Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

КОСМОС


Анна Райнова


ДРУГИМИ ГЛАЗАМИ
повесть


Спросите любого подростка, кем он хочет стать, когда вырастет. "Пилотом боевого глайдера", — не задумываясь, ответит он. Ведь помнит, как тайком выбравшись из детской кровати, вглядывался в ночное небо, где, сталкиваясь и разлетаясь, метались группы ярких огоньков, оставляя за собой желтые кляксы взрывов. Как скандировала толпа, встречая героев-победителей. Выходившие из посадочного терминала люди в серебристых лётных комбинезонах казались ему небожителями. Он смотрел на них и представлял себя на месте вон того бравого капитана с суровым лицом, ведь тот не улыбался, как все остальные, значит точно — самый смелый. Мальчишке невдомёк, что нет на свете мерила, способного определить чью-то смелость, и что его новоявленный кумир вчера перебрал, бурно отмечая победу. Какая уж тут улыбка.


* * *


На голографических часах, отмеряя потерянное время, беззвучно пульсировали секунды. Капитан прославленной боевой восьмёрки, герой Клиптианской войны, наставница Лэми Аррах будто приклеилась к стулу. Сидела в своём кабинете на двухсотом этаже лётно-космической академии, величественного здания в форме устремлённой ввысь ракеты, и смотрела в окно. По яркому весеннему небу раздувшимися гусеницами ползали грузовые паромы, стайками железных птиц проносились бытовые глиссеры и яркие служебные боты, внизу, утопая в роскошной зелени аллей и парков, лениво ворочался нарядившийся к празднику город.
Пять лет прошло с войны, а на утреннем заседании совета наставников вновь пришлось отбиваться. Да, Мио Краас блестяще сдал вступительные экзамены. Лэми честно призналась, что не может принять его на свой курс по личным причинам. В конце концов, имеет на это полное право. И пусть другие наставники осуждают её в кулуарах, пусть приписывают ей гордыню или самодурство. Да что угодно. Она не будет отчитываться ни перед кем, даже перед начальником академии, что и сказала, когда он попросил выйти из конференц-зала, чтобы объясниться с глазу на глаз.
— Вы, кажется, воевали с его отцом в одной десятке? — осторожно поинтересовался он.
— Вот именно, воевали, — отрезала Лэми.
Не стала продолжать, при всём уважении к сдержанному генерал-лейтенанту. Да он и сам мог бы узнать причину, но видимо посчитал неприличным разнюхивать за её спиной. Вот и теперь за язык тянуть не стал. Заглянул в глаза, стушевался и поспешил уладить дело. Одарённого парня отдали другому наставнику. Но отчего так пакостно на душе?
Лэми глотнула из чашки остывший кофе и заставила себя подняться. Уже два, к семи нужно быть у Сани, а она тут расселась.
— Здравствуй, Лэми! — обратились к ней, не успела переступить порог кабинета.
Голос с резким металлическими нотками она узнала его прежде, чем подняла взгляд.
— Чем обязана, Краас? — ускоряя шаг, процедила сквозь зубы.
Бывший нападающий не дал уйти, догнал её, схватил за плечи и резко
развернул к себе. Лэми оказалась прижатой к стенке, лицом к лицу с человеком, которого избегала столько лет. Он сильно изменился, не постарел даже, а как-то полинял, точно старинная фотография, которую покинули краски.
— Я здесь из-за сына, поговори со мной, прошу.
— Мио принят в академию к наставнику Ленко, — твёрдо отчеканила Лэми.
— Он хочет учиться у тебя, — навис над ней Краас.
— Мы все чего-то хотим. Например, видеть среди живых капитана Арраха, которого ты убил.
— Ты не раз оспаривала выводы комиссии по расследованию. Выстрел произошёл самопроизвольно, опознавательная система глайдера Арраха не сработала. До сих пор не можешь смириться с фактами? Я был его другом, Лэми.
— Другом? — Если бы взгляд мог убивать, Краас тотчас свалился бы замертво. Лэми справилась с собой и продолжила с холодным спокойствием. — Ты целился, Краас. В блок гравитора случайно не попадёшь. Мне интересно, как ты живёшь, после того, что сделал? Кошмары не мучают?
Краас отшатнулся, словно получил пощёчину. Лэми не сдвинулась с места:
— Список моих курсантов утвержден советом наставников, — с красной строки начала она. — Так что если у твоего сына есть претензии, это не ко мне.
— Хорошо, можешь меня ненавидеть, но при чём здесь Мио? Он хороший парень. Он бредит космосом.
— Если Мио хочет летать — будет летать. В наше время не выбирали наставников. Я не могу его учить, разве тебе не ясно?
— Мио получил ответ, закрылся в комнате и не выходит, не может понять, почему ты ему отказала.
— Так может, ты объяснишь? — не выдержала Лэми и, отпихнув предателя в сторону, быстро пошла по коридору.
— Я невиновен, Лэми! — вдогонку бросил Краас, но за её спиной уже сходились двери лифта.
— Поговори мне ещё, — пригрозила она в пустоту.
Её трясло от возмущения. Не могла прийти в себя, даже оказавшись в кабине поджидавшего на парковке одноместного глиссера. Лэми включила автопилот, и пока машина набирала высоту, безотчётно тёрла ладонями лицо, точно пыталась смыть с него несуществующую грязь.
На экране инкома всплывали поздравительные сообщения от курсантов, друзей, знакомых и совершенно чужих людей. Не сейчас! Откинувшись на спинку сидения, Лэми закрыла глаза.
Да как он вообще посмел явиться, вновь пошли по кругу мысли. И к начальнику на поклон бегал, не иначе, пытался надавить, бряцал боевыми заслугами.
Пусть она плохо обошлась с Мио, но что ей было делать, он слишком похож на отца. То же крючконосое лицо с близко посаженными колючими глазами, те же рваные жесты и голос. Во время личного собеседования с Краасом- младшим Лэми дважды брала перерыв. Она выскакивала в коридор, хваталась за стену и часто дышала, чтобы не выплеснуть растущее внутри раздражение на парня, виновного только в том, что он оказался сыном предателя.
Вера Краас хладнокровно расстрелял флагманский глайдер, когда десятка Арраха возвращалась на базу после тяжёлого столкновения с триа- риями, самыми опасными нападающими противника. Это неотёсанных велитов, горохом сыпавшихся из подпространства, отстреливали как стайки непуганых воробьёв и пачками брали в плен. Гастаты приходили группами поменьше и кое-что умели. Но схватка с десяткой клиптианских триа- риев всегда была настоящей игрой со смертью.
Севший Лэми на хвост вражеский ловец, несмотря на все её хитрые увёртки, упрямо сокращал расстояние. Вторил каждому движению, будто мысли читал. Ему почти удалось зацепить её глайдер магнитной ловушкой. Ушла в последний момент. Остановившись на последнем витке спирали, резко потянула вверх. Он не успел среагировать и оказался под ней в перекрестии виртуального прицела. Этот спёкся, но бой продолжался. Команде едва удалось вернуться без потерь.
Они уже вышли в исходные точки низкой орбиты над Луной. Ждали сигнала, чтобы отдать корабли на волю гравитационных уловителей посадочных шахт. Ничто не предвещало беды. Миг, когда лазерный луч Крааса вспорол капитану бок, в доли секунды оставив от глайдера сгусток пылающей плазмы, запёкся в памяти выжженным клеймом.
Почему защитное поле корабля не отразило заряд "своих"? Этот вопрос до сих пор не давал покоя. Аррах не мог просто так отключить контур. Если во время боя глайдер получил повреждения, капитан должен был оповестить об этом "своих" и увести неисправную машину на запасную посадочную площадку, но ничего подобного не было.
Безнаказанность Крааса приводила в отчаяние. Стремясь избежать позорного пятна, чиновники от лётного ведомства сфабриковали убийце оправдание и комиссовали его на гражданку в текущем звании ефрейтора, оставив за ним пенсию и все военные льготы.
Лэми не раз пожалела, что остановила ребят: выбравшись из посадочных боксов, немая от ужаса команда набросилась на Веру с кулаками.
— Увести! Будем ждать решения трибунала, — был её первый приказ.
Так боевая десятка превратилась в восьмёрку. Новичков как назло присылали бездарных дальше некуда, вот и пришлось воевать неполным составом до самого конца. Но как воевать!
Последние годы войны команда Лэми Аррах не знала поражений. Удивительно, что взрослые мужики безоговорочно признали её главенство и поддерживали неординарные решения иногда на грани самоубийства. Это теперь хитрые тактические приёмы Лэми Аррах преподают в академии, а тогда...
На боевом дежурстве горевать по мужу времени не было, но когда возвращалась в каюту, где они с Аррахом прожили вместе всего три недели, хотелось не плакать — кричать.
— Милая, ты в порядке? — застал врасплох приятный женский голос.
Разглядев на экране инкома маму, Лэми смутилась, соображая, как
могла пропустить сигнал вызова по личной связи.
— Конечно, мам. Просто немного устала. — Пришлось изобразить на лице благодушную улыбку.
Мама кивнула. Не заметила фальши, или сделала вид? Ведь они почти не знают друг друга. В детстве, пока больные наукой родители годами торчали на орбите, их с братом воспитывала незамужняя тётка, работавшая клоунессой в столичном цирке. Тётя Мина была особа эксцентричная, зацикленная на себе. Она не умела сюсюкаться с малышами. Чтобы не болтались без дела, пристроила детей в цирковую секцию акробатики. Пятилетняя Лэми была пухленькой и неуклюжей, а вот наделённый природной гибкостью Гай напротив делал успехи и не уставал насмехаться над младшей. Лэми долго терпела издёвки, но когда брат при всех обозвал её жирной каракатицей, побежала жаловаться тётке.
— Вот глупый мальчишка, — улыбнулась та, утирая ей слёзы. — А ты разозлись, докажи ему, что это неправда.
Лэми сильно разозлилась.
Спустя несколько лет дуэт юных воздушных гимнастов творил чудеса, летая на полотнах под куполом цирка. Публика замирала от восторга, глядя на их неожиданные, рисковые трюки. Гай все ещё покрикивал на сестру во время тренировок, но гордился и опекал. Они всегда были вместе. Лэми до смерти ревновала, когда у брата появилась первая подружка, не могла понять, отчего он каждую свободную минуту, вытаращив глаза, бежит к этой белобрысой девчонке. Ух, как она её ненавидела.
— Перестань терроризировать брата. У него любовь, понимаешь? — объясняла ей тётка.
—    Да он просто помешался на этой Вики, — не унималась Лэми. — Спать домой не приходит, на репетиции опаздывать начал. Я ему говорю, чтоб не опаздывал, а он смотрит на меня и улыбается как последний дурак. Вообще перестал меня слушать. Вчера на представлении чуть с поддержки меня не грохнул.
— Ну не грохнул же, — возразила тётя. — Ты и сама скоро в кого-нибудь влюбишься. Правда, правда. Не заметишь, как это случится.
— И не подумаю, — надулась Лэми. — Эта твоя любовь делает из людей идиотов!
Услышав это, тётка хохотала до слёз. А Лэми обиделась. Так взъелась, что не подпускала к себе парней на пушечный выстрел. Нет, погонять в футбол или замутить чего вместе с ребятами, тут она была на передовой, но если ловила на себе сальный взгляд, точки над "i" ставила сразу. Лэми как раз окончила школу, когда случилось нашествие клиптиан.
Человечество в то время только подбиралось к границам Солнечной системы. В том, что инопланетяне существуют, убедились, когда вышла на связь станция Совета миров, как выяснилось, Бог знает сколько времени болтавшаяся в поясе Койпера. Нам сообщили, что Совет не представляет угрозы и не намерен вмешиваться в жизнь земной цивилизации, но на все дальнейшие попытки установить с пришельцами более тесный контакт они отвечали молчанием. Просканировать станцию не удавалось. Исследовательские аппараты обесточивались, стоило пересечь невидимую границу в десять тысяч километров, то же случилось и с посланным к станции разведывательным десантом. Выживших пилотов потом долго пытались лечить, но так и не сумели вернуть им способности мыслить.
Вмиг позабыв о межгосударственных распрях, люди начали готовиться к войне. В срочном порядке на геостационарную орбиту Земли вывели оборонные комплексы, а в недрах Луны в районе горы Малаперт, неподалёку от добывающих воду предприятий, началось строительство военной базы ВКС. Оказалось, беспокоились не зря. Спустя несколько лет над блином Солнечной системы, выпрыгнув из подпространства, возник вооруженный инопланетный линкор.
— Покоритесь нам, или будете покорены, — размахивая перепончатыми лапами, по всем телевизионным каналам вещала пучеглазая чешуйчатая тварь, назвавшаяся проконсулом Клипты.
Очухавшись и просканировав на удивление хилую защиту вражеского флагмана, Земля дала залп с орбитальных рельсотронов. Наглого пришельца разнесло вдребезги. Один из его обломков разрушил исследовательскую станцию, на которой в то время работал отец. Маме повезло, она проходила обследование на Земле.
Вдогонку к этим страшным событиям пришла весть о том, что клип- тиане не состоят в Совете миров:
— Мы нейтральны к вашей войне. Мы наблюдаем, — заверял чужеродный голос.
Это сообщение вмиг облетело Землю. Но никто не верил в лояльность пришельцев. Лэми поняла это из разговоров взрослых. Тётка частенько собирала у себя большие компании. Среди её знакомых, кроме циркового сословия, попадались учёные, политики, даже военные. Они много спорили под рюмочку на разные животрепещущие темы, но были единодушны в том, что загадочный Совет миров и нападение клиптиан — звенья одной цепочки. Тогда вообще все вокруг воодушевились. Лёгкая победа над вражеским линкором кружила головы и будоражила души. Когда в продолжение войны из подпространства посыпались группы маленьких клиптианских ботов, над горе-завоевателями откровенно смеялись. Ведь наши истребители не дремали, лишь немногим клиптианам удавалось сбежать, не говоря уже о том, чтобы подобраться к Земле. Значит победа не за горами.
— С праздником, дорогая, — прервав поток воспоминаний, мама неловко повела плечами.
— Спасибо, тебя тоже.
— Я думала, ты заедешь. Посидим хоть немного.
— Не сегодня, прости, как-нибудь в другой раз. Меня ребята ждут.
— Как скажешь, дочка, — с заметным облегчением проговорила мама и отключилась, пожелав ей хорошо провести вечер.
Ну и пусть, мама хоть и пытается быть милой, но утраченных лет не вернёшь.
Узнав о гибели отца, Гай подался в пилоты. Лэми переделала номер на соло и с замиранием сердца ждала каждой связи с Луной.
— Они будто играют с нами в войну, — делился впечатлениями брат. — Не боись, малая, всех переловим. Я тут на досуге кое-что придумал. Вот вернусь, закажем портативные гравидвижки, как детские карлсоны, только мощнее. Тогда и полетаем.
Судьба распорядилась иначе. Известие о геройской смерти брата в бою настигло Лэми после представления. Она читала и перечитывала сухие строчки сообщения и не могла понять, что там написано. Помчалась к тётке в чём была. Столкнулась с ней в коридоре — примятые волосы, размазанный клоунский грим, рыжий парик в руке — в глазах слёзы. Они вцепились друг в друга и простояли так не в силах говорить неизвестно сколько времени.
Дом, где они с братом играли детьми, встретил пугающей, мёртвой тишиной. Ночь прошла без сна. Укутанная тёплым пледом, Лэми зябла в кресле и чувствовала руки брата на своих плечах. Боялась шевельнуться, настолько явным было ощущение. Ждали маму, но та не приехала, сказав, что плохо себя чувствует. Наверное, Лэми до сих пор не может ей этого простить...
Утром девчонка из цирка помчалась сдавать документы в лётную академию. В военное время приём туда был открыт постоянно. Поступив, наплела тётке, что будет работать в обслуге лунной базы, хоть так помогать в борьбе с ненавистными клиптианами. Обман раскрылся, когда восьмёрка Лэми Аррах умудрилась взять в плен сразу пять клиптианских кораблей. Об этом событии гремели во всех новостях. СМИ старались вовсю, живописуя наши победы, а люди роптали сквозь зубы:
— Сколько можно, семь лет побеждаем и никак не победим.
Лэми оставила глиссер на площадке у дома — типовой одноэтажной коробки в звёздном городке академии, где жила, изредка возвращаясь на Землю. На мгновенье замерла у входа, вдыхая весенний ветер, полный ароматов цветения, каких ни за что не ощутить в благоустроенных подземельях Луны. Переступив домашний порог, приказала обслуживающей системе распахнуть окна и включить новостной канал, пусть себе бормочет. Заглянула в гостиную — голые стены, скромная обстановка. Лэми ничего здесь не меняла с тех пор, как получила жильё. Да и зачем? Это Сани любит всякие новомодные штучки. После войны всё искал повода сблизиться, но Лэми чётко дала понять, что между ними не может быть ничего кроме искренней дружбы.
Мельком взглянув на часы, она направилась в спальню, на ходу снимая с плеч комбинезон. Загрузила одежду и обувь в приёмник дресспринтера и выбрала в меню копию платья, которое надевала каждый День победы. В этом платье она впервые танцевала с Аррахом.
Это сначала капитан оказал ей холодный приём. Увидев, кого ему прислали вместо погибшего ловца, капитан едва не отправил девятнадцатилетнюю пигалицу домой на Землю. Мало что кожа да кости. Короткая стрижка "ёжиком" ради военного удобства делала её похожей на мальчишку-подростка.
— Вы не имеете права, у меня диплом с отличием! — вскинулась Лэми.
Аррах пригляделся к ней внимательнее, но медлил с ответом. Не зная,
куда девать глаза, Лэми принялась рассматривать нашивки на левой груди его комбинезона. Молнии за сбитый, треугольники за пленённый и звёз-
дочки за приведённый на базу с живым клиптианином на борту. Все золотые. Выходило, на счету команды Арраха больше ста кораблей!
Капитан перехватил её взгляд, лицо осталось твердокаменным, но в самой глубине тёмных, чуть раскосых глаз, мелькнула тень улыбки:
— Ладно, отличница, идём. Покажешь, чему тебя научили.
Воздушный гимнаст чувствует себя в свободном пространстве под куполом цирка, как рыба в воде. Пилот, мозг которого работает с компьютером глайде- ра как одно целое, не видит своего корабля. Это даёт идеальный обзор. Ощущение в полёте такое, будто натянул поверх своего тела ещё одно, массивное, управлять которым нужно с той же лёгкостью, как ходишь, прыгаешь и уклоняешься от препятствий в собственной биологической оболочке. Только всё это происходит в космосе, где, как известно, ни верха, ни низа. Лишь Земля, Луна и Солнце в качестве ориентиров. Боевой гравитационный глайдер слишком высокоманёвренная машина, чтобы ждать, пока человек нажмёт нужную кнопку или повернёт штурвал руками: выстрел, вираж, выброс магнитной ловушки — мозговые импульсы, мгновенно приведённые в действие. Кроме того, все перестроения и атаки команды в бою завязаны на капитана, руководящего движением своих ловцов, защитников и нападающих. Полная концентрация, никаких посторонних мыслей. Глайдер, за год ускоренного выпуска в академии, Лэми освоила неплохо, но тактика хромала. Куда ей было до остальных виртуозов команды, ставших пилотами ещё до войны.
В паре со вторым ловцом Сани Эргмонтом она часами отрабатывала маневры и перестроения. Рыжеволосый гигант проникся симпатией к настырной девчонке и помогал, чем мог. Остальные глядели сквозь неё. Лэми не обижалась, уяснив, что внимание зубров Арраха надо ещё заслужить, и старалась тянуться за ними, но без ошибок не обходилось.
Когда во время тренировочного полёта Лэми едва не столкнулась с глай- дером нападающего, Аррах в выражениях не стеснялся. Краас настаивал на отстранении, но Сани вступился, и девчонку отдали ему на поруки. Лэми стиснула зубы и без устали упражнялась на симуляторах, даже когда могла спокойно филонить. Сутки через трое команда двенадцать часов кряду сидела в глайдерах в готовности номер один, поднимаясь в небо по тревоге. Район появления клиптиан определяли по возмущениям гравитационного поля. Лэми оставалась одна в расположении команды — тесном ответвлении коридора с клетушками кают.
Капитан заметил рвение новенькой и через месяц взял её в бой. Ещё через два Лэми пришла на базу с уловом. За каждый бот с живой рептилией на борту команда получала премию. Девчонку зауважали, теперь с ней разговаривал не только Сани.
Раз в году пилоты получали длительный отпуск. Команда на месяц перебиралась из тесных кают базы боевого дежурства в пансионат, так же упрятанный глубоко в недрах Луны, но гораздо более свободный и комфортный. Кроме госпиталя, оборудованного по последнему слову техники, там были оранжерея, бассейн, спортзал, а также множество увеселительных заведений для отдыхающих пилотов.
В первый же вечер Лэми пригласили в танцевальный клуб, упредив, что устроят ей официальный приём в команду. На радостях она вырядилась в облегающее стройную фигурку платье, встала на каблуки, убила три часа, отращивая волосы на модуляторе причёсок, собрала их на макушке в высокий хвост и немножко подкрасила лицо. Дожидавшийся под дверью каюты Сани, увидев её, аж присвистнул:
— Ты это, осторожней. "Наши" могут и накинуться с голодухи.
— Ничего, я умею отбиваться, — озорно рассмеялась Лэми.
Команда не ожидала, что "сын полка" появится в столь неожиданном
обличье.
— Великий космос, это малышка Лэми? — первым прозрел Краас.
— Вот это да! — поддержали его остальные.
Аррах ничего не сказал, но Лэми заметила, что капитан смотрит на неё совсем не так, как раньше. Её будто торкнуло изнутри что-то, но помаячив на краешке сознания, странное ощущение мгновенно ушло.
Обряд инициации прошел как по маслу. Лэми одним глотком осушила положенный стакан водки с солью. Дыхание перехватило с непривычки, но закашляться было нельзя — плохая примета. Пилоты очень суеверный народ.
— Наш ловец! — громко сказал Аррах, протягивая ей кусочек хлеба на закуску.
Не дожидаясь, пока кто-нибудь другой умыкнёт девчонку, Сани потянул её
танцевать. У Лэми кружилась голова, но она не могла отказать верному другу, оказавшемуся вдобавок отличным партнёром в танце. Они так отжигали сальсу, что сбившиеся в плотный круг пилоты восторженно хлопали вытворявшей акробатические трюки паре. Лэми приметила среди них Арраха и вдруг обнаружила себя в его объятиях — верно в памяти случился провал. Они мерно покачивались под известную песню Люка Гробовски. Лэми не могла поверить глазам. Ведь до сих пор капитан казался ей человеком из стали. Аррах редко повышал голос, одного его взгляда было достаточно, чтобы все, включая Крааса — правой руки капитана, мгновенно вытягивались в струнку.
— Где ты научилась так танцевать? — не успела, как следует испугаться, шепнул ей на ухо Аррах.
— Я из цирка, воздушный гимнаст, — пропищала Лэми и невольно поёжилась, горячее дыхание капитана щекотало шею.
— Да ты ещё совсем маленькая, маленькая циркачка Лэми, — с необыкновенной нежностью сказал Дуг, крепче прижимая её к себе.
Лэми почувствовала его запах, тонкий аромат деотика, смешанный с алкогольными парами и чем-то ещё, терпким, горьковатым, волнующим. Вдыхала эту смесь и бабочки трепетали крыльями где-то глубоко внутри. Господи, да она сейчас растает. Хорошо, Аррах на мгновенье ослабил хватку. Лэми смогла привести себя в чувство, а то так и стекла бы на пол бесформенной лужицей.
— Подожди, у нас тут уже был один циркач.
— Гай? Ты знал, Гая? — обрадовалась Лэми.
— Имени не помню, все Циркачом звали. Видный парень такой. А кто он тебе? — Простой вопрос, но глаза капитана, грозя разрушить очарование, вдруг сузились в маленькие щёлки.
— Он мой брат, — поспешила ответить Лэми. — Погиб два года назад.
— Мне жаль, — кивнул Аррах, но взгляд потеплел.
Как она раньше не замечала, что его глаза точно два бездонных колодца — раз заглянув в них уже не вернуться. Он тоже всё понял, и было совершенно неважно, что произойдёт дальше, потому что устоять перед тем огромным, что без всякого спроса пустило корни в их сердцах, уже не могли ни его опытность, ни её невинность.
— Сейчас узнаем, — Дуг приобнял её за талию и повёл через зал к столу, где веселилась десятка, в которой служил брат.
Бывает, за один вечер жизнь человека делает неожиданный, крутой поворот. Но одно дело читать об этом в книжках, а другое...
Проснулись поздно. Кто-то настырно колотился в дверь:
— Сани, — тихо сказала Лэми.
Аррах на миг прижал её к себе и начал одеваться, но прятаться не стал. Сани был вынужден отдать капитану честь на пороге её каюты, но стоило Дугу уйти, принялся отчитывать Лэми:
— Ты с ума сошла? Разве не знаешь, Аррах женат, у него сын на Земле подрастает.
— Сани, мне всё равно. Всё равно, понимаешь? — говорила, и с её лица не сходила та самая улыбка.
— Глупая. Вот увидишь, Дуг проспится, поймёт, чего натворил, а тебе будет больно.
И тут же сообщение с Земли, обухом по голове: "Тётя Мина упала в обморок во время представления".
Выслушав бледную, как стена, Лэми, Аррах подписал увольнительную на Землю. Оказалось, переутомление. Тётя почти не спала в последнее время, всё нервничала. У неё не ладилась новая реприза.
Лэми всего несколько дней отсутствовала на Луне, торопилась обратно, а встречать её явился Краас:
— У вас что, отношения с Аррахом? — огорошил вопросом, не успела выйти из посадочного терминала.
— Какие отношения? Нет у нас никаких отношений, — солгала она, до корней волос заливаясь краской.
— Умница, девочка, — Краас склонился к ней и продолжил, понизив голос. — Если тебя вызовут давать показания, скажешь то же самое.
— Куда вызовут? Какие показания? — едва не задохнулась Лэми.
Оказалось, два дня назад в облюбованном командой клубе Сани на виду
у всех зазвездил капитану в лицо. Аррах в долгу не остался.
— Пятеро растащить не могли, оба подвыпившие были. Сцепились слово за слово. Сидят теперь в соседних камерах, герои. Аррах будет молчать. Думаю, Эргмонт тоже, но на всякий случай надо быть готовыми ко всему, — рассуждал Краас, вышагивая по каюте Лэми из стороны в сторону. — Если их перевезут на Землю, считай, команде каюк. Расформируют к чёртовой матери. Говорил я ему бабу не брать. И пожалуйста.
Он сделал паузу, прежде чем спросить:
— Вас с Аррахом кто-нибудь видел?
— Только Сани.
— Хорошо. Навещать не смей ни того, ни другого, поняла? Вечером пойдёшь с нами в клуб. Оденься там как надо, и чтобы держала лицо.
Лэми сидела на полу, слушала и не могла поверить, как такое могло случиться, вернее уже случилось из-за неё. Так и застыла до самого вечера, комкая неизвестно как оказавшееся в руках полотенце. Но в назначенный час заставила себя подняться...
Трёх дней не прошло, Вера принёс весть, что их выпустили, недоразумение улажено вроде. Только Аррах спешно отбыл на Землю.
— Надеюсь, теперь он тебя выставит, — напоследок сказал Краас.
Потянулись дни ожидания: бесконечные, однообразные, пустые. Сани
не казался на глаза, остальные пилоты команды делали вид, что её не существует. Лэми завтракала в каюте. Днём спала или сидела, уставившись в экран, создававший иллюзию земного окна. Смотрела, как движется солнце, и бегут по мнимому небосклону голографические облака. С наступлением ночи, надвинув на лоб капюшон спортивной курточки, пробиралась в опустевший спортзал. Привязывала эластичные ремни к укреплённому под потолком канату и тренировалась до седьмого пота. Не сомневалась — придётся вернуться в цирк.
Сердце пропустило удар, когда, завершив раскрутку, однажды разглядела Арраха в дверях спортзала. Спускалась, ни жива, ни мертва. Отдала капитану честь по всем правилам.
— А здорово ты летаешь, — не обращая внимания на официальность приветствия, первым начал Аррах. Подошёл, взял за плечи, заглянул в глаза. — Почему ты дрожишь?
Лэми изо всех сил старалась крепиться, но стоило оказаться в его руках.
— Теперь ты выгонишь меня из команды? — сумела выговорить, по щекам потекли предательские слёзы.
— За что? — удивлённо сощурился Дуг.
Лэми дёрнулась, пытаясь вырваться — не получилось:
— Из-за всего. Мне сказали, что.
— Кто сказал?
— Неважно, — насупилась она.
— Угу, значит ты у нас ещё и партизанка, — кивнул Дуг, а в его глазах блеснули озорные искорки. — Хорошо, вот что я тебе скажу: ты серьёзно вляпалась, очень серьёзно. Потому что никуда я тебя не отпущу, даже если будешь проситься. Конечно, Дуг Аррах в семейной жизни далеко не подарок. Наверное, поэтому от меня ушла Ана.
— Куда ушла? — Лэми хлопала глазами не в силах понять, куда он клонит, но слёзы высохли сразу.
— Ну вот, так-то лучше, а то вздумала сырость тут разводить, — он улыбнулся и обнял так, что сердце зашлось. — Выходи за меня замуж.
— Но ведь ты. ты. — вновь заливаясь слезами, залепетала Лэми.
— Теперь свободен, — продолжил за неё Дуг. — Видишь ли, маленький ловец Лэми, мы с женой тянули с разводом только потому, что, как семья военного, они получали на Земле хорошие льготы. Сама знаешь, жить там сейчас непросто. Но теперь появилась ты. Честно скажу, давно мне так крышу не сносило. Эргмонт в растлители малолетних уже записал.
— Больно? — Лэми осторожно тронула желтоватый след синяка на его щеке.
— Не-а, — мотнул головой Дуг. — Сани досталось больше, я сломал ему нос.
— И ты решил на мне жениться из-за сломанного носа Сани?
— Нечего совать его, куда не следует, — хохотнул Аррах. — А ты, ещё раз вот так надуешь губки, и я съем тебя прямо сейчас.
— Я вся потная.
— Я не любитель есть без соли, — Дуг отстранился, лицо внезапно стало жестким. — Теперь кроме шуток, Лэми. На Земле я мог бы ухаживать за тобой месяцами. Мы бы долго приглядывались и принюхивались друг к другу. Но мы на войне. Отношения без статуса между командиром и подчинённой будут расхолаживать команду. Рассыплемся — костей не соберём. Знаешь, как мы потеряли ловца? Втюрился в местную певичку из бара. Та водила его за нос, как слепого котёнка. То отталкивала, то приближала. Всё знали, что это за штучка. Я вовремя не одёрнул, думал, что не имею права вмешиваться в амурные дела. А должен был, должен! — Большая ладонь Арраха сжалась в кулак так, что костяшки хрустнули. — Потому что он подставился в бою, как первокурсник. Так что роспись завтра, в десять утра. Свидетели Краас и Сани. Вопросы? Возражения?
— Возражений нет, капитан.
— Вот и отлично. Надеюсь, успеешь распечатать себе подвенечное платье?
Ещё немного воспоминаний, и она останется дома. Какое платье? Краас
со своим выродком напрочь убил настроение. Да и кому нужен этот маскарад? Дуга нет, этого ничто не изменит.
Лэми дала команду дресспринтеру повторить рабочий комбинезон и ринулась в ванную. Теперь она — капитан Аррах, а капитану опаздывать не пристало.
— Ты не переоделась? — удивился Сани, встречавший её на крыльце собственного особняка, изящного ромбовидного строения в окружении диковинного сада из карликовых деревьев, любовно взращенных руками бывшего ловца.
В День победы Сани ежегодно собирал у себя команду. Однако с тех пор, как он стал начальствовать в резервации клиптиан, после капитуляции "своих" попросивших земное гражданство, преданная дружба сошла на нет. Лэми с подозрением относилась к врагам, променявшим родную планету на сомнительные земные блага. Состав атмосферы не подходил им для дыхания, мало кислорода, да и сила притяжения другая — Клипта в два раза меньше Земли. Спрашивается, чего им здесь прохлаждаться? Сани напротив проникся к ним уважением и без конца выбивал для своих питомцев всевозможные послабления и бонусы.
— У меня дресспринтер сломался, — произнося заведомую ложь, пожала плечами Лэми.
— Идём, все уже в сборе.
— О, капитан! Выпьем за капитана! — поднялся навстречу чернокожий нападающий Рено Зуум за излишнюю болтливость носивший прозвище Бубен.
— Привет, мальчики, — оглядев сидевших за столом отставников тёплым взглядом, Лэми подняла бокал. — За нашу победу!
— Ур-а-а! — звонко чокаясь, в голос ответили ей.
Стены комнаты провалились в космос — началась трансляция соревнований боевых десяток. Рассевшись на мягком полу, команда уставилась в голографические экраны. Горячо обсуждали неверные маневры молодых пилотов, присвистывая и улюлюкая, болели за десятку Анда Арраха.
— Отлично, загоняй их ребята.
— Так их!
— Давай!
— Ты посмотри, что он задумал? Твоя школа, Лэми.
Разгорячённая команда не могла сдерживать эмоции и вместе с последним выстрелом разразилась победным криком. После космических фейерверков изображение на экранах переместилось к сцене лунного театра, где для получения наград выстроилась десятка победителей. Трое — выпускники Лэми. Вытянувшийся в струнку Анд сейчас более всего походил на мать, белокурую красавицу Ану.
Когда сын Арраха выбрал её в наставники, у Лэми душа ушла в пятки, но стоило познакомиться поближе, полюбила его всей душой. Ей не раз приходилось бороться с собой, ведь выделять Анда среди других курсантов было нельзя. Впрочем, он выделялся и без этого, отцовская хватка проявилась в нём сполна.
— Вечная память капитану Арраху и ловцу Грумо. Спокойного космоса вам, ребята, — взрезал консервы памяти голос Бубна.
После покатывались со смеху, вспоминая забавные случаи с войны, пели под гитару любимые песни, говорили за жизнь и потихоньку хмелели. Только Сани вёл себя странно, часто отлучался из-за стола, а вернувшись, никак не мог пристроиться к общему веселью. Лэми не раз ловила на себе острые иголки его взглядов. Ужели снова свататься задумал? И правда, попросил задержаться, когда, засидевшись почти до утра, начали расходиться по домам. Что ж, значит, не успокоился, а ведь сто раз уже жениться мог.
— Тут кое-кто приехал, хочет с тобой говорить, — стоило последнему глиссеру скрыться в светлеющих небесах, с волнением в голосе заговорил он.
— Ты пустил в дом Крааса? — предположила первое, что пришло в голову.
— Причём здесь Вера? Я о нём давно ничего не слышал, — покачал головой ловец. — Нет, Лэми, тут другое...
— Что другое?
— Не что, а кто.
— С каких пор ты разговариваешь загадками?
— Пожалуйста, идём. — Говоря, он прятал взгляд и без конца хрустел суставами пальцев.
Лэми кивнула, сообразив, что происходит нечто из ряда вон. Минуя гостиную, Сани повёл её сквозь анфиладу комнат, остановился у закрытой двери и постучался. Оттуда постучали в ответ.
— Это что, шутка? — улыбнулась Лэми, решив, что её разыгрывают.
— Мне не до шуток, капитан. Я тут головой рискую, — пробормотал ловец. — Об одном тебя прошу, выслушай его до конца. Ты поймёшь, — не найдя больше слов, Сани открыл дверь и мягко подтолкнул её в спину.
Лэми переступила порог и обмерла, стоило разглядеть клиптианина в дыхательной маске, полулежавшего на шикарном белом диване у дальней стены. Мороз продрал до костей, ей ещё не доводилось сталкиваться с врагом так близко. Пленных приводили на базу вместе с кораблём и больше их не видели.
Рептилия не шевельнулась, только выпуклые глаза с продольными зрачками пристально следили за каждым её движением.
— Ты не изменилась, мой маленький ёжик, — послышался бархатный голос.
Земля ушла из-под ног. Маленький ёжик? Так называл её только Дуг
и никто другой в целом свете не мог об этом знать! Сквозь тёмные круги
перед глазами она разглядела крохотный динамик, укреплённый на маске пришельца.
— Тише, тише, малыш. Я знаю, тебе противно на меня смотреть, — взгляд продолжал гипнотизировать, острый кадык на шее клиптианина часто задвигался, — но что поделаешь, если теперь твой Дуг такой.
Дыхание пресеклось, голос сводил с ума. Его хотелось слушать и слушать, а глаза видели другое, и это дикое несовпадение рвало её на части.
— Кто ты? — в ужасе прохрипела Лэми. — Дуга нет, я своими глазами видела взрыв!
— Краас отстрелил пустой глайдер. Так вышло, отключить защитный контур в бою не получилось. Пришлось разыграть показательное убийство.
Зря пришелец помянул Веру. Лэми вдруг обрела ясность мысли. Голос можно подделать, а ёжик — и не такие тайны узнавали. Ища пути к отступлению, покосилась на дверь. Нет, она не станет показывать спину врагу. Дышать, только дышать. Выдержит, не маленькая. Пусть говорит. Главное понять, чего ему надо.
— Зачем? — изобразив на лице заинтересованность, спросила Лэми.
— Что, зачем, Лэми? — рептилия дёрнула головой. Это движение, передаваясь от чешуйки к чешуйке, волной пронеслось по телу пришельца.
Лэми едва удержалась, чтобы не скривиться:
— Зачем нужно было тебя убивать? — осторожно повторила она.
— Секретная разведывательная операция в тылу врага. Миссия "612". Послушай, времени у нас в обрез, дыхательная смесь через час закончится. Не успею вернуться в резервацию, точно умру. — Ей показалось, что рептилия усмехнулась совсем по-человечески. — Ну что ты там застыла, иди сюда, садись.
Лэми покорно опустилась на стул в полуметре от дивана. Скулы свело, клиптианин вдруг потянулся к ней своей омерзительной лапой, но вовремя одумался.
— Прости, — махнув перепонками, лапа вернулась на место. — Помнишь, через два дня после нашей свадьбы меня и Веру вызывали на Землю? Я ещё удивлялся, чего вдруг понадобилось выдёргивать из отпуска, помнишь?
Лэми кивнула.
— Вот тогда мне и сообщили о том, что я один из участников миссии. Приказ утверждён и подписан, моя скороспелая женитьба по сравнению с важностью операции в счёт не идёт. Мне объяснили, что по законам военного времени попытка уклонения влечёт за собой обвинение в дезертирстве, вскользь намекнув, что ты тоже военнообязанная. Ещё сказали, что в ходе операции придётся пожертвовать собой. Вроде как не этим я всё время занимался, — в голосе скользнули знакомые иронические нотки. — Я догадался, что миссия — билет в один конец, но и подумать не мог, что со мной сделают для её выполнения. О том, что будут перекраивать в клиптианина, узнал уже после выемки. Вера тоже получил приказ, должен был стать капитаном после меня. Знаешь, чего мне стоило вернуться к тебе и делать вид, что всё хорошо?
Новый кивок. Господи, только бы выдержать. Этого засланного казачка отлично подготовили к встрече.
— Нам не зря так хорошо платили за пленных, — продолжил он, не замечая, что с ней творится. Дуг понял бы сразу, он видел её насквозь. — Это называется целенаправленная мутагенеция. Год диких мучений в секретном военном санатории, и получается то, что ты видишь. Нас было триста, выжили чуть больше половины. Пока мы заново учились ходить, клип- тиане, вместо которых нас всучили под видом передачи пленных, преподавали нам язык и натаскивали пилотировать подпространственные боты. Несмотря на кучу отбитых кораблей, нуль-переход никак не давался нашим учёным, а мутагенеция, в целях освоения дальних планет, разрабатывалась давно. Война затягивалась, ресурсы подходили к концу, начались брожения в массах. Спецслужбы придумали хитрый способ внедриться на Клипту.
— Но Клипта капитулировала.
— Ничего подобного! Клипта вымерла, мы были носителями смертоносного вируса, жаль только поняли это слишком поздно. Никто из "наших" не заболел. Я не знаю, кто из земных правителей принимал это дикое решение, но под миссию отбирали лучших из лучших. Теперь вот держат в резервации, точно преступников. Вроде как на свободе, а далеко не уйдёшь. Даже Сани со всеми его полномочиями не смог раздобыть мне дополнительную маску.
— Что ты сказал? — вскочила Лэми, терпение лопнуло. — Вы тут жрёте, пьёте, вам создают условия, а ты, мерзкая тварь, мало что играешь со мной в Дуга, так ещё и пытаешься настроить против собственной планеты? Завербовать пытаешься, да?
—Завербовать? Боже, какая глупость, — вскричал он, тяжко поднимаясь на задние лапы. — Я предупредить тебя пришёл. Совет миров поставил Земле ультиматум. Они требуют восстановить популяцию на Клипте, иначе грозятся принять жёсткие меры. Никто не знает, какие, но поджилки уже затряслись. Закавыка в том, что среди нас нет женщин. Клиптианки никогда не воевали, их хотят сделать из вас. Сани видел твоё имя в списках...
— Что ты несёшь? — прервав его на полуслове, Лэми одним прыжком оказалась у двери.
— Постой, дай договорить.
— Ну конечно — Лэми хлопнула дверью и тут же упёрлась в широкую грудь Сани.
— Остановись, послушай, я всё объясню, — пытаясь схватить её за руки, быстро заговорил он.
— Хватит с меня объяснений. И ты повелся на эти дешёвые штучки? Совсем с ума сошел? Дай пройти или я за себя не ручаюсь.
Бывший друг отступил. Лэми помчалась к выходу. Успеть, только бы успеть. Лишь оказавшись на крыльце, она позволила себе оглянуться. В доме ни звука. Зачем за ней гнаться, вдруг шарахнуло в голову, до глиссера добрых двести метров по карликовому саду, укрыться ей негде, аккуратно снимут из окна и концы в воду. Инком она оставила в машине, будто пуговица связи могла оттянуть карман. Сани знал эту её идиотсткую привычку и явно не шутил, когда сказал, что рискует головой. Значит, терять ему нечего. Поверить невозможно! Она думала, война калечит людей, но что с ними делает мирное время? Время! Надо добраться до глиссера, другого выхода нет. Лэми сделала глубокий вдох, словно перед прыжком в воду, и помчалась навстречу поднимавшемуся из-за горизонта солнцу.
Стоило поднять машину в воздух, на экране замигала иконка Сани. Трезвонил без перебоя, пока не загнала его в чёрный список. Переступив домашний порог, отправила сообщение по красному коду. Ёрзая по дивану и до крови кусая губы, несколько раз переписывала донос. Вдруг вспомнилось, сразу после войны ей предложили набрать новую десятку. Лэми пыталась отстоять команду — ничего не вышло, по выслуге лет всем, кроме неё, пора было на заслуженный отдых. Отчаявшись, она подала в отставку и получила место в академии.
Ответ пришел через час. На связь вышла приятная девушка в строгом костюме, озвучила приказ командования прибыть в управление разведывательной службы к десяти часам, сказала адрес и отключилась.
Лэми примчалась, как вихрь. На проходной её встретила та самая девушка. Представившись координатором проекта, она препроводила именитую наставницу в тесную комнатушку, сказав, что прежде необходимо уладить некоторые формальности. На стол лёг документ о неразглашении информации строгой секретности. Пришлось подписаться. После этого сбитую с толку Лэми оставили наедине с голографическим экраном, на котором спустя минуты всплыла заставка: "Миссия 612".


* * *


Вернувшись из академии, Вера весь день провозился с цветными стёклышками в своей мастерской. Составлять витражи когда-то научил отец, теперь это трудоёмкое занятие спасало от осознания собственной никчёмности. Жена отыскала его и там, высказала всё, что наболело по поводу сына и, громко хлопнув дверью, уехала к сестре. Мио ушел не прощаясь. Пришлось праздновать победу в одиночестве.
Давно он так не напивался. Опорожнил три бутылки и начал четвёртую, изливая душу в безмолвие опустевшего дома. Потом долго рвал желчью. Утром обнаружил себя на коврике в отхожем месте. Самое оно для блестящего пилота, которому прочили капитанские крылышки, а потом бортанули, оставив почётным пенсионером в самом расцвете сил. Краас насилу засунул себя под струи холодного душа, выпил крепкий чай и до вечера завалился в постель.
Снилась какая-то жуть. Глайдер окружили вражеские боты, тянувшие его на магнитном аркане. Вера не мог заставить себя сбросить давление, ведь наши пилоты в плен не сдаются. Одновременно сгорал от стыда и бешеного желания жить. Пусть даже рабом на Клипте, вращавшейся вокруг голубого гиганта на окраине Большого Магелланова Облака. У чёрта на рогах, хоть где, только бы жить! Он зажмурился, готовясь отдать машине последний приказ.
Настырная трель инкома вырвала из кошмара. Вера натянул на себя шорты, свежую футболку и поплёлся в зал отвечать.
— Привет, старина. Что такой помятый?
— Да надрался вчера... Печень в отставку подала. Ну что, увиделся с Лэми?
— Да ну, лучше бы не лез. Представляешь, она решила, что это заговор клиптианских врагов. Видите ли, в дыхательной маске и под двойной нагрузкой я плохо разыгрывал Дуга, — он помолчал немного. — Только Сани под монастырь подвёл. Я и подумать не мог, что Лэми так ожесточится.
— А что ты хотел? Сколько лет она считала тебя мёртвым? Ожесточишься тут поневоле. Я тоже вчера к ней ходил, пытался поговорить о Мио. Куда там, отделала под орех, — развёл руками Вера. — Погоди, я перезвоню, тут кого-то в гости принесло, на ночь глядя.
На пороге топталась бледная, как смерть Лэми:
— Можно к тебе? — проговорила одними губами.
— Конечно, заходи. Ты получила доступ? — догадался Краас.
— Ага, получила. На меня будто дом свалился, Вера... Прости?
— Да ладно, не парься.
— Мио будет учиться у меня. Думаю, ему уже сообщили. Нальёшь чего- нибудь покрепче?
— Запросто, капитан. — Краас провел гостью в зал, усадил на диван и, прежде чем отправиться в кухню, незаметно отправил вызов.
— Ну что, спровадил своих гостей? — продолжил разговор Аррах и осёкся, разглядев, кто сидит напротив.
— Господи. — прошептала Лэми, подхватываясь с места. Подошла к экрану и стала ощупывать изменившееся до неузнаваемости лицо, будто слепая. Изображение расплывалось под пальцами, но восстанавливалось, стоило отдёрнуть руку. По щекам текла солёная горечь.
— Ну-ну, малыш, не надо, — подавился словами и потянулся перепончатой рукой, силясь дотронуться до мягких иголочек волос.
— Я. я. — задохнулась Лэми.
— Теперь знаешь правду, — кивнула рептилия. — Сани говорил, что ты до сих пор одна, что каждый год надеваешь то самое платье. честно скажу, это здорово держало меня на плаву все эти годы. Пока Эргмонт не обнаружил твоё имя в списках на мутагенецию, я и не думал тебя тревожить. Что за муж в виде уродливой ящерицы, — он горько усмехнулся, — прости, что напугал тебя. Сам испугался до чёртиков, представив, что ты можешь и согласиться. Тебе уже предлагали?
— Стать клиптианкой? Да. Не просто предлагали, всучили договор.
— Не смей ничего подписывать, слышишь? — вскочил с места Дуг, — ты и представить не можешь, что это такое.
— Представляю, я видела ролик. Страшновато, честно сказать.
— Страшновато? — протянул Аррах. — Страшновато это поначалу, когда кожа зудит так, что сорвал бы её с себя с огромным удовольствием, а руки обездвижены — не почесать. Лежишь и дёргаешься в конвульсиях на гравитационной подушке в коконе стерильной барокамеры, куда нет доступа ничему живому, потому как малейшее заражение — смерть. Щупы робота обматывают тебя компрессионной тканью, но легче становится на минуты. Часами орёшь благим матом. Потом кожа начинает слезать с тебя пластами, вот тогда и превращаешься в сплошную открытую рану. Гной течёт отовсюду, даже из глаз. Тело выворачивает наизнанку, кости суставы, всё. Обезболивающие, что мёртвому припарка. Вдобавок, задыхаешься, потому как процесс изменений достиг того уровня, когда земная атмосфера становится отравой. Дыхательную смесь всё время меняют, а ты все одно страдаешь от удушья. Перестаёшь понимать кто ты, что ты, зачем ты? Отключаешься по шесть раз на дню, а тебя втаскивают обратно в гниющее заживо тело и просят потерпеть ещё немного. Ещё.
— Почему у тебя губы не двигаются? — накрыв ему рот ладонью, спросила Лэми.
— Ах-ха, ты только заметила? Я говорю с тобой через динамик, гортань клиптианина не может воспроизводить человеческую речь.
— Скажи что-нибудь по-клиптиански.
Дуг приподнял голову, изо рта высунулся тонкий синюшный язык. Послышались отрывистые щелчки.
— Ух ты! — хлопнула в ладоши Лэми. — Расскажи, как там на Клипте?
— Не хуже, чем на нашей старушке, только всё по-другому. На материках сплошные озёра, деревья огромные, солнце ярче. Правда, солнечный день для них стихийное бедствие, зато когда идут дожди, а они там случаются часто, все нежатся в струях воды, точно как мы на пляже. У клиптиан нет городов, живут в природных гротах, освещённых радужной слизью. Живут и не пересыхают, ну так там говорят. Говорили, пока не явились мы. Теперь там горы иссушенных трупов. Самое страшное, что клиптианам вовсе не нужно было нас завоёвывать.
— То есть как?
— А вот так, линкор был чистой провокацией. Вообще клиптиане — нация очень древняя и высокоразвитая. Они могли сделать нас одной левой, но сражались на нашем уровне. Для них война нечто вроде соревнования или инициации для клиптианских мужчин. Ты не представляешь, в каком почёте там опытные воины. Думаю, Совет миров использовал эту их особенность для проверки на вшивость нашей цивилизации.
— Вот как? — хмыкнула Лэми. — И мы этой проверки не прошли?
— Да кто его знает, — он осёкся, мотнул головой. — Эй, погоди. Вот бессовестная, как ловко сменила тему разговора, а я и растрепался на радостях... Так что там с договором, Лэми?
В комнате повисла напряжённая тишина.
— Лэми? — вновь воззвал Аррах.
— Дуг, я всё подписала, — выдохнула она. — Проект рассчитан на пять лет, как раз успею выпустить группу.
— Откажись! Немедленно откажись. Они не могут тебе приказать.
— Пожалуйста, не волнуйся. Я выживу, я очень постараюсь, правда. Что мне здесь без тебя?
— Лэми.
— Хватит об этом, — в голосе зазвенела сталь.
— Ёлки, Аррах, меня б так любили, — вклинился в разговор Вера, разливавший по стаканам скотч. — Ну что, капитан, за любовь, чтоб её.
Чокаясь, Лэми заметила, что глаза у нападающего на мокром месте, и вся подобралась.
— Блин, я даже напиться теперь не могу, — злобно процедил Дуг.
— Завидуй молча, — махнул на него Вера. — Жаль только, Сани теперь посадят, вечно этот рыжий чёрт за всех отгребает.
— Не посадят, — возразила Лэми. — Я его имени не называла.
— Аррах, я говорил, что твоя жена — умница. Вот, снова повторяю. Кстати, а не позвать ли Эргмонта на наш сабантуйчик?


ПОСЛЕСЛОВИЕ


Спустя три года капитан прославленной боевой восьмёрки, герой Клиптианской войны Лэми Аррах погибла при странных обстоятельствах. Глайдер именитой наставницы на выходе из шахты зацепился за заклинившие крепления и взорвался на взлёте. Машину разнесло в пыль.


Об авторе
Настоящая фамилия — Романько-Косая. Родилась в 1976-м в Барнауле. Далее жила на Украине в городе Николаеве. После средней школы поступила в НГУК, диплом режиссера культурно-массовых мероприятий. С 1994 года артистка балета Николаевского академического театра драмы и музыкальной комедии. С 2013 года Анна является редактором альманаха фантастики "Астра Нова" и с недавнего времени журнала "Эдита" Гельзенкирхен.
Первая фантастическая повесть "Неправильный танец снежинок" написана в 2002 году, когда Анна уже переехала в Израиль. Рассылкой своих произведений не занималась, писала "для души". В 2009-м получила предложение опубликовать рассказы в сборнике "Десятка" Харьковского издательства "Умная книга". Рассказ "Глазунья" опубликован в № 10/2011 журнала "Люблю читать", мистический рассказ "Лиза" — в № 5/2012 в "Искателя Укараины" и в № 3/2014 "Смены", там же "Плюшевый мишка" — № 3/2015. В сетевом журнале Павла Амнуэля "Млечный путь" опубликованы НФ рассказы: "Садовник", "Перст указующий" и "Бессмертие отменить", а также фантастическая повесть "Корабль в море Спокойствия", написанная в соавторстве с Кириллом Берендеевым. Мистический рассказ "Неёлыч" опубликован в № 7 за 2014 г. журнала "Эдита unzensiert". Рассказы "Длинный день" и "Дельфин" опубликованы в № 59 за 2015 "Эдита" Гельзенкирхен. В № 2 за 2015 год литературного приложения "Знание-сила: Фантастика" вышел рассказ "История одной кочерги".