Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

Любовь КУЗНЕЦОВА
НА ВЫДОХЕ-ВДОХЕ



* * *

Я простая женщина. Без затей.
Утро, кофе, укладка и теплый шарф.
Я за ворохом кружев скрываю нежность ночей.
У меня улыбок, песен, объятий — на целый шкаф.

Я простая женщина. Без причуд.
Черным бровь, алым губы, три сантиметра каблук.
Иногда мечтаю: лужайка, дерево, дом и пруд...
И, бывает, плачу, к ужину нарезая лук.

Я простая женщина. Без дураков.
Выключаю свет, чуть только мой мир заснет —
В тишине поджидаю стройные хороводы слов,
Озорную проказницу-музу: придет — не придет.



* * *

Люди просыпаются утром. Чертыхаясь, глотают спасительный кофе.
Людям невдомек, что их жизнь происходит здесь и сейчас, и она прекрасна.
Они изнывают в блестящих высоких башнях, доказывая, что они — профи.
Думая, что еще чуть-чуть — и наступит отпуска короткое счастье.
Проклиная пробки, зарплаты низкие, туфли узкие, бессонницу, смог,
Перетекают люди серой массой из одного квадрата календаря в другой.
И только те немногие, кто взгляд устремляет в небо, поверх дорог,
Носят счастье в нагрудном кармане, всегда с собой.



* * *

Где-то в другой реальности я умею держать за спиной руки.
С кем-нибудь, более ласковым, по вечерам изнываю от скуки.
И не болтаю все время, становясь ужасно невыносимой.
И ужин — всегда горячий и вкусный, а вид из окна — красивый.

И я напиваюсь в плетеном кресле, в очках от Джеки Онассис,
А низ и верх бикини специально «спорят», и фальшивый загар ничуть не красит.
Мысли дежурно и вяло звучат, беспокоя акустику комнат.
Они еще не совсем покрылись пылью, они пока помнят —

Помнят дыры в джинсах, кеды, матрас на полу, обрыв над пеной,
Хранят участки знакомого, живого, горячего, вкусного тела..
И я просыпаюсь, и в стену очки, болтаю без умолку, и вот оно —
В этой реальности ведь неважно — вкусный ли ужин, мерзкий, или вообще нет его.



* * *

Девушки бывают глянцевито-холеными,
С кошачьими томными ужимками и повадками.
Со стрелками на веках — непременно черными,
С насмешливым взглядом, да духами сладкими.

Девушки бывают воробьино-взъерошенными — такими, в Конверсах.
С ключицами острыми и ресницами без конца.
Того и гляди — то ли в обморок от голода грохнутся,
Ну, или выскочат замуж за рок-певца.

Девушки бывают романтично-воздушными, в туманах и рюшах.
Задумчиво теребят кольцо, или даже читают книжку бумажную.
Рассеянны, улыбчивы, всегда слегка смущены и простужены —
Беспомощно озираются по сторонам, боясь пропустить что-то важное.

Девушки бывают фальшиво-ненастоящими.
Любят подолгу предаваться псевдопечалям по подоконникам с обязательным кофе.
В стразах, в сомнениях, в мещанском быту погрязшие...
Фотографируются на айфоны — 350 вариантов, анфас и профиль.

Девушки бывают похожи на генералов важных:
Осанка, мерный стук каблучков и командный менторский тон.
Матерятся вкусно, стараются быть хладнокровно отважными —
Но иногда отпускают кабацкую вольную душу свою в соседний притон.

Девушки могут быть спокойными или взрывоопасными.
Нужными и не очень, вставшими с той ноги или не с той.
Главное — чтобы все они были по-настоящему счастливы
И умели смеяться — над жизнью и над собой.



* * *

Принцесса встала не с той ноги.
Глядит хуже сАмой противной брюзги.
Решила — все дураки.
У зАмка, как назло, прохудилась крыша,
Да и старый садовник ничего не слышит...
У принцессы вот-вот мигрень обострится — она еле в корсете тугом дышит.
У нее планы — чтоб, наконец, домучить университет,
С принцем остаться тет-а-тет,
Заказать на Доминикану билет.
А погода дрянь, и петли у дверей скрипят,
И мысли собраться никак не хотят,
И хочется только спать, шоколадку, ну и еще котят.
Надоели платья, и голову мыть тоже,
И надо, оказывается, о какой-то еще РАБОТЕ думать — о Боже!
И решать, что тебе из всего этого барахла дороже.
Но Принцесса не теряет бодрости духа и трезвости рассудка — хоть и дура немного.
Просто хмурится очень строго.
Собирается с силами — и вот опять платья, голова, крыша, принц, ну и новая куда-то дорога.



* * *

Ты — Терафлю для моих причуд и истерик,
Самое действенное из лекарств.
Лучший друг и ласковый берег,
Джек-пот после всех мытарств.

Ты просто ад для моих коленей,
Самая сильная дрожь.
Тут даже не может быть и двух мнений —
Сейчас взорвусь, ей-богу, не трожь!

Ты — последняя из моих книг,
Самый захватывающий novel.
В нем все повествование вокруг нас двоих —
Сколько ни пролистай страниц — так же вкусно и ново.

Ты — мой секрет эффективных будней,
Самый мощный заряд бодрости.
Среди еле дышащих, серых и нудных
Только успеваю переключать скорости.

Ты — навязчивая идея моих ночей,
Самый раздражающий фактор.
Мне всегда было трудно заснуть ничьей,
И вот теперь скучаю и чертыхаюсь — fuck you, fuck you!

И, наконец, с триста пятой попытки —
Ты — для моей души —
Самая сладкая форма пытки
И личная точка «G».



* * *

А дороги легки и так по-мужски понятны.
Километры и мили в воздухе наматывая на кулак,
Станешь думать о том, так живешь ты или не так —
И, если не так, то как бы успеть на обратный.

Засыпая у иллюминатора среди незнакомых ресниц, коленей,
Вне границ, вне себя самого, вне существующих чисел,
Будешь время нанизывать на облака, словно бисер —
Здесь — твоя мастерская мыслей, тревог и мнений.

О ветрах у самой земли: мне бы за ними, мне бы!
Сонно тело противится поначалу другой земле, чужому наречию.
Все отдашь, чтобы эти секунды продлились вечно —
И взахлеб, в динамик: «Мама, здесь небо — здесь, знаешь, ТАКОЕ небо.



* * *

Резкость скул, обреченность движений.
Сизый дым. Переливы зрачков.
Дрожь желаний, лихорадка коленей.
Счет шажочков. Шажков. Шагов.

Перебитый. Помятый. Выжженный.
Перестукивает сердце едва.
Далеко, за серыми крышами,
Не услышанными засыпают слова.



* * *

Где грань между «Я хотела бы тебя, с тобою, к тебе — до дрожи» —
И злыми финальными фразами за порог?
Где грань между «Я хотела б вырастить пару людей, на тебя похожих» —
И больной игрой разрывов: смогла — не смогла, смог — не смог?

Где черта между пощечиной и объятиями — набело, неистово, искренне?
Где ты хорош, а где — хуже некуда, дно видать?
Как обнаружить в толпе, выследить, выискать
Того, с кем бы засыпать, а не
пере-сыпать?

Я сделаю черное белым, закрашу смыслом пустоты.
Угадаю хрупкие тезисы, очертания этой реальности.
Где разница между тобой и другими? Кто ты?
Иди ко мне. Я потом разложу по полочкам наши странности.



* * *

Ветер по каналам погулял — вчера.
Приберег химический рассвет — на завтра.
Мысли надеваю, платье: все, пора.
Перечитывать отчеты, ласки, Сартра.

Пересиливать желание узнать
О реакции соединенья и распада.
Ненавидеть — слышать — дышать — гнать?..
Ну же, что тебе от меня — надо?



* * *

Меня теперь подменяет та, что наивней, чище, светлей —
Все те эпитеты, что канонично не в моде нынче.
Все мои — покрывают расходы, скуку и хрупкость ночей.
Бахвалятся одинаковым, травят мне пресные притчи.

Они обнажают самое мягкое, уязвимое, тонкое —
Не видя во рту у змеи ядовитого зуба.
Без шансов на победу в этой нечестной гонке.
Без хэппи эндов, без ромашковых любит — не любит.

Как бесполезен здесь обмен слюной, впечатлениями, стонами.
Как удивительно люди в упрямстве своем прекрасны.
Чем ни расплачивайся — евро, долларом, кронами —
Любовь — как ни крути — остается валютой самой опасной.



* * *

Дуть на ожог, гладить ушиб
В точечной, рваной, животной нежности.
На выдохе-вдохе исступленно жить,
Отодвигая ревности-верности.

Снежинки губами, пряди волос.
Спор — осторожно, не отпугни.
За часом час, за вопросом вопрос.
В окне — перекрестки, дома, огни.

Возьми меня в сон, напомни мотив.
Ощупывать словом, нервным смешком —
Ночь, сонный город, мосты, обрыв.
Голодная кошка перед прыжком.