Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

НОННА ИЛЬЕНКОВА



ЭХО МИРА



Нонна Ильенкова — поэт. Родилась в г. Петродворце Ленинградской области. Родители погибли в блокаду, сирота с детства. Закончила 135 школу Ленинграда, поступила в Государственный Педагогический институт им. Герцена, который закончила в 1960 году, работала учительницей литературы и русского яз в старших классах г. Ленинграда. Трудовой стаж 40 лет. Автор многих публикаций.



СМИЛУЙСЯ!

Умоляю ненаписанными письмами,
И моими затуманенными мыслями,
И нестрашными нынче морозами,
И склонившими ладони березами,
И неласковым слезливым городом,
Обескровленного сердца холодом,
Серым небом.
Коркой хлеба,
Черным вороном —
СМИЛУЙСЯ!
Нежностью твои дороги выстелю,
Чтобы понял ты, а в чем же истина,
Что душа моя измотана бессонницей,
Страхом, что в бессоннице хоронится:
Разными путями стали двигаться,
А вот перекрестка не предвидится!
Не плутай в ночах,
Не руби с плеча,
Когда боль кричит,
Помоги смолчать —
СМИЛУЙСЯ!



ПРОСТИ… НЕ СМОГУ

Я брошусь в улицу,
                     как в воду с моста,
Бездонной пастью
                     поманит омут...
Как труден и долог мой шаг,
                     как верста,—
Никак не выбраться
                     мне из дома...
Сдавили дыханье
                     четыре стены —
И стоном рвется любовь
                     наружу:
Ей тесно в груди...
                     капли крови видны.
До боли, до одури
                     ты мне нужен...
— Прости... Не смогу, —
                     замолчал телефон...
Слова — как с чужого
                     похмелья крошки...
Каким же ты зелием
                     так опьянен,
Заботливо их соскребая
                     в ладошку...
Они, как рубаха
                     с чужого плеча,
На время согреет,
                     но явно не в  пору...
Проходит мгновение —
                     гаснет свеча,
И я угасаю
                     от горя — с гору...
Печаль есть, озноб,
                     только выхода — нет!
И звезды померкли,
                     в овчинку — небо,
Видимо, "клином сошелся
                     весь белый свет
На тебе", где бы и с кем бы
                     ты ни был...
Я брошусь в уличный
                     круговорот
Наперекор все движеньям
                     и весям,
Надеясь, меж нами
                     гнезда не совьет
Зеленоглазая лживая
                     плесень...

 



ФЛАМЕНКО

Фламенко звучит —
                    темперамент какой!
В нем крови столько
                     намешано!
Проворный еврей,
         мексиканец лихой
И гордый испанец,
          цыган удалой
Рождали в нем нежность
                  и бешенство...

Вверх подняты руки —
           изгибы змеи,
А тело — внатяг
               тетивою!
Гитара как будто
           сорвалась с цепи,
Как крылья, мантон
            оторвал от земли:
Фламенко увлек
              за собою.

Нет, это не степ,
            но стучат каблуки,
Когда кастаньеты
             стихают.
И взгляд уж прикован
          к движенью руки,
И питос  стал виден,
          раздались хлопки —
Как пламя, пальмес
               обжигают!
С бедра соскользнув,
          и каскадами вниз
bata de cola
               спадает —
В том женская воля
         и женский каприз,
Стыдливость, закрытость
          и полустриптиз —
Фламенко смеется,
              рыдает...

Один за другим
           протекают века,
Но ты мне, мой друг,
              поверь-ка:
Он, полный гармонии,
           страсти, огня,
Свою самобытную
           прелесть храня,
Живет андалусский
             фламенко!

______

Мантон — большая шаль с очень длинными кистями.
Питос — прищелкивание пальцами.
Пальмес — похлопывание ладонями.
bata de cola — платье для танца с большими воланами по подолу.

 



"ДЕМОН" ВРУБЕЛЯ

Он дух изгнанья или страсти?!
Опустошенья иль мечты?
Сомненья дух или всевластья?
Быть может, гений красоты?!
Какая мощь! Какая сила
В изломе гордого плеча!
Легко Тамару покорил он,
Сгорая страстью по ночам!
Глаза! От них не оторваться:
Они следят, они боятся,
Что кто-нибудь когда-нибудь
Их тайны приоткроет суть.
Что в них? Надменность иль страданье,
Задумчивость иль пустота?
Крушенье всех живых желаний
Иль неземная высота?!
Скорей всего — опустошенность,
Желанных чувств незавершенность
И обреченность — до конца
Не знать ни счастья, ни венца…
Отрезан от людского мира,
А одиночество — могила,
Хоть вечен он, как вечно зло!
Всмотритесь — злым быть не дано,
Тому, кто так страдает сам
В угоду праведным богам —
Тем, кто вершит  свой суд над ним —
Могучим, грешным, неземным!
А, может, потому и грешен,
Что неподвластен и силен,
Он в помыслах своих успешен,
Могучей страстью наделен!
Неинтересны ему люди:
Корыстливы, умом мелки,
Не привлекают Божьи будни,
Молитвой купленной тоски.
Как он силен и как могуч!
Он — эхо мира гроз и туч!
Он сеет зло, страдая сам,
Он неугоден небесам.
А пролетает над Землей —
Страшит его ее покой!
Найдет ли сам успокоенье —
Не в этом ль дум его стремленье?
Вы уловите его взгляд:
Глаза о многом говорят…



К КАРТИНЕ ВРУБЕЛЯ "ДЕМОН СИДЯЩИЙ"

 

В УЕДИНЕНИИ УЕДИНЕНЬЯ

Ночь тяжестью легла на плечи,
Душа обмякла и ищет забвенья,
Чадит сгоревшей свечою вечер
В уединении уединенья.

              Я одинока,
                   как актер в глуши,
              Торжественна,
                   как плац перед парадом,
              Застывшая,
                   как смертник перед адом,
              Прицельным адом
                   мертвой тишины.

Но мысль наотмашь и плетью, и плачем
Бьет по душе, надсадно гнусавит,
Как будто право быть главною клянчит,
И жжет, пламенея, до одури давит...

              Про стыд  позабыв,
                   ждет любовных утех,
              Любуясь собою,
                    мечтает  о власти
              И обжигающем душу
                    злом  счастье
              Лишь для себя:
                    наплевать ей на всех...

В цветенье духовного первородства
Вонзилось фривольной мысли кипенье,
Как наваждение, как сумасбродство
В уединении уединенья.


          Стал пеплом пыл,
                  хотя и рвался ввысь,
          И раж исчез
                  истлевшею рубахой,
          И ветер выл,
                  и лес кряхтел и ахал,
          Где мукой родовой,
                  венцом и плахой
          Пылала,
                  корчась от бессилья,
                                  МЫСЛЬ!!!



КТО Я?

Я не смотрю давно назад
И не считаю вниз ступени,
Закрыв небрежно счет потерям.
Кто я, на ваш досужий взгляд:
Магических творец мгновений,
Фальсификатор, шут иль гений?!


— Ну, что? Схватились за перо,
Наполнив строчку сладким ядом?
Глумиться надо мной не надо!
Перо хоть было бы остро! —
Расставив мысли по ранжиру,
Мне не до жиру — быть бы живу!

Получше понятой чуть-чуть:
О прошлых днях я не печалюсь,
А день сегодняшний встречаю,
Пройдя непроторенный путь
Познанья разума свершений,
Как маг, как чародей иль гений.

А ежели при всем при том
Вы не найдете мысли здравой
В моих сужденьях, Боже правый,
Прослыть гороховым шутом,
Дарующим свои подделки,
Как блюдо острое в тарелке...

Заметна серость и без слов
Душе моей, уже распятой,
Что кровоточит, став расплатой
Освобожденья от оков
Всех тех, кто разными путями
Мне душу топчет сапогами...