Священный Синод Русской Православной Церкви (РПЦ) своим решением от 29 мая 2013 года (журнал № 57)[1] утвердил для использования в официальных церковных документах и изданиях, в том числе богослужебных, следующие именования: "Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской" вместо "Собор новомучеников и исповедников российских"; "Неделя всех святых, в земли Русской просиявших" вместо "Неделя всех святых, в земли российстей просиявших". А на заседании 13 июля 2015 года (журнал № 48) Священный Синод утвердил внесение изменений в последование "Недели всех святых, в земли Русской (уже!) просиявших"[2], где полностью заменил употребление наименования "российский" на "русский"[3].

В качестве причины этих изменений было названо то, "что каноническая ответственность Русской Православной Церкви простирается на многие государст­ва". Честно говоря, совсем непонятно, какая разница для прихожан РПЦ других государств, например Японии, между прилагательными "русский" и "российский", а вот для антирусской пятой колонны в Украинской Православной Церкви, которая сегодня открыто выступает за "автокефалию", то есть независимость УПЦ от Московского Патриархата[4], в свое время это имело огромное значение, ведь украинские националисты готовы мириться с понятием "руськый", считая себя прямыми наследниками Киевской Руси, но не с "российский", отождествляя последнее с современной Россией[5]. Поэтому "украинофильская" часть священноначалия и духовенства УПЦ, используя доступный административный ресурс, давно уже борется с российским именем в Украинском Православии.

Вот как известный киевский обновленец и сторонник автокефалии Украинской Церкви протоиерей Андрей Дудченко рапортует перед униатами и украинскими раскольниками на международном симпозиуме в Торонто (Канада) в 2014 году о своих "успехах" по украинизации УПЦ и делится дальнейшими планами: "Память “всех святых, в земле российской просиявших”... в календарях, издающихся Киевской митрополией, [теперь] значится как “всех святых, в землях Руси просиявших”, однако во всех церковнославянских богослужебных книгах речь идет именно о "российских" святых. Прилагательное “российский” употребляется и в других службах почитаемым русским святым или иконам Божией Матери. [Поэтому] в богослужебных книгах, которые издаются УПЦ, необходимо отредактировать тексты этих служб, заменяя “российский” на “русский” или “державу российскую” на “державу нашу” и т.д."[6]

Таким образом, получается, что Священный Синод РПЦ пошел на поводу у украинских автокефалистов, которые сегодня уже не стесняются открыто выступать против РПЦ и лично Святейшего Патриарха Кирилла.

В связи с этим хотелось бы привести несколько доводов о нецелесообразности искусственной замены "российского" имени на "русское" в новых изданиях требников и служебников.

Во-первых, эти реформы уже не могут умиротворить "украинофилов" УПЦ, которые в новых политических условиях открыто враждебны уже ко всему русскому.

Во-вторых, внутри России это может быть воспринято как попытка РПЦ засвидетельствовать свою узконациональную направленность, ведь сегодня бытует стереотип, что "русские" — это титульная нация, а "россияне" — это граждане Российской Федерации других национальностей.

В-третьих, ориентация на современное противопоставление "россий­ское"–"русское" — это явный модернизм, полностью игнорирующий историческую традицию.

Любой историк может подтвердить, что в исторических документах понятия "русский" и "российский" были идентичными. Обратимся, например, к той же истории Украины. "Россия", "Русь", "российский", "русский" как синонимы используют в своих текстах для обозначения территории, народа, языка и религии Украины духовные писатели XVI–XVII веков, такие, как монах Иоанн Вишенский, архимандрит Захарий Копыстенский, священномученик Афанасий Брестский и др. Дело в том, что наряду со славянизированной и разговорной формой "Русь", "русский" православные полемисты в своих текстах употребляли греческую транскрипцию этого слова, заменяя "у" на "о" — "Россия", "российский", что в определенной мере должно было служить показателем высокой образованности писателя[7]. Особенно с 20-х годов XVII века употребления слова "Россия" (Ρωσία), а не "Русь" стало на Украине своеобразным "брендом православного интеллектуала"[8]. Вместе с тем, как подчеркивает украинская исследовательница Н.Яковенко, употребление греческой кальки "Ρωσία" было манифестацией антилатинских (антипольских) настроений в православной среде Украины, указывающее на родство с греческой, "материнской церковью" в противовес латинству. А после Брестской унии 1596 года, стремившейся оторвать православных Речи Посполитой от Константинопольского Патриархата и подчинить папе римскому, "поле для “греческого” именования Руси было расчищено, и слово “Россия” триумфально ворвалось в употребление православной элитой"[9]. Поэтому сложившееся сегодня на Украине мнение, что понятия "Россия" и "российский" всегда применялись исключительно к населению современной России, а "Русь", "русский", "русин" было самоназванием населения Украины совершенно не соответствует действительности.

Этот тезис еще в XIX веке на основании множества цитат первоисточников опроверг историк Юго-Западного края М.А. Максимович: "Не очень давно было толкование о том, будто Киевская и вся западная Русь не называлась Россией до ее присоединения к Руси восточной... или Московской. Чтобы уничтожить навсегда этот несправедливый и нерусский толк, надо обратить его в исторический вопрос: когда в Киеве и в других западнорусских областях своенародные имена: Русь, Русский начали заменять, по греческому произношению их, именами Россия, Российский? Ответ: с 90-х годов XVI века... вскоре после того, как земля Киевская и все княжество Литовское были присоединены к Польше, на Люблинском сейме 1596 года. Основанием такого ответа служат тоговременные акты, письменные и книги, печатанные в разных областях русских, присоединенных к Польше"[10].

Более того, как утверждает авторитетный украинский историк Петр Толочко, греческая транскрипция русского имени "Россия" была перенята в Московском царстве из Киева. Под влиянием гетмана Богдана Хмельницкого греческая калька "Россия" была перенята писцами царской канцелярии в Моск­ве, которые изменили саму царскую титулатуру, начав употреблять "всея России" вместо прежнего "всея Руси"[11]. После этого греческая форма окончательно восторжествовала и в Церкви Российской империи.

Однако со времен Сталина по идеологическим соображениям, дабы не было отождествления Церкви с дореволюционной Россией, в официальном наименовании Православной Церкви и титуле патриарха целенаправленно изменили греческую форму русского имени на славянскую.

Вот как об этом говорится в Записке Г.Г. Карпова о приеме И.В. Сталиным иерархов Русской Православной Церкви: "Одобрив предложения митрополита Сергия (Старгородского), т. Сталин спросил: как будет называться патриарх? Сергий ответил, что эти вопросы предварительно ими между собой обсуждались и они считали бы желательным и правильным, если бы правительство разрешило принять для патриарха титул патриарха Московского и всея Руси, хотя патриарх Тихон, избранный в 1917 году, при Временном правительстве, назывался патриархом Московским и всея России"[12].

Но эти изменения носили юридический характер и не касались богослужебной традиции Церкви.

В-четвертых, грамматические нормы написания имен собственных церковно­славянского языка ориентированы на греческую грамматику, исходя из чего в богослужении более правильно употреблять греческую транскрипцию "Ρωσία" — "Россия", "российский", а не славянскую — "Русь", "русский". Поэтому в большинстве богослужебных текстов мы находим именно греческую форму русского имени, хотя часто могла употребляться и славянская форма, как, например, в службе "Всех святых, в земле Российской просиявших", где имена "Россия", "Русь", "российский" и "русский" употребляются как взаимозаменяемые.

Таким образом, проведение искусственной редакции русского имени в богослужебных текстах не имеет под собой никакого основания и может быть расценено не иначе как попытка модернизации богослужения Русской Православной Церкви.