* * *

Под ливнем луговые травы
Вдыхают грозовую высь.
Ударил гром вослед составу —
Два грохота в один слились.
До леса прокатилось эхо.
И обозначил этот миг
Какую-то по жизни веху,
Которой нету у других…


ЗОВ

Тьма спустилась, и блеет овца
Из глубин в мрак ушедшего луга.
Словно жалобный зов без лица,
Призывающий брата иль друга.
Этот голос тревожный зовет
Обреченно над ширью сухою.
Будто знает — никто не придет
Сквозь ночное, глухое, чужое…


* * *

Сел я на поезд вечером — в восемь.
И загремели колеса сквозь осень,
Ранние сумерки, а изнутри —
Крыши московские, дождь, фонари.
Поезд по графику ход набирает,
Мимо уже — гаражи и сараи.
И, вот, последним сверкнув огоньком,
Город исчез и лишь — поле кругом.
Поле и поезд, поезд и поле,
Доля ты, доля, Божия воля…


* * *

И вот она —
Частичка бытия:
Круги орла
Над полосой жнивья.
Погост средь поля.
Беспощадный зной.
И синева бессмертья надо мной.


* * *

В миг, когда стою у края
Поля, улицы, горы,
Словно явь вдали другая —
Незнакомые миры.
Будто там другие люди,
Пыль и камни, и вода.
Будто там — цветные будни
И цветные города.


* * *

Старею, старею —
Все меньше родни.
Где были десятки,
Теперь единицы.
Верни же мне память
Заветные дни —
Такие далекие —
Близкие лица.
Верни мне из детства
Сияющий шквал
Счастливых минут
Мной утраченной были.
Вот дядя Митяй —
С ним я книги читал.
Вот дядя Андрей —
С ним лещей мы ловили.
Без точки опоры
Не выйти вперед.
Не стать ни умней
Ни сильней,
Ни добрее.
Все будет по делу,
Коль в детстве везет
На дядей митяев,
На дядей андреев.


* * *

Жизнь уродуют не передряги,
А в своих искушеньях слепа,
Не познав ни добра, ни отваги,
Полюбившая пошлость толпа.
Алчной в доску до зрелищ и хлеба
Не разъять в покаяньи уста.
Не вместить ей в себя волю неба,
Осененного духом Христа.


* * *
Прошуршит осенняя осока:
Все до срока в мире,
Все — до срока.
И об этом четко
В светлых кронах
Прокричит мне
Местная ворона.
В берег приунывшего пруда
Горьким вздохом
Плещется вода.


* * *

Я б счастливым
назвал этот миг,
Где как будто задетая рана,
Сотрясает
до слез болевых
Золотая страница романа.
Жизнь летит —
то ясна, то мрачна —
По накатанной,
будто впустую.
Но — любимая обречена…
Но — целует казак
степь родную…