Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-47356 выдано от 16 ноября 2011 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Читальный зал

национальный проект сбережения
русской литературы

Союз писателей XXI века
Издательство Евгения Степанова
«Вест-Консалтинг»

Штудии


Дети Ра БЛИНОВ



Ан! на Аль — Чук:
эсСЕнционизациЯ с МЫсла



У Джона Кейджа — американского композитора — есть фортепианные пьесы для так называемого "подготовленного" рояля1. Если сыграть эти сочинения согласно с выписанными нотами (на обыкновенном, не "подготовленном" рояле), то они не только не произведут впечатления, на которое рассчитывал автор, предлагая свою систему "препарирования" инструмента, но наоборот — покажутся слишком простыми, местами слишком примитивными и даже несколько банальными экзерсисам.
Но исполненные на "подготовленном" инструменте они чаруют своей высокой экзотикой, граничащей с неким трансцендентным актом, порожденным этими необычными звукоструктурами.
Подобное впечатление возникает, когда соприкасаешься с той гранью поэтического творчества Анны Альчук, которая способна открыться лишь при условии должным образом "подготовленного внимания".
Стихи эти трудны для восприятия "на слух". Кажется, их невозможно и читать: это — поэзография. Истинный смысл подобного рода поэтического творчества лежит по ТУ сторону предлагаемых нам поэзоструктур. Их смыслообразующая ткань эссенциональна
Художественное же содержание — многослойно.
Первый смысловой ряд скрыт у Анны Альчук за демонстративным радикально меняющим структуру слов (и фраз) и кажущимся неподготовленному сознанию произвольным слогоспряжением: "сильней об сто я ТЕЛьств ни БУДДешь...." и без которого стихотворение могло бы иметь в известной мере обыденно-профаническую структуру, заключающую в себе и соответствущее образно-смысловое содержание:

"под арки неба// лети закат// улитку солнца//
кусай пока// жисть// не сломила// и т. д.,

и как все меняется, когда привносится вдруг нечто иное, внеимманентное тому смыслу, который, казалось, один только и высвечивался и теперь внезапно преобразился в соответствующим образом модифицированной структуре приведенных выше фраз:

под арки неба
летиза кат

("летиз" ведь некий возникает здесь, подобный "кату", или — наоборот:
"кат" этот обретает "летизообразный" вид!)
улит кусолнца
(быть может, кусок солнца — часть неких улиток гигантского размера, сплавленных воедино в необычный съедобный фантом)

кусайп ока
жись
ть

(самая прекрасная — на мой взгляд — многомерносмысленная стихочасть этого лучащегося поэзотопа) не сломила (и т. д.)
Но это еще не все. Подобно кристаллам в перенасыщенном растворе в этом едва-едва определившемся семантическом пространстве вырастают (выделенные прописными буквами) слова: "я ТЕЛ (...) БУДД (...) А ТОМ" еще более эссенционизирующие смысловой концентрат. Небольшой (но весьма емкий) цикл поэтических миниатюр А. Альчук, начальное стихотворение из которого мы (вкупе с читателем) попытались только что проанализировать здесь, помещен в специальном номере "журнала ПОэтов" (№ 31(14) за 2000 г.), посвященном 400-летию первой постановки "Гамлета". Неудивительно, что некоторые стихотворения рассматриваемого мини-цикла Анны Альчук рождают различного рода аллюзии и реминисценции, связанные с образами названной шекспировской трагедии.
Конечно, о Гамлете говорит уже сам "исходный" материал одной из миниатюр (и мы догадываемся о том даже и без намека на имя): "страдания", "принц", "тень отца"...
Но насколько же многозначнее и образнее становится стихотворение в результате предлагаемого автором "разбиения" (раздвигания) аскетически выстроенной фразы на элементы, эманирующие во все стороны светом собственного смыслоизлучения и порождающие сдвиги:

стра Дания принц тень
от ЦА (.)

Здесь уже присутствует и "сестра Дания" (словно "сестра моя — жизнь") и сам Принц уже является всего лишь Тенью, отбрасываемой не только образом его отЦА, но и различного рода иными "ЦА", состоявшимися (и не —) в этой юдоли страДания ("Неладное что-то творится ныне в королевстве [ЦАрстве?] Датском...").
И, конечно, совершенно удивительно в этом отношении "офелииное":

знаю
о зеро
У ход (.)

Несмотря на то, что определенного рода логика здесь отчетливо просматривается, ее (на мой взгляд) следует решительно отклонить. Нам словно (в буквальном смысле с-лов-но) предлагается некий "коан", решение которого возможно лишь по ту сторону "зеркального стекла" нашего художественного восприятия.
Да, собственно, и весь этот миницикл предельно коаничен и все более и более притягивает к себе по мере проникновения в звездную систему этих поэзоструктур, для иных (быть может, даже для очень многих) могущих показаться ненужным трюкачеством, игрой в словесные бирюльки, но ведь

сте пень ненужности
сту пень к
Не БУ

( — Что значит: "не БУ?! — ДУ, что ли?
— Нет, я не ДУ —, а потому и не БУ—!")2
И потому, когда отзвучал СКАЗ, за пределами его остается некое "но" — сказа НО!



1 При этом рояль определенным образом препарируется путем прикрепления к струнам различного рода извне привнесенных элементов: бумага, канцелярские кнопки, болты и гаечки и т. д. Звук в результате разительно меняется, напоминая различного рода "восточные" музыкальные ансамбли.
2 Фрагмент диалога из фильма "Аты-баты, шли солдаты"




Лоренс Блинов — поэт, композитор, философ, педагог. Родился в 1936 году. Окончил Казанское музыкальное училище (1961) по классу композиции и Казанскую государственную консерваторию (1966). Член Союза композиторов России и РТ (1969), заслуженный деятель искусств Республики Татарстан (1991), доктор философии (1997), академик Всемирной академии наук, изящных искусств, культуры (С.-Петербург, 1998), Действительный член Международной академии МАИСУ (2000). Автор различного рода музыкальных и литературных произведений, философских работ и целого ряда искусствоведческих исследований, статей и эссе. В области поэтического творчества наибольшую известность получили поэмы и циклы стихотворений "Фортепианная музыка", "Сад в Ессентуках", "Сюита в тоне С", "Наведение мостов" и др., опубликованные, как в казанских ("Ребус", "Казань", АНКО), так и в московских журналах и альманахах ("Орфей", "Тени странника", "Футурум АРТ" и др.). Значительная часть поэтических сочинений экспериментального плана напечатана в различных номерах московского альманаха "Журнал ПОэтов", в антологии С. Бирюкова "Року укор", журнале "Март".