Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

Ян Арлазоров: «Интеллигент — это национальность»


Ян Арлазоров (1947–2009) был одним из немногих артистов, кто делал публику равноправной и активной участницей представления. Помните, его знаменитую фразу — «Мужик, ты будешь правым крылом…» Смех на концертах Арлазорова стоял тотальный. А какой в жизни был этот человек? Такой же веселый и раскованный? Я был у Яна Арлазорова в гостях один раз. И записал нашу беседу на диктофон, которую потом утвердил у него по телефону. Ему понравилось.

— Ян, если можно, начнем беседу с не очень приятного, наверное, для Вас вопроса — почему Вы ушли из Театра имени Моссовета, где проработали тридцать лет?
— Вопрос как раз приятный — ведь я же ушел из театра. Ушел из-за соответствующего отношения ко мне.
— Вы ушли со скандалом?
— Скандалят на базаре. А это театр. Из него надо уходить тихо.
— Вам завидовали, что ли?
— Это Вам лучше спросить у артистов театра.
— Вы играли в театре в последнее время в одном спектакле. В «Шуме за сценой», по пьесе Майкла Фрейна. В постановке Инны Данкман.
— Да. И мне был очень интересен этот спектакль. Десять лет он шел с аншлагом.
— После ухода из театра Вы сильно пострадали в материальном плане?
— Конечно. Ведь мне платили огромные деньжищи — пятьсот рублей в месяц!
— Вы — заслуженный артист?
— Я пока никакой.
— Что ж — такого артиста нет?
— Артист есть, а звания нет. Это не страшно. Знаете, нет народного артиста Бельмондо или заслуженного артиста Челентано. Артист либо есть, либо его нет. Есть фамилии. Быков, Табаков, Михалков, Леонов, Калягин. И никто никогда не задумывается, какое там у них звание.
Я считаю, что должны платить за талант, а не за звание. Нужно хорошо платить хорошему артисту. Как нужно хорошо платить хорошему врачу, хорошему журналисту. Чтобы
они чувствовали, что они хорошие. Не платят. Вот Ира Муравьева из нашего театра ушла, Раневская раньше сидела без ролей.
— Вы проработали в «Моссовете» тридцать лет. Срок колоссальный. То есть Вы застали и Марецкую, и Орлову, и упомянутую Вами Раневскую, и Плятта, и Маркова...
— Ну да. Мы были коллеги. Внушительно звучит, правда? «Мы были коллеги с Раневской.» И, конечно, это ко многому обязывало. Я вспоминаю наших великих «стариков» с необычайной теплотой. С особой же нежностью — Леню Маркова. Он меня понимал. Кстати, он одним из первых сказал мне, чтобы я шел на эстраду, а не торчал в театре.
— Ну что ж, поговорим теперь об эстраде. Кто придумал эту форму обращения с публикой — «Мужик, ты будешь правым крылом.»?
— Мое изобретение. Изначально это был монолог, из него мы сделали некое шоу. Я иногда доделываю предложенные мне тексты. С учетом своих представлений.
— Вам говорили когда-нибудь, что Вы — не совсем интеллигентный исполнитель?
— Говорили. Не думаю, что это соответствует действительности. Возможно я в начальном периоде своей эстрадной карьеры отличался некоторой эпатажностью. Но считаю, что хамом на сцене я не был никогда. Что же касается обращения «Ты, мужик», то я не считаю его наглым. Ну а как еще обратиться-то? «Вы, мужчина» — это вульгарно. Сказать женщине — «Вы, женщина» — тоже как-то не красиво. Да у нас так и не принято. А то, что я общаюсь с публикой, — так в этом и есть суть эстрады. Это здорово — когда нет стены между артистом и зрителем.
— Вы оказались, по-моему, одним из первых, кто эту стену разрушил. Тут Вам надо отдать должное.
— Отдайте.
— Отдаю. Кто Ваши учителя, кумиры?
— Райкин. Утёсов. На спектакли Райкина я бегал еще в детстве, все время смотрел его выступления в Театре эстрады, ни одного его спектакля не пропускал. Кстати говоря, Аркадий Исаакович потом вручил мне звание лауреата конкурса артистов эстрады.
— Значит, и лично были знакомы с Маэстро?
— Я его боготворил. Но знаком с ним не был.
— А с Утёсовым?
— Леонид Осипович меня просто взял под крыло и повел. Он увидел меня в капустническом вечере Ростислава Яновича Плятта и решительно подтолкнул меня к тому, чтобы я занимался эстрадой. Он приглашал меня к себе домой, вдыхал в меня веру в собственные силы, веру в то, что я могу делать больше, чем делаю.
— Вы из театральной семьи?
— Из интеллигентной. У меня отец адвокат, а мама врач.
— Как же Вас в артисты-то занесло?
— Да уж, занесло. Дед мой двоюродный был актером Вахтанговского театра. Толчанов. Народный артист. Видимо, я пошел в деда. Хотя адвокат — тоже в какой-то степени актер.
— А у мамы есть актерские способности?
— Мама у меня очень красивая. И хотя она по специальности врач, по природе своей — прирожденная актриса. Я не видел актрисы выше. Она слово скажет — все смеются. Талант.
— Некоторые сатирики сейчас запели, вот даже Шифрин сподобился. Я сам по телевизору видел. Не мучают его лавры?
— Нет.
— Вас довольно редко можно видеть по ТВ. Не пускают?
— Что значит — не пускают?! В «Аншлаг» я сам никогда не пойду. Я как-то не сочетаюсь с ведущей этой передачи. Я начал, было, снимать свою передачу, но режиссер не довел дело до ума. Телевидение — хитрая штука. Нужно ходить по высоким инстанциям, по спонсорам, искать деньги. Я этого не умею.
— То есть, Вы не бизнесмен по природе?
— Ни бизнесмен, ни продюсер.
— Зато артист и философ. Я знаю, что Вы увлекаетесь философской, религиозной литературой.
— Спасибо, конечно. Но я не философ. Хотя книги почитать люблю. Читаю Закон Божий, Бхагавадгиту, Блаватскую. Стараюсь соблюдать библейские законы. Считаю себя верующим человеком, хотя в церковь не хожу.
— Вы часто бываете на гастролях за рубежом?
— Бываю, конечно. Недавно вот во второй или третий раз ездил в Америку. Вместе с Хазановым и Задорновым. Если честно, каждый раз я туда еду с огромной неохотой.
— Неужели?
— Точно. Потому что интеллигентные люди там себя не могут чувствовать уютно. Интеллигент — это понятие, на мой взгляд, сугубо российское. Интеллигент — это национальность. Российский человек по природе своей интеллигентен. И обладает такой ментальностью, суть которой мне объяснить просто не под силу. Но мне ясно одно — совсем не случайно во многих книгах, которые я читаю, в частности, в книгах Елены Блаватской, черным по белому написано, что будущее за Россией. Будущее за маленькими городками, деревнями, людьми, живущими на земле. Сколько человеку нужно богатства? Не много. А наши так называемые новые русские понастроили себе на шести сотках абсурдные дворцы! Зачем? Мне милее скромные деревенские домики. В них гораздо больше эстетики и тепла. И бабушка, живущая в ветхой избушке, мне кажется богаче любого толстосума. Она знает, зачем живет. Без нее земля умрет. Зарастет бурьяном, сорняками. Она и земля едины. Они дополняют друг друга. Бабушку Бог любит. Потому что она — труженица. Помните, гениальный мультфильм «Золотая антилопа»? Там сказочная антилопа бьет копытом, из-под него летят золотые монеты, а раджа кричит: «Еще, еще!» И — финал. Золото превращается в черепки. Правда, напоминает наше время?! Мне также очень нравится сказка Пушкина про золотую рыбку. Тоже весьма поучительное произведение.
Мы все ищем, спрашиваем, что делать? А вот бабушки деревенские знают, что делать. И знают, о чем думать. О самом дорогом и бесценном. О душе. Мы-то, здесь, в городе, о ней много говорим. А лучше бы ее почувствовать.
— Словом, о Западе Вы не мечтаете?
— Нет. На Западе мне страшно. Страшно не потому что я там останусь без денег (хотя и это неприятно), я боюсь там потерять себя. Там люди ценят друг друга в зависимости от количества денег, от запаса твоей прочности.
— Не согласен. Вы просто, видимо, никогда не жили на Западе. Люди везде разные. И уверяю Вас, что в том же Нью-Йорке интеллигентов достаточно. Я уже не говорю про Европу. Мне-то кажется, что как раз в Москве сейчас мы все стали измерять деньгами. Разве нет?
— Москву я тоже не идеализирую. Мы пытаемся играть в Запад. Но это выглядит нелепо. Я всю жизнь пил водку и закусывал огурцом, а меня заставляют палочками есть рис, ходить во французские рестораны. Я ни разу не ел устриц, ни разу не пользовался палочками. Ничего, обойдусь как-нибудь. Почему я должен играть по правилам игры Запада? Я думаю, они моей стране не подходят. Как американский футбол, гольф. Это их развлечения. Я был в Атлантик-сити, там тысячи игр. И все чужие. Так что, даже если бы мне в тех же Штатах предложили золотые горы, я бы не поехал.
— А предположим, Вам говорят: «Вот Вам, мистер Арлазоров, вилла на берегу океана, денег, сколько нужно.» Ну и так далее. Не поехали бы?
— Нив жизнь! Мне, кстати, и предлагали нечто подобное. Была, была возможность уехать. Повторяю, ломать себя не хочу. И не буду.
— А где Вам сейчас интереснее находиться — в российской глубинке или в Москве!
— Однозначно — в глубинке. Там люди чище. Более честные, более откровенные. Здесь же столько обмана, вранья. Например, я дал в долг одному человеку денег. Кругленькую сумму. Он теперь куда-то исчез. Оказалось, он просто влез ко мне в доверие, чтобы меня облапошить. Страшно, что обман, нечестность скрутили Москву, как спрут. Ведь как раньше было в России? Люди не закрывали двери. Бабушки стояли возле околицы и любому встречному говорили: «На, милок, испей водицы, заходи в дом. Если надо — переночуй!» Это было прекрасно. И в деревнях это еще отчасти сохранилось. Выше ментальности, чем у крестьян, нет. Это высшие аристократы духа! Они не обманут, не подведут, они выручат!
— Вы с концертами в глубинку ездите?
— Раньше — очень часто. Денег, надо сказать, у крестьян и тогда на концерты не было. Но они платили, чем могли. Кто хлеба принесет, кто огурчиков-помидорчиков, кто картошки. Всегда приглашали домой. Это в моей душе не сотрется из памяти.
— Есть ли у Вас хобби?
— Спать люблю.
— И днем спите?
— Случается. Люблю дремать и фантазировать. Обожаю залезть под одеяло и мечтать.
— Что ж, пусть все Ваши мечты сбудутся!
— Спасибо!

Беседу вел Евгений СТЕПАНОВ
1998