Ясно мне, что снюсь я ныне непреклонному ножу,
И уже не вам, родные, а ему принадлежу,
Ни к чему теперь ни охать, ни выпрыгивать из кож.
Мне ни выдоха, ни вдоха не позволит сделать нож.

Он проснется, знаю точно, я под ним давно стою.
Он натаскан и наточен на артерию мою
И во сне пылает сталью, всеми красками огня.
Он разбойник, он каналья, он подобие меня...

Оба созданы для бойни. Он убойнее вдвойне,
Но пока он спит спокойно, то не мыслит о войне.
И пока луна в зените, не зардел пока восток,
Тс-с-с, родные, не шумите! Пусть поспит еще чуток...

Мой сосед, Никола, из смоленских,
Богатырь, каких не извести.
Носит он во взгляде две чеченских
И заплатку в черепной кости.
А под костью той ума палата
И историй с байками — вагон.
Дружит Коля с Джабой, из десятой,
Часто водку пьянствуют вдвоем.
Ну а мы с другим соседом, Сашкой,
Бывшим посидельцем и вором,
Завсегда разбавим им компашку —
Веселее все же вчетвером,
Да и звонче струны у гитары,
И душа погрузится в покой
Под чудны е наши тары-бары,
А Сашок с ухмылкою блатной
За плечо обнимет: "Что, ментяра,
С уркаганом вздрогнешь по одной?"
И конечно, вздрогну, как не вздрогнуть,
Если тут любой почти что брат,
И несет в себе, внутриутробно,
И любовь, и Родину, и ад.
Если здесь под водку и закуску,
Под хмельное наше бу-бу-бу,
Даже пусть и свет от лампы тусклый,
Я на каждом лбу читаю — "русский!",
В том числе и на Джабара лбу...

В твоих краях все те же шутки,
А в лимузинах те же мачо.
Твой мир все так же носит шубки,
Шелка и джинсы от Версаче.

И все тебе дано от Бога —
И фунты стерлингов, и кроны.
А до небес совсем немного.
Ну, может, пара миллионов...

И ты живешь, как в вечном мае,
Как в добрых сказочках о феях.
Вот только смерть тебя пугает,
Поскольку ты знакома с нею.

В моих краях все так же серо,
Хмельно и хмарно, как и прежде.
И здесь в одну одеты веру.
В одну на Господа надежду.

И здесь я падал. Падал дважды
С небес и вновь лечу на плиты.
И рвал бы волосы, да каждый
Мой волос Боженькой посчитан.

Но я живу напропалую.
Топчу судьбу, сбивая ноги.
Но я лелею и целую
Все то, что встречу по дороге.

Целую реки и озера,
Церквушки, избы, слева, справа...
Поля целую, косогоры,
Людей, зверей, деревья, травы.

И жизнь свою, хотя кувалдой
Она и бьет, и все ей мало.
И даже смерть поцеловал бы,
Когда б она существовала...

Мне говорили — ты не патриот
И не способен броситься под танки.
Мне говорили — ты не первый год
Несешь себя одетым наизнанку.

А сеть кипела — Родина в огне!
Я видел это в каждом перепосте.
Мне говорили, что нужны стране
Мои слова, мой разум, плоть и кости.

И без меня России, ну, никак
Не жить, не быть в объятьях черной силы.
Что за чертой Отечества бардак.
И там живут сплошные имбецилы.

Ну, а во мне давно болит болезнь.
Болит до стона, хохота, до крика —
Я точно знаю — Бог на свете есть!!!
Владыка мне и прочему Владыка!!!

И Он шептал мне, за собой ведя —
Вон дом. В нем сын, жена и теплый ужин,
И в нем Россия, ждущая тебя,
А остальной России ты не нужен...

От доктрин и идей,
От ослепших людей,
От загонов, запретов, заборов
Ты б ушел поскорей, но из сонма путей
Твой ведет на кудыкину гору.
Через дебри и мрак, через черный овраг,
Через шепот и злобу в народе,
На вершину, где рак твой не свистнет никак
О любви, доброте и свободе...
Но пока не идут твои ноги, и тут
С каждым днем ты собой тяжелеешь.
А столетья бегут,
И все туже хомут
На твоей провинившейся шее.
И не сбросить ярмо, и уйти не дано
От вранья, ворожды и позора.
И ты молишь о помощи Господа, но
Он ушел на кудыкину гору...

Все тот же сон, один и тот же сон —
Ты в нем теряешь такелаж и снасти.
И, значит, снова ты предупрежден,
Вооружен, и нет тебя опасней,
Когда глядишься в зеркало, затем
Взираешь в бездну звездного колодца.
И уходить не хочется совсем,
Но сознаешь — когда-нибудь придется.
Уйти, забрав с собою сотни бед,
Сюжетов, дум, дорог и бездорожий.
И, наконец, понять, что смерти нет,
И не понять, что жизни, в общем, тоже...

Исключений нет. От седых былин,
От троянских стен, неизменно это —
Если ты поэт, то всегда один,
А иначе — хрен стал бы ты поэтом.

Ну, а стал, тады соответствуй, будь.
Вот тебе кресты, вот тебе зоилы.
Вот тебе под дых всю людскую суть,
Потому что ты — инородной силы,

Но поскольку весь оказался тут
И не спекся враз, значит, слава богу.
Потому что здесь непременно бьют,
А не ровен час, то и насмерть могут...

Тут одно из двух — либо ты изгой,
Либо с плеч — бу-у-бух, голова долой...