Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

Анастасия ТРИФОНОВА


Анастасия Трифонова родилась и живет в Смоленске, 28 лет. Кандидат филологических наук. Работает учителем. Участница литературной студии "Персона" при Смоленском государственном университете. Публиковалась в альманахах "Персона" (Смоленск), "Блонье" (Смоленск), "День открытых окон" (Москва), неоднократно участвовала в ежегодном Московском фестивале университетской поэзии. Подборка стихотворений "Абыр" вошла в лонг-лист XIII Открытого Международного Волошинского конкурса (2015 год).


Подняться над текстом


Поэзия — это способ сказать в единственно возможной форме о каждой конкретной вещи. Спектр этих вещей (явлений, чувств и т. д.) индивидуален — это темы творчества автора; и способы разговора с читателем индивидуальны — это авторская поэтика. Может показаться, что при таком подходе поэтическое произведение становится замкнутым, герметичным и "сделанным". Но при этом текст оказывается цельным и насыщенным: тема раскрывается единственно приемлемым для автора сочетанием звуков, слов, средств выразительности и стихосложения, графических и интонационных средств и т. д., а ученическая сделанность перерастает в органичность и стихийность. Сначала форма преодолевает и упорядочивает содержание, но затем содержание находит, выстраивает для себя самую уютную форму. Ни одно слово нельзя заменить, не утратив что-то в этом едином организме, ни одно слово не оказывается лишним, случайным, проходным. Каждый элемент для чего-то нужен, а в совокупности они помогают читателю взглянуть иначе на тему произведения, погрузиться в художественный мир автора, приблизиться к обобщению, подняться над текстом и, конечно, удивиться этому новому взгляду.

Анастасия Трифонова

* * *

Вот тебе, Марина, дом,
два ствола за окном.
В переулке не святой,
большевик идет с косой.
Вот тебе, Марина, дочь,
уноси ее прочь,
бей окно и улетай,
в небе сотни белых стай.
Вот тебе, Марина, сын,
на руках неси,
в отчий холод возвращай,
до последнего качай.
Вот тебе, Марина,
жизнь, бечевой привяжись.


* * *

Живи, живи, живи-ка
побегом ежевики,
колючей, красно-черной,
живи жизнеупорно.
Спеши, спеши напиться
и в поисках живицы
суглинистую почву
переживай сверхточно.
За высохшей подпоркой
тянись, тянись до кромки
заоблачного рая,
тесемку разрывая.


* * *

Ирине Эфрон

Качается дверной проем,
кончается дневной покой —
соседних комнат разговор: —
Дверь в детскую прикрой.
Борис и Глеб глядят в окно,
зовут сквозь деревянный скрип
бежать то в Муром, то в Ростов,
в тень брата и сестры.
Ногам — сучить, но не уйти,
привязанность — длина пути,
не протоптать тропу.
Напеву — в теплом горле биться
и в зиму вылететь синицей,
и не достаться никому.


* * *

Черный крыжовник, изабелла северных дач,
отведи дурного соседа десятой дорогой.
Разлапистый куст колюч, и укол горяч,
и крыжовенное вино горячит и горчит немного.
Царь царей, мичуринское дитя,
сколько болезней вынес, которой влагой
напитан, если каждый плод венозная чернота
пронизывает и рвет, как слова бумагу.
К телу ближе своя землица — дыши, трудись.
С безголовой бутылкой долу хожу по кругу,
и крыжовник черный мне продлевает жизнь,
прививаюсь, колюсь — от какого-такого недуга.


* * *

"Лети к воде, мой камешек усталый
от многолетней статики на берегу,
пускай волна под языком катает", —
приказываю мысленно и вслух,
но безуспешно. Разве птицей малой
встряхнется от песка и нет как нет.
Какая сила в небо поднимает,
земное оставляя на земле?
Какая тяжесть руки так гипсует,
что камешек не бросить в водоем?
О, известняк, подумай на досуге,
по ком лежишь. И полетишь по ком.


* * *

Я бегу к Тебе, Господи мой,
в памяти раздается пяточный бой.
Где вчера асфальт, сегодня трава:
прорастает быльем голова.
В заоконных тучах прогал найду.
Как могу, каждой мыслью бегу.


* * *

Из детства деревянные бочонки,
когда лото уже сидит в печенках
и к горлу подбирается обида
из-за того, что карточка открыта,
а у других осталась пара чисел.
Нечисто дело, дело-то нечисто.
Ревешь в рукав. Сказал бы кто — утешься,
чем больше в клетках темноты кромешной,
тем ярче день играет на просвет,
глубинной рыбой обнажив скелет.
Гремит мешок. Что в нем еще таится?
Но длится партия и, слава Богу, длится.


* * *

Что носишь в себе, человек человечьевич,
Какие болезни и противоречия?
Какую нездешнюю птаху-чирикалку
ты слушаешь, ночью записки чирикая?
На сколько вопросов инерции хватит,
покуда успеешь, покуда не хватятся?