Журнал "Современная драматургия" был основан как альманах ещё в 1982 году, а в журнальном формате выходит с 1987 года, то есть уже более четверти века.
Не декларируя громких целей и задач, журнал тем не менее делает то, что и должен делать в соответствии со своим названием: публикует лучшие пьесы опытных и молодых отечественных драматургов, интересные произведения современной и непереведённые — классической зарубежной драматургии. Кроме того, журнал рецензирует премьерные и гастрольные спектакли по современным и классическим пьесам, а также статьи по теории и истории драмы и театра. Наконец, в журнале помещаются и заметки информационного характера, хроника текущих событий в мире драматургии.
Во всех отношениях типичным представляется последний, 4-й номер журнала за 2013 год.
Главное содержание номера — целых одиннадцать пьес, в том числе семь принадлежат перу современных отечественных авторов. Пять из них написаны молодых драматургами — победителями различных творческих конкурсов, а две — опытными литераторами Алексеем Слаповским и Анатолием Королёвым.
Движение "Новая драма", главными представителями которого являются, с одной стороны, екатеринбуржец Николай Коляда с его учениками, и, с другой, ряд поддерживаемых несколькими новыми театрами и драматургическими фестивалями молодых драматургов из Москвы и других городов, находит адекватную трибуну на страницах журнала "Современная драматургия". Вот и в последнем номере все пьесы молодых драматургов написаны в русле этого движения. Удивительно то, что и трагикомедия А. Слаповского "Бумажный самолёт", написанная белым стихом, по своему содержанию явно несёт печать влияния "Новой драмы", особенно пьесы белорусского драматурга Павла Пряжко "Жизнь удалась" (которая, правда, не публиковалась в журнале). Так же, как и в произведении молодого белоруса, в "Бумажном самолёте" речь идёт об очередной "мещанской свадьбе", с не очень образованными и не очень добродетельными женихом, невестой, их родителями и друзьями. Герои — люди не только поверхностные и недалёкие, но и довольно вялые, так что для оживления содержания автору пришлось внести в произведение "изюминки" — не только пафосный белый стих, но и слабо мотивированное убийство невестой одного из гостей, который когда-то был её первой платонической любовью.
Пьеса другого опытного писателя А.Королёва "Формалин" повествует о старом архитекторе, который после отравления его пса соседями по даче похищает их сына и, одев его в шкуру убитой собаки, превращает мальчика в "заместителя" четвероногого друга. Несмотря на благие намерения противопоставить любовь к животным "бездуховности" жестоких "новых русских" — родителей мальчика, сюжет пьесы всё же кажется излишне умозрительным, персонажи не выглядят живыми людьми.
Такое же впечатление некоторой надуманности остаётся от пьесы молодого белорусского (как и вышеупомянутый П. Пряжко) драматурга Дмитрия Богославского "Внешние побочные". Д. Богословский уже заявил о себе рядом других пьес, снискавших успех на фестивалях молодой драматургии. Во "Внешних побочных" в объёме печатного листа прослеживается целая — от рождения до глубокой старости — жизнь героя, родившегося, судя по всему, уже в наше время, по крайней мере в независимой Беларуси. Однако до самой старости окружающая его жизнь не меняется, Возможно, что это театральная условность, и автор хотел сказать, что в глазах обывателя и за семьдесят лет ничего в окружающей жизни не поменяется, но выглядит это не вполне убедительно.
Молодая и мастеровитая Ярослава Пулинович пишет довольно много, и пьесы её уже востребованы театрами. В пьесе "Сомнамбулизм" сорокалетний журналист Слава, потерявший в автокатастрофе жену, переживает кризис среднего возраста. К тому же у него возникают небезосновательные подозрения, что покойная была неверна и сын — инертный толстяк Максим — не его крови. Пьеса написана хорошим языком, насыщена реалиями современной жизни, заставляет вспомнить некоторые темы из "Утиной охоты" Александра Вампилова.
Ещё больше современных реалий в пьесе ещё более юной Светланы  Баженовой "По-дру-гому". Здесь брошенный матерью 18-летний Саша общается лишь с соседкой — бабушкой Пашей, которая целыми днями режется в компьютерные "стрелялки". В квартиру Паши возвращается алкоголичка-мать с новым сожителем, и Саша вынужден уйти в армию. Вернувшись со службы, он обнаруживает, что совсем не нужен матери и её новой семье.
В пьесе Ирины Васьковской "Март" можно увидеть аллюзии на классиков. С одной стороны, есть персонаж Елена Андреевна, то есть полная тёзка жены профессора Серебрякова из чеховского "Дяди Вани". Но здесь она — мать загулявшей и пропавшей Маши, дружная с зятем тёща Миши. Поэтому эта Елена Андреевна скорее аналог Войницкой. Кроме того, ситуация напоминает толстовского "Живого трупа" наоборот — здесь не муж, а жена уходит из дома в босяки.
Интересна пьеса "Ба" Юлии Тупикиной, где выведены колоритные образы не только грубоватой деревенской бабушки, но и нескольких наших современников и современниц лет 30–35. Писательница демонстрирует острую наблюдательность, умение выстроить и конфликты, и живой диалог.
Почти все помещённые в номере пьесы молодых драматургов — одноактные: по-видимому, запас жизненного опыта и творческой фантазии, которого хватило бы на полноформатные драматические произведения, этим авторам ещё предстоит накопить.
Разумеется, напечатанные в номере пьесы признанных зарубежных драматургов смотрятся выигрышнее по части драматургической техники и плотности содержания (мы не говорим в данном случае о значительности содержания: возможно, произведения молодых российских и белорусских драматургов и интереснее, и важнее для отечественного зрителя).
Американец Дэвид Мэмет, известный по своим многочисленным киносценариям (достаточно упомянуть ремейк фильма "Почтальон всегда звонит дважды", а также "Вердикт" и "Ганнибал"), пьесу "Гленгерри Глен Росс" написал ещё в 1984 году, и она завоевала не только Пулитцеровскую премию, но и ежегодную премию Тони за лучшую пьесу. В спектакле по пьесе играли Джек Леммон и Аль Пачино. Разумеется, молодым драматургам есть смысл поучиться драматургической технике у такого мастера. Пьеса опубликована в переводе Сергея Таска.
50-летний англичанин  Филип Ридли, автор пьес для детей и взрослых — один из драматургов британской "Новой Волны", наряду с Мартином Макдонахом, Кэрил Чёрчилл, Марком Равенхиллом и другими, которые оказали немалое влияние на творчество представителей российской "Новой драмы".
Пьеса Ф. Ридли "Стеклянные листья" (перевод Веры Добродар) типична для упомянутого драматургического течения и стоит в одном ряду с произведениями и М. Макдонаха, и К. Чёрчилл о трудном детстве, о сложных взаимоотношениях в семье, с элементами "театра жестокости" по заветам французского теоретика Антонена Арто. Следует также отметить значительное влияние на "Новую волну" творчества английских драматургов старшего поколения, особенно Гарольда Пинтера.
Наконец, в драматургической части опубликованы две пьесы безусловных классиков: "Чёрствый хлеб" француза Поля Клоделя (перевод Антона Дёмина) и "Карибская луна" Юджина О’Нила (перевод Майи Кореневой). И если пьеса знаменитого американца относится к раннему периоду его творчества и тем не менее уже заключает в себе многие черты (экспрессивность диалога, остроту человеческих взаимоотношений) более поздних и зрелых произведений мастера, то драма П.Клоделя, написанная им в 50-летнем возрасте, в 1918 году, в год окончания Первой мировой войны, является второй частью его остросоциальной драматической трилогии о Куфонтенах.
Жан Кокто писал, что главное в творчестве Клоделя — красноречие. Однако пьеса "Чёрствый хлеб" насыщена и социально-философским содержанием, и экономико-политическими реалиями бурного развития капитализма. Главная и самая колоритная фигура — граф Турелюр — сын служанки, позднеё революционер, карьерист, получивший благодаря женитьбе на аристократке титул графа де Куфонтен, нувориш, бонвиван, премьер-министр в правительстве короля Луи-Филиппа, гибкий, умный, страстный... Ему противостоит банкир Хабенихтс. Сын Турелюра Луи, с одной стороны, бестолковый упрямец-неудачник, с другой — себе на уме и не так глуп. Луи ради выгоды бросает свою невесту, революционерку Лумир и женится на дочери финансиста, отказывается от религии и продаёт будущему тестю статую Христа. Все персонажи, кроме Лумир, отказываются и от веры, и от идеалов во имя нового кумира — золотого тельца.
В разделе "Критика. Теория" опубликованы рецензии на девять премьерных спектаклей столичных и периферийных театров, отчёты Веры Сердечной и С. Медведева о драматургических фестивалях, статья Ильмиры Болотян о документальной драматургии "вербатим", а также интервью с драматургами Климом и Олегом Богаевым. Завершают номер два архивных интервью Юджина О’Нила.
Таким образом, последний номер журнала достойно оправдывает своё название и может служить как подспорьем для молодых драматургов (благодаря возможности публикации, а также изучения мастерства опытных собратьев), так и источником материала для будущих театральных постановок.