С кем вы, мастера культуры? Для сепаратистских процессов конца 1980-х вопрос этот звучал отнюдь не праздно. Именно позиция ведущих деятелей культуры, науки, искусства явилась определяющей в разжигании национальных страстей.
Абсолютное большинство народных фронтов и прочих сепаратистских движений создавалось в республиках при самом деятельном участии интеллектуальных элит, зачастую – на площадках местных творческих союзов.
Программа и устав "Руха" (главного националистического и антисоветского движения Украины) были полностью разработаны, например, в Союзе писателей УССР и даже печатались в отраслевой газете "Лiтературна Украiна".
Народный фронт Молдавии образовался на базе Кишинёвского музыкально-литературного клуба им. А. Матеевича, также при активнейшем участии Союза писателей МССР.
Белорусский народный фронт вышел из движения "Мартиролог Белоруссии", учреждённого четырьмя творческими союзами БССР и местным отделением Фонда культуры.
Основой будущего Народного фронта Азербайджана стало историко-литературное общество "Ченлибель".
Имя выдающегося писателя и просветителя Ильи Чавчавадзе взяло себе первое массовое оппозиционное движение в Грузии, во главе которого находились сплошь интеллектуалы. В свою очередь, в Абхазии, которую птенцы Чавчавадзе требовали упразднить, у истоков антигрузинского сопротивления точно так же встала местная интеллигенция.
С прибалтийскими народными фронтами – то же самое: все они опять же были рождены благодаря местной интеллектуальной элите. Именно проведение объединённых пленумов творческих союзов (артисты, писатели, музыканты, художники, архитекторы) явилось формальным толчком для образования эстонского и латвийского фронтов. Литовский "Саюдис" вообще был учреждён на собрании в республиканской Академии наук.
Люди культуры и науки, властители душ и умов не только формировали общественные настроения, используя весь имеющийся у них профессиональный ресурс и авторитет (особенно в литературе, кино и СМИ), они сами вставали затем у руля мятежных движений. Это уже после, когда основная грязная и кровавая работа будет сделана, власть отберут у них истинные бенефициары сепаратизма: партийно-советская и хозяйственная элита, тесно переплетённая с оргпреступностью…
Эта тема кажется мне столь же важной, сколь и неизученной; я специально провёл даже небольшой исторический анализ. Результат – ошеломляющий: едва ли не всеми национал-сепаратистскими процессами – что в Прибалтике, что в остальных республиках – верховодила именно интеллигенция. Причём в первых рядах её – преимущественно были не какие-то деятели андеграунда, подвальные бунтари и прочие митьки, а вполне успешные, официально признанные мастера науки и культуры со всеми причитающимися наградами и благами. Вслед за писателем Юрием Нагибиным большинство из них могло бы повторить, что выстроили себе от советской власти забор из денег.
Революция 1980-х – во всех смыслах была именно что культурной…
Витаутас Ландсбергис, председатель "Саюдиса", – музыковед, лауреат Госпремии и заслуженный деятель искусств ЛССР, член правления республиканского Союза композиторов. Сам оргкомитет "Саюдиса" состоял, повторю, сплошь из маститых представителей культуры и науки.
Лидеры эстонского Народного фронта: Эдгар Сависаар – историк, кандидат философских наук, Марью Лауристин – профессор социологии Тартуского университета. В числе главных идеологов его создания – академик АН ЭССР Михаил Бронштейн и профессор химии Виктор Пальм. Первый председатель Народного фронта Латвии Иванс Дайнис – журналист, его заместитель и будущий премьер-министр Иварс Годманис – научный сотрудник Института физики твёрдого тела.
В Молдавии Народный фронт учредили и возглавили секретарь правления республиканского Союза писателей, комсомольский поэт Иван Хадыркэ на пару с доктором исторических наук, зав. кафедрой Кишинёвского университета Александром Мошану.
Такой же поэт, только ещё более известный, Иван Драч (лауреат Госпремий СССР и УССР) вплоть до 1992 года находился во главе украинского "Руха", а основным мотором движения и его сменщиком стал выпускник киевского журфака Вячеслав Черновил.
Оргкомитет Белорусского народного фронта вообще смахивал более на редколлегию какого-то журнала, нежели на боевое ядро оппозиции. В его состав из 9 человек входили: 1 писатель, 2 журналиста, 1 доктор и 5 кандидатов гуманитарных наук, включая бессменного лидера БНФ Зенона Позняка – выпускника Белорусского театрально-художественного института и старшего научного сотрудника Института истории АН БССР.
Впрочем, едва ли не решающую роль в создании фронта сыграл живой классик советской и белорусской литературы, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственной премий СССР Василь Быков; он даже входил в состав оргкомитета. Активно помогал БНФ и другой известный писатель, народный депутат СССР Алесь Адамович.
В Средней Азии классики тоже не стояли в стороне. Чингиз Айтматов – в Киргизии, Олжас Сулейменов – в Казахстане; значение этих писателей в деле национального освобождения трудно недооценить.
"Глашатай новых преобразований" – так по сей день именуют в официальной киргизской печати автора "Плахи" и "Белого парохода", между прочим, Героя Соцтруда, лауреата Ленинской и трёх Госпремий СССР. Верным сподвижником Айтматова был и 1-й секретарь республиканского Союза писателей Казат Акматов, возглавивший движение "Демократический Кыргызстан".
А поэт и прозаик Олжас Сулейменов (он же 1-й секретарь Союза писателей Казахской ССР), чьё имя также широко гремело за пределами республики, вообще создал собственное движение "Народный конгресс Казахстана" и даже собирался баллотироваться на первых президентских выборах в 1991-м в противовес Нурсултану Назарбаеву. Третьим участником гонки заявился ещё один интеллектуал, лидер партии "Желтоксан", композитор и музыкант Хасен Хожахметов. В своей программе этот выпускник Алма-Атинского музучилища и главный национал-радикал Казахстана требовал сохранить ядерное оружие как средство сдерживания русских агрессоров.
Поэт Мухаммад Салих, выпускник журфака и Высших литературных курсов, был создателем и первым лидером движения "Бирлик"; ведущей силы узбекской оппозиции. Его таджикский "коллега" Давлатназар Худоназаров – режиссёр-документалист, председатель Союза кинематографистов ТаджССР. Рядом с Худоназаровым на всех оппозиционных шествиях плечом к плечу шагала поэтесса Гулрухсор Сафиева; прежде чем обернуться главным идеологом "исламо-демократического возрождения", она возглавляла местный фонд культуры, была секретарём правления республиканского Союза писателей, а до этого – редактором газеты "Пионер Таджикистана".
Председатель Народного фронта и будущий президент независимого Азербайджана Абульфаз Эльчибей – профессиональный историк, ведущий научный сотрудник Института рукописей республиканской Академии наук. Одним из активнейших идеологов сопротивления был директор Института востоковедения, вице-президент АН АзССР, Герой Советского Союза (!) Зия Буянитов, утверждавший после Сумгаита, что кровавые погромы в действительности были инициированы самими же армянами, желавшими дискредитировать азербайджанцев.
Впрочем, армянская интеллигенция мало уступала азербайджанской; карабахский костёр в значительной степени был запалён её стараниями. Председатель комитета "Карабах", лидер Армянского общенационального движения и первый президент Армении Левон Тер-Петросян, подобно своему злейшему врагу Эльчибею, тоже числился старшим научным сотрудником в схожем Институте литературы, доктором филологических наук и даже членом Союза писателей АрмССР.
Едва ли не главными идеологами передачи НКАО из Азербайджана в Армению выступали его старшие товарищи по писательскому цеху: очередной живой классик, лауреат Сталинской ещё премии, кавалер шести советских орденов Сильва Капутикян и поэт, собкор "Литературки" Зорий Балаян, тоже, как водится, кавалер всего на свете, включая Госпремию АрмССР и премию ВЛКСМ им. Н. Островского. Именно их бурная деятельность – открытые письма, гневные статьи, штурмы высоких кабинетов – во многом породила армяно-азербайджанский конфликт, затушить который не удаётся уже почти 30 лет.
Встреча Горбачёва с Капутикян и Балаяном 26 февраля 1988 года вообще станет переломной точкой, событием воистину исторического масштаба, спровоцировавшим первую кровь. (Хотя на уговоры писателей передать Карабах Армении генсек не сказал ничего определённого, сам факт его аудиенции с представителями одной враждующей стороны невольно убеждал другую сторону в предвзятости Москвы, благо сами воодушевлённые ходоки – им ведь не ответили "нет" – в радостных эмоциях не стеснялись.)
Именно на другой день, 27 февраля, в Сумгаите полыхнут невиданные по жестокости армянские погромы.
В Гражданскую войну брат шёл на брата. В годы "культурной революции" – младший научный сотрудник на старшего, режиссёр – на историка, поэт – против критика.
Если линию фронта с грузинской стороны удерживали сплошь потомственные интеллигенты (Звиад Гамсахурдиа – старший научный сотрудник Института грузинской литературы, сын национального классика, Мераб Костава – философ, преподаватель музыкальной школы, Георгий Чантурия – библиограф Книжной палаты), то с юго-осетинской – им противостояли профессор истории Алан Чочиев, создатель движения "Адамон дыхас", и такой же историк-профессор с абхазской – Владислав Ардзинба, директор Института языка, литературы и истории, будущий президент Абхазии.
Правда, справедливости ради надо признать, что абхазы и юго-осетины стремились не из России и Союза, а, напротив, в Союз, – лишь бы подальше от Грузии.
Совсем другое дело – чеченские сепаратисты, с первых же шагов заявившие о своём "особом пути". Как и везде, впереди здесь также шагали интеллектуалы.
В феврале 1990 года, когда генерал-майор Дудаев ещё мирно командовал в Тарту дивизией тяжёлых бомбардировщиков, не помышляя ни о какой политической карьере, группа местных неформалов объявила о создании Вайнахской демократической партии, своего рода Чеченском народном фронте.
("Только в Вайнахской демократической республике, – говорилось в первом же их заявлении, – сможет наш народ достичь высоких целей, предопределённых историей!")
У руля ВДП стоял поэт Зелимхан Яндарбиев, выпускник Высших литературных курсов, член Союза писателей СССР и экс-редактор детского журнала "Радуга". Его ближайшим сподвижником был журналист Мовлади Удугов, будущий министр печати дудаевского режима.
Сам "неистовый Джохар" появится на родине только в ноябре 1990-го, будучи приглашён опять-таки Яндарбиевым. Он же после гибели "неистового Джохара" и возглавит в 1996 году независимую Ичкерию и даже будет подписывать Хасавюртовские соглашения на равных с Ельциным.
А ведь я называю лишь главных героев, первых лиц "культурной революции", не упоминая о сотнях представителей советской интеллектуальной элиты, так или иначе её поддерживающих, создававших и тиражировавших мифы об угнетённых свободолюбивых народах и кровавом оскале советской военщины с сапёрной лопаткой наперевес.
Только в состав нового союзного парламента в 1989 году оказалось избрано 55 писателей, 32 артиста и режиссёра, 16 скульпторов и художников, 14 композиторов, 59 журналистов, свыше полсотни членкоров и академиков, а докторов наук – вообще не сосчитать; большинство из них, естественно, активно разделяли либерально-демократические убеждения.
Парадокс. Ведь интеллигенция, тем более творческая, обязана быть носителем гуманизма, сеять разумное, доброе, вечное; в этом, если угодно, её главная миссия. Однако подавляющее большинство советской интеллигенции и научно-творческой элиты конца 1980-х проповедовало совсем другие ценности, сея как раз, напротив, вражду и рознь.
(Когда в марте 1988-го, после Карабаха, Лигачёв собрал в ЦК цвет армянской и азербайджанской московских диаспор – артистов, писателей, учёных, художников, – никакого разговора не вышло. Единственный, кто сумел подняться над схваткой, был певец Муслим Магомаев. Все остальные – с ходу раскололись по национальному признаку.)
Вчерашние поэты, художники и режиссёры всячески раздували теперь атмосферу ненависти; вместо того чтобы искать силы в себе, шёл поиск внешнего врага, каковым, естественно, проще всего было выставить Москву. Причём чем ситуация в экономике становилась хуже, тем острее этот враг требовался.
И вот уже автор 15 поэтических сборников, ещё вчера переводившая Лермонтова на таджикский, Гулрухсор Сафиева, заламывая руки, кричит с трибуны о "поруганной северными варварами моей прекрасной темноглазой Родине". И плачут об утраченной национальной идентичности чукотские и якутские интеллигенты – жестокие колонизаторы вывезли их с родовых пастбищ, заставили жить в квартирах с ванной и завязывать галстуки.
Тема двурушничества отечественной интеллигенции и её неоднозначная, мягко говоря, роль в нашей истории – слишком глубока и обширна, чтобы раскрыть её походя, между делом; об этом можно писать отдельные книги.
Лидер молдавского Народного фронта и ярый борец за румынизацию Иван Хадыркэ прославился, например, бравурным стихотворным циклом о бессарабском комсомольце-подпольщике Антоне Оника, замученном сигуранцей в 1930 году. (После победы независимости памятник его герою в Кишинёве будет столь же бравурно снесён сторонниками поэта.)
Видный деятель Армянского освободительного движения Зорий Балаян в повести "Белый марафон" воспел подвиг краскома Чубарова, уничтожившего последних белогвардейцев Камчатки, и даже на собачьих упряжках повторил путь его героической экспедиции.
Из-под пера Виталия Коротича – впоследствии редактора легендарного "Огонька", главного "прожектора перестройки" – вышло с десяток книг, разоблачающих "капиталистические нравы" и "наглую антисоветчину". За последнюю из них с говорящим названием "Лицо ненависти" как раз в 1985-м он удостоится Госпремии СССР.
Будьте уверены: если б не перестройка, до конца своих дней эти люди продолжали бы петь осанны режиму, и дальше получая ордена, звания, премии.
Они не просто плевали на свои цепи, а ещё и верноподданно их вылизывали. Но вдруг ветра неожиданно задули в другую сторону…
Начиналось всё вполне благопристойно – с "Детей Арбата", "Белых одежд" и ахматовского "Реквиема", а закончилось – реквиемом по ушедшей стране.
"Именно литература и искусство свернули на антисоветскую сторону многие доверчивые мозги, – искренне винится теперь Юрий Поляков. – Это были мощнейшие "антисоветики" (по аналогии с антибиотиками), убивающие в сердцах всё социалистическое".
И далее: "Можно только удивляться тому, как чёрная плесень самоненависти поразила в те годы огромную часть общества, включая и автора этих строк".
О чём-то подобном размышлял на склоне лет и кумир советской интеллигенции, классик отечественной литературы Виктор Астафьев:
"Ни при каком застое никто не лгал так беззастенчиво и самозабвенно, никогда не было столько агрессивности и злобы, как в журнальных и газетных статьях концах 80 – начала 90-х годов… И, что обидно, не только записные горлопаны, но и писатели, причём писатели с именами, позволили втянуть себя в дешёвую политическую борьбу…"
Сам Виктор Петрович, а уж тем более Поляков – тоже немало сделали для расшатывания устоев; перестроечные книги последнего ("Сто дней до приказа", "ЧП районного масштаба", "Работа над ошибками", "Апофегей") вообще имели эффект разорвавшихся бомб, ибо вскрывали закрытые прежде темы – армейскую дедовщину, бездуховность школы, комсомольско-партийный карьеризм. В том похмельном разочаровании, которое охватило страну в конце 1980-х, есть и его изрядный вклад.
Однако Поляков – вслед за Астафьевым – по крайней мере это хоть осознаёт, грустно признавая, что рассчитывал совсем на другой результат. Большинство же их бывших товарищей по оружию – буревестников перемен – никакой вины за собой не видят, продолжая гордиться, что спасали родины от красной чумы. Многие и сегодня остаются в строю, всячески подбадривая и поддерживая антипутинскую оппозицию.
Шевчук, Макаревич, Басилашвили, Сокуров, Ахеджакова, Гербер, Фатеева – все эти моральные авторитеты и иконы оппозиционного стиля родом оттуда: с демонстраций и митингов "СССР – тюрьма народов", рок-концертов "Мы хотим перемен", из программы "Взгляд" и журнала "Огонёк".
Под улюлюканье этих мастеров одну страну мы уже профукали. Настал черёд страны нынешней…

От редакции: Публикацией отрывка из книги А. Хинштейна "ЛГ" начинает дискуссию о роли интеллигенции, и шире – "образованного класса", в русской истории. Приглашаем авторов и читателей, историков и публицистов к обсуждению этой острой и многогранной темы.