Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

Роберт КЕССЛЕР
ТАНЦУЮЩИЕ ГОЛОСА

 

*   *   *

Какие ж мы с тобой бездомные!
Как жить душе вне тела?
Глубины нас зовут бездонные
И выси без предела.

А где-то есть места укромные:
Любовь, родные лица,
Берлоги, норы, ульи скромные,
Где можно приютиться.

Не домоседы лежебокие  —
Бездомные и одинокие,
Одни на белом свете.

Дуэтом спеть бы песни сольные
И срифмовать бы жизни вольные
Красиво, как в сонете.



БЕЛЫЙ ГОЛУБЬ

Я на Москву смотрел с балкона
22-го этажа.
А он над пропастью бездонной
Себя в полете выражал.

Я говорил ему: ты гений,
Ты ас немыслимых фигур,
Ты мэтр рискованных творений,
Ты наш  — из творческих натур!

Я голубей бумажных делал,
Теперь пришла его пора.
Проплыл корабликом он белым,
Подняв над бездной два крыла.

Он сам собою любовался,
На крыльях поднятых скользя.
И я полетом любовался,
Который повторить нельзя.

Но голубь сделал это дважды,
Чтобы запомнился урок.
Душа готова к пилотажу,
Когда ее наступит срок.



*   *   *

Когда тоска гнетет поэтов
И давит сердце поэтесс,
Мы знаем  — предвещает это
Прилеты ангелов с небес.

Они несут нам возрожденье
И обольстительную власть:
Над бренной жизнью вознесенья
Без опасения упасть.

Блаженство – с ангелами взвиться,
И, наслаждаясь высотой,
Земною жизнью восхититься,
С Его небесной красотой.



ДЕВА ОСЕНЬ

Кого обнять мне и позабавить,
В какие с лаской взглянуть глаза?
Вот Дева Осень на самокате.
Любить возможно, догнать нельзя.

Летит, одежды с себя срывая,
Без остановок, не тормозя,
Махнула ручкой, со мной играя,
Любить возможно, догнать нельзя.

Махнула ручкой, толкнулась ножкой,
Любить возможно, догнать нельзя.
Бегу за нею, еще немножко,
Но дева мчится, не тормозя..



ДВЕ ЗВЕЗДЫ

Эти огненные страсти
Там  — в космических мирах,
Разных типов разной масти,
Нам на зависть и на страх.

Эти пылкие посланья
Через звездный интернет
С приглашеньем на свиданье
Без надежды на ответ.

Оквантованные строки
В пустоту из пустоты...
Одиноки, одиноки...
Я и ты.

Что ж, и дальше будем мчаться,
Излучая звездный свет.
От звезды к звезде добраться
Шансов нет.



АЛМАЗНЫЙ СТИХ

Не счесть алмазов на снегу.
Их острый пламень многоцветен.
Горят! Я по лыжне бегу,
Как в бриллиантовом браслете.

Мой легок  шаг, и счастлив я,
Скользя по кругу раз за разом;
И ты, красавица моя,
Могла бы просиять алмазом.

Весь этот блеск  — не мишура,
Здесь солнце в каждом из кристаллов.
Бегу, и божия искра
Мне путеводно засверкала.



ПОКАТУШКИ

Ты ожидалась на катке,
Но не явилась.
Твоя рука в моей руке
Не получилась.

Был чист и гладок этот лед,
Блестел эмалью.
И я отправился в полет,
Сверкая сталью.

И остро ранят этот лед
Мои фигуры.
И шлет мне солнышко с высот
Свои амуры.

Все было блеск. Все было смех.
Все мелодично.
И ты каталась лучше всех
Со мной – безлично.

Был без поддержек результат,
И без падений.
Я так обманываться рад.
Для вдохновений.



ТУДА  — НА ЮГ

Сижу в бетонном я скворечнике
Над снеготающей Москвой,
Пою я песню о подснежнике
Под диадемой снеговой.

Любовь, очнувшись, снег подвинула,
О, благовест, о, первоцвет!

Да здравствуют петуньи – примулы,
И, гиацинты, вам привет!

А то все были знаки-символы
И голоса из-за угла…

Любовь себя из снега вынула
И в мой скворечник привела.
Отсюда планы  обалденные,
И эвкалипт, и эдельвейс.
Отсюда песни цикламенные
И лепестки на южный рейс.



С БЛАГОВЕЩЕНЬЕМ

Был и я вчера в соборе.
Там прекрасный голос пел.
Словно ангел в этом хоре
В заповедный звал предел.

Я в забвенье непонятном
Перед Девою стоял.
В Ее взоре благодатном
Все на свете забывал.

То ли был я, то ли не был...
В душу мне лучился свет:
Вот тебе земля и небо,
Вот тебе вино и хлеб.



В СМОРОДИНЕ

Вижу сполох смородины красный;
Меж рядами к нему я спешу.
И теперь от общенья с прекрасным
Я распухшей рукою пишу.

Игнорируя предупрежденье
Ос ли, пчел, ли, а, может, шмелей,
С их сердитым пролетным гуденьем,
Рвал я кисти кораллов алей.

А вокруг все грознее жужжало…
Отмахнуться решил наугад.
До чего же болезненно жало!
До чего ж отравителен яд!

Мне давно ничего не писалось,
А теперь отписаться изволь!
Если что-то и больно кусалось,
Облегчает поэзия боль.



СЕНТЯБРИНА В ОКТЯБРЕ

Скажи мне, где цветы, что радовали нас,
Те, что дарили нам счастливые картины?
Померкли медленно, и вот их свет погас,
И лишь сиренево мерцают сентябрины.

Где карнавалов ваших прелесть, короли,
И где от королев за преданность награды?
И только этот куст на краешке земли
Один и помнит то, что позабыть бы надо.

Все каплет дождь, все сумрачнее мгла.
Что может быть желания невинней:
Немного солнца и чуть-чуть тепла
Сиренево цветущей сентябрине.



ВАЛЯ

Люблю я голос этот;
В нем счастье про запас.
В нем та же сила света,
Та, что хранит алмаз.

Чтобы его услышать,
Зову в уме: Ау!
И милый голос свыше
Слетает наяву.

Явился в день весенний,
Чтоб о любви сказать.
Он весь в цветах сирени
У нас в саду опять.

В нем та же верность ладу
И над смиреньем смех.
За выслугу награду
От той, что лучше всех.

Когда сердца в ударе,
Им вторят небеса.
Самозабвенно в паре
Танцуют голоса.