит
жестяная рама нетверда
смята отражений половодьем

там комар и яблоко вот-вот
упадёт и небо опустеет
а потом наполнится листвой
дождевой и снежной канителью

миг спустя затянется ледком
поскользнёшься будто бы очнувшись
как легко всё как вдруг далеко
так за что падение и ужас

тащишь в дом неполное ведро
отражая словно обнажая
сквозь поверхность светится нутро
словно в прошлом окна продышали

как жизнь сегодня медленно течёт
ошибки и нелепости не в счёт
срывается и падает листва
покачиваясь нехотя едва
но так и не коснувшись мёрзлых щёк
земли в щетине инея ещё

светает
и темнеет миг спустя
а листья так же медленно летят
как будто не бывает будних дней
и воскресенье отпуска длинней
с той стороны упавшего листа
алеют полумесяц и звезда

светает
и коснувшийся земли
погасший лист мгновенья не продлит

а значит понедельник понеслось
ускорилось до вздыбленных волос
до ледяной заржавленной иглы
царапающей руки и стволы

ну поставили в поле пугать ворон
будет пашня пухом сорняк пером
неподвижной фигуры пугаться грех
и вороны безгрешней всех

свет его обтекает со всех сторон
стадом солнечных зайцев и слышен гром
золотит солому и треплет лён
ослепителен ослеплён

тьма его обступает со всех сторон
по карманам шарит и под ведром
и от всякой звезды у него ключи
а поди ещё отыщи

дождь его размывает со всех сторон
он и так в окружающем растворён
все дороги сольются у борозды
над которой навек застыл

снег его обнимает со всех сторон
все поля обнимает и всех ворон
человек ли семечко в борозде
не всегда взойдёт не везде

опять во сне гудит под веками
наружу вырваться желая
такая горькая и светлая
что будто бы и не живая

сияет осень как на выданье
любыми красками богата
и все цыплята пересчитаны
и позолота на заплатах

плывут в тумане тени тусклые
вот по руке хлестнула ветка
и в грудь ударило отсутствие
давно чужого человека

вокруг спокойно и обыденно
течёт звучит листва рябая
и плачешь словно бы обидели
и осень всё же наступает

живёшь и любишь спишь и любишь
умрёшь а любишь как-то так
что прочие живые люди
прекрасны в мыслимых чертах

упала любишь встала любишь
бежишь и любишь чёрт возьми
прекрасные живые люди
уже не кажутся людьми

не потому что любишь мало
а оглянись и никого
с кем мёд пила и соль глотала
чей признавала приговор

ау же люди где вы люди
кому теперь наперекор
смеёшься любишь плачешь любишь
по-человечески легко

золотая звезда подсолнуха потускнела,
почернела, осыпалась, стала пустой и белой,
пустой и жёлтой, пустой и ржавой, сухой и ломкой,
после – пылью на прядях сена, витках золотой соломки.

золотая звезда подсолнуха днём и ночью
смотрит в меня, глядится, стихи бормочет,
а никому не видно, а ничего не слышно,
только скворец кукует на старой вишне.

золотая звезда подсолнуха, что ты, где ты?
если тревожит, волнует – значит, сиять не время?
если ты – свет, как долго за краем света
можно стоять? до весны? до лета? до повторенья
старой истории новичками, по всем приметам.
если проходит всё, то пройдёт и это,
и повторится это.

от пуха пухнет ухо лопуха
мясистое огромное тугое
и ветер выдувает впопыхах
что может сколько может
беспокоит

и тугоухо морщится лопух
щекотно же и что-то слышно плохо
как рядом распускается сквозь пух
репейная звезда чертополоха

да он и сам репейник и звезда
но при щекотке внешней зуд подкожный
досадно и смешно а не достать
и сколько можно боги сколько можно

что со мной доктор вдруг до того легко
что ничего не болит и нигде не тянет
это всё ваше топлёное молоко
финики фиги белый изюм горстями

это всё воздух волны песок полынь
лёгкие облачка комары да мошки
а по ночам от ветра скрипят стволы
напоминая о том чего быть не может

да и не надо пока мне с собой легко
в полном согласии с медленным белым светом
различаю сквозь воду прошлое сквозь огонь
будущее но здесь и сейчас не хочу об этом

так трогательно что не по нутру
так трогательно что сейчас умру
и не успею ничего понять
и это так похоже на меня

всё это беспокойное нытьё
и если тьме теней не достаёт
то потому что медленная я
подсвечиваю купол бытия

и нас неповторимых тьмы и тьмы
незаменимы незаметны мы
и это трогательно так условно так
что мимо рук похоже мимо рта

а между тем спасибо и на том
что белый свет руками или ртом