Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

Лада БАЛАМУТ
ГУЛ НОЧНЫХ ЭЛЕКТРИЧЕК

 

Венские воспоминания

Вспомнилось: в Вене играл орган,
Под моросящим дождем – экипажи…
Я забывала тебя по слогам
И приучала себя к пропаже.
Да и пропажа ли? – Как терять
То, что коснулось едва туманом…
Не вспоминать!.. Вспоминать, вспоминать…
Дождь. Экипажи. Собор с органом.



*  *  *

Все бессмысленно: праздники, будни,
Важных дел круговерть, суета,
Нас не станет, и быстро забудут
Про сугроб и цветы у креста…
Поворчат, разбирая бумаги
И архивы устав потрошить,
Все схоронят в ближайшем овраге
И продолжат бессмысленно жить
В череде из долгов и привычек
Чьих-то скомканных судеб и лиц…
...Ряд берез. Гул ночных электричек.
Носит ветер обрывки страниц
По оврагу за дальним погостом.
Так бессмысленно. Горько. И просто…



Искусство кройки и шитья

Придется научиться шить…
Кроить привычки и устои
И штопать то, что очень стоит
Хотя б на память сохранить.
Придется научиться шить,
Стежком дождей, косым и плотным,
Из тряпочек рождать полотна,
Цветами нитей ворожить.
Придется научиться шить,
Распутывать мотки сомнений,
Выбрасывать без сожалений
Все, что не сможет послужить…
Придется научиться жить,
С душой в заплатках неуклюжих,
Стать мягкой, как медведь из плюша,
Чтоб тихо сон твой сторожить…



*  *  *

...Дом родителей, тесный от мебели,
Безделушек, сервизов и книг…
Где бы после не жили мы, не были,
Здесь – питающий корни родник.
Эти трещины, сколы, потертости
На орехе и старом стекле –
Родовые свидетели гордости
Жизни тех, кого нет на земле…
...Но все больше рецептов с таблетками
На кухонном уютном столе,
Проступает старенье отметками
На когда-то прекрасном челе.
И становится горько пронзительно
От сознанья конечности лет,
От того, как щемяще-разительно
Изменился родной силуэт.
Иерархия, прежде бесспорная,
Разлетелась, распалась в куски…
Изменяется точка опорная:
Мы – не дети. Они – старики…



*  *  *

Он болеет. И она болеет.
И никто друг друга не жалеет.
Разошлись на разные орбиты
И сидят — обижены, сердиты.
Пьют глинтвейн, портвейн или таблетки,
Заперев себя в незримой клетке.
Веселятся деланно, натужно,
А ведь им одно, по сути, нужно:
Чтоб другой, далекий, – не болел.
Чтоб приехал. Чтобы пожалел.



Дорожная

Кофе из стаканчика отдает пластмассою,
Чередой сменяются лица и авто…
Километром тысячным, неизвестной трассою,
Что-то привело меня, но не помню – что.
Ночь была бессонною, только фары встречные,
И двоилась белая, между, полоса.
Шин следы продольные, мысли – поперечные,
Из радиостанции смутны голоса.
Ехала и думала – а куда я, собственно?
Ждет лишь дверь закрытая, да остывший дом,
Некому и встретить так, чтоб с душой да родственно,
Впрочем, это – выбор мой, стоит ли о том?
Руки согреваются жидкостью горячею,
На заправке утренней сонно и тепло,
Я сижу Кассандрою, глупою, незрячею…
Что-то было важное, что-то привело
К километру странному трассой неизвестною,
К месту не случившихся роковых потерь,
Там, где разминулись мы той зарей воскресною,
И уже не встретимся никогда теперь…



*  *  *

Мой друг, пойдемте в казино!
Там жгут сигары, пьют вино,
Кидают фишки, как в кино,
В сукно!

Ах, нет, давайте в балаган,
Там будет трюков ураган,
Блестит волшебника тюрбан,
Канкан!

Но Вы качнули головой,
И мы пошли по мостовой,
Покрытой золотой листвой.
Домой?..



Случайная встреча

"Извините, но я Вас не знаю!" —
…И крутой поворот головы.
— "Извини…те, я не понимаю,
Значит, стали теперь мы – на Вы?"
Значит, не было тех листопадов,
Тех снежков и падений в сугроб,
Поцелуев в фонтанных каскадах
На прощание – в губы и в лоб?
Не рвались телефонные нервы
От ночных безответных звонков,
Я – не первая, знаю. Вы – первый,
Кто забрал все ключи от замков
И сменил, чтобы я не вернулась
По знакомым лишь нам адресам…
Я с Тобою случайно столкнулась,
Чтобы к разным сбежать полюсам…



*  *  *

Я бы, может, вам рассказала,
Где бывала и как жила,
Уезжала с каких вокзалов
И кому пироги пекла,
Сколько путалась, ошибалась,
Расшибалась и в кровь, и вкось,
Как отчаявшись — оживала,
Как свою выправляла ось,
Всю погнутую о невзгоды,
Об удары недобрых глаз,
Как сквозь боль приручала годы,
Как навстречу любви неслась,
И как было любви той мало
Недолюбленному, ему...
Я бы, может, вам рассказала...
Только вам это все — к чему?



*  *  *

Прованский дом, стокгольмский дворик —
Как много в мире милых мест...
Так отчего ж щемяще горек
Родной исписанный подъезд?
Не то, что в горных деревеньках,
Не то, где стрит и авеню,
Но все щербинки на ступеньках
Я бережно в себе храню,
И накупив вдали подарков,
По сумкам распихав с трудом,
Приметы чьей-то жизни яркой
Вношу, чтоб свой украсить дом...



Странные игры

Плечо замерзло от стены.
Я битый час сушу ботинки,
Листаю старые картинки...
Давно б уж высохнуть должны?
А ты с усмешкой из угла
Глядишь и подливаешь чаю.
Старательно не замечаю,
Хотя заметить бы могла.
Сидим. Шуршит за стенкой мышь
Забытой старою газетой,
Я жду какого-то ответа,
А ты по-прежнему молчишь
И улыбаешься хитро,
Как будто ты не замечаешь...
Я не уеду. Ты же знаешь –
Ушло последнее метро...



*  *  *

Дальний берег с годами – дальше...
Зренье слабнет – не разглядеть,
Позабыла, покрыла фальшью
Все, что совести не стерпеть.
Подменила легко и ловко
Череду из утратных вех:
Через годы пришла сноровка –
Вспоминать только свой успех.
Я – не то, что со мною было,
Я – мозаика из подмен:
Все скребущее позабыла,
От прощения до измен,
От запальчивых криков горьких
До заплаканных ночью глаз...
Вся-то жизнь – как шальные горки,
Оттолкнулась – и понеслась!



Украшения

Я когда-то носила браслеты
И тяжелые гроздья серег,
Даже был медальон с амулетом
(Правда, он от потерь не сберег),
Кольца с синим морским перламутром
В чаше матового серебра –
Словно облако в небе под утро,
Что растает за миг до утра...
Я меняла кулоны и платья,
И, смеясь, расставалась легко,
Если в чьих-то горячих объятьях
Ускользало кольцо далеко...

...Я когда-то звенела-шумела,
Прыскал гранями солнца металл,
А потом... Все сняла. Потускнела.
Мир суровым и пасмурным стал.
Эти пальцы забыли о кольцах,
Звон сережек не слышен давно,
И браслет в бубенцах-колокольцах
Опустился в шкатулке на дно.
Ни к чему, видно, мне украшенья,
Разучилась я этой игре.
Разве можно найти утешенье
В этой женской смешной мишуре?
Размышляя о вечном и мудром,
Разбираю запасы добра.
Надеваю кольцо с перламутром...
Вспышка! – Море. За миг до утра...



Пауки

Предположим, в 7 остывает солнце.
Предположим, в 8 приходишь ты.
Ты приносишь мятые три червонца.
Я вставляю в вазу их, как цветы.
Вечер скорбен наш, незатейлив ужин,
Суп наш жидок, и остывает чай,
Мы не помним, кто и кому тут нужен,
Просто как-то встретились невзначай
И потом сто лет невзначай прожили,
Утром – кофе, а по выходным – в кино,
Мы черты лица своего забыли
И лица напротив – давным-давно,
Нам вдвоем не холодно – нам привычно:
Жизнь под нас продавлена, как диван.
Все у нас нормально и безразлично,
Пусть безлично, но – без тревог и ран,
Друг сквозь друга мы прорастаем тенью
И проходим мягко, не зацепив,
Так врастают высохшие растенья,
Или так сплетается звук в мотив,
Незаметно, тихо, неощутимо
Мы с тобой, как старые пауки,
Заплели- закутались паутиной,
Чтобы не рассыпаться на куски,
Чтоб не резал глаз яркий свет в оконце,
Чтоб размеренно и без суеты
Точно знать, что в 7 остывает солнце.
Точно знать, что в 8 приходишь ты.



Возвращение

Входи. Ну что ты мнешься на пороге?
В ногах нет правды (впрочем, нет нигде).
Устал, продрог, оголодал с дороги?
Там где-то есть сухое — на гвозде...
Поведай мне, что видел в дальних странах,
Как там живут, что пьют и что едят?
Но, погоди, ты стал каким-то странным –
Не то лицо, и отрешенный взгляд
Блуждает по родным когда-то стенам
И, кажется, совсем не узнает...
Я вижу, что не рад ты переменам?
Что все теперь чужое, не твое?
Садись, поешь. Поговорим позднее.
Устал бродить? А я устала ждать
И каждый раз, надеяться не смея,
На стук чужой в ночи к дверям бежать.
И каждый вечер накрывать на ужин,
Чужих к столу радушно приглашать
И думать: Боже, да кому он нужен!
И вновь на стук в ночи к дверям бежать...
Неловкое движение рукою...
Как от ожога, дернулась спина —
Прости, меня ты помнишь не такою —
Я слишком долго прожила одна
За нас двоих. За годы этих странствий,
За календарь с крестами, как погост,
За  непересечение в пространстве!
Давай же выпьем? — Превосходный тост!