Слава ЛЁН
Поэт и теоретик искусства. Родился в 1937 году во Владимире. Окончил с отличием Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова (1961). В 1966 году защитил кандидатскую, в 1972 — первую докторскую диссертацию (по экологии), в 1979 — вторую (в Австрии, по философии деятельности). В 1980 — 2000-х годах ему присвоили звание действительного члена/члена-корреспондента восемь европейских и американских академий наук и искусств. Вице-президент Академии русского стиха. Автор семнадцати книг стихов (1955 — 2005).
МАЛАЯ САДОВАЯ ГОЛОВА
семь поздних посланий к питерским поэтам
семь поздних посланий к питерским поэтам
|
Виктору КРИВУЛИНУ
кузьминский вывернул наган
кривулин бархатом наружу его комление нарушу ударить в оба по ногам упал напорист и горист пока в запрет не превратился кривулина супрематиста кузьминский неофутурист ах, матом! царское село доселе головы садовой хватило ендове ендовой по голове и — рассвело заря на лацкане горел лица улыбки куприянов пока кривулина отпрянув кузьминский чайником огрел в полки построено шале линейки пионерской паки кривулина кузьминский палки осметит выше шурале пока задор ему иссяк и прочая увяла нечисть судьей третейским емлет гнедич кривулина на воздусях но и кузьминский присмирел поскольку сельский алексеев какой не пашет и не сеет верлибром выпишет расстрел добавят сроку по рогам умом судейкины небыстры нам надоели декабристы на масленицу к пирогам покуда в мире мясоед вдвоем с убытками народа то приголубила природа намедни ленин-людоед Тамаре БУКОВСКОЙ
еще не мишина жена
уже по имени не маша вотще она руками машет садовой малой лишена с кривулиным в одном лугу пасется козликом бабули но не уйти ему от пули чекиста коий ни гугу филологический азарт чистописания доселе не доведет ее до цели с де бовуар симоной сартр на сколько волос ни лущил бы экзистенцьялист убого частей не выпросить у Бога ему родное дыр бул щил генсеком новым не садист но и прохожим надоели с абрамом терцем даниели неделей ранее садись буковский выведет народ садово-триумфальной площадь на маяковского полощет любой из нынешних урод чума доходит идиот до питера подобьем мышки не князем подневольный мышкин в единоличники идет ему судьбой навстречу Дом Большой литейным предназначен родным и классовым иначе с обэриутами садом но поэтессу в дневниках кривулин подними опарой покуда с нею ходишь парой колосс на глиняных ногах Валерию МИШИНУ
тропу ногами проторив
руками в Башне-на-Болоте махал он на автопилоте вводя на выставки тариф подпольные— на потолок через окно ложились тени наружки — пятерыми теми искусствоведами в пальто кидаемые — и толок расчет наряда в ступе воду потом садился на подводу и убывал куда-то кто а мишин вешал как ни в чем — листы по стенкам — ни бывало а в зрителях была бувайло и брусиловский — стукачем кривулин с птичкой — головы садовой бор с прибором набок на литографии – инаков глядел на жителей москвы кузьминский с рыжей бородой в изображеньи черно-белом не то чтоб выглядел дебилом но в целом с припиздью крутой но не его везли — вполне благополучного — на дачу канатчикову наудачу захваченного делоне а здесь являл собой фонтан охапкин выходец с фонтанки покуда чешские под танки ложились люди где-то там по лужам пражская весна шагала крови с пуком вербы и выросла предметом веры свобода в выдумках и в снах Константину К. КУЗЬМИНСКОМУ
луна на цифре 37
повисла одиноким ухом поэта из ружья по мухам космы палившего совсем в деревне Бог не по углам грехи спопашится изгою простить архангельской избою босым идущу по углям буколиками удручен вернулся бродский в дом мурузи пистоном девушке марусе пастушке памятен драчун ему овидию назон несет своя стихи в охапке во словоложестве охапкин запечатленный фармазон они с кривулиным горел огнем священнее хорея на хэппенинге руки грея в пылу шемякина нагрел салагам бродский не мешал варить в уме котел и кашу рукой заматывая кашель в ложно-классическую шаль напоследях не в меру резв грибы собрав в одни обабки подбить спешил трусцою бабки кузьминский для массиреестр поэты вышли нагишом ума в издательстве дабл дея из "зеркала живых" балдея глубоких знаний багажом прости мордовской синевы поэта пионерский лагерь в ямбически коротком лаге садовой малой головы Иосифу БРОДСКОМУ
в малинной теме Рождества
с волхвами тьма его морила не Суламифь и не Марина ни девственница — ни вдова ни в рай не веря ни в шеол стучал по клавишам машинки — достукался! чутьем мошонки пришел туда куда не шел Ахматовой к лицу идет быть не похожей на завхоза как не по коже Ностре Коза застукан крестный — идиот ходили парами: Е.Б. с Иосифом — А.Г. с подонком (по мненью Бродского) за тонкой перегородкой по судьбе Марину увезти в роддом и увести потом у зэка! – какого-нибудь там узбека нехватит на такое ртом тюрьма народов! — до хуя по лагерям сидит народу в архангельские на природу поэта вывезли края зато какой потом пиар учи английский недотепа нето приедет дядя Степа и выпустит из брюха пар Сюзанну — к матери — Масси ебене! — Марамзин готовит четырехтомник тут! — а то ведь… ну ладно — дело на мази Кузьминский под ногами как обычно путается — с Даром грозится — мол одним ударом покончим с красными! — мудак Володе УФЛЯНДУ
остановившись на бровях
француженки ногами Уфлянд зевакой в допотопных туфлях шагнуть в Европу наровях их ямба школьного окна противником в осадок выпав он гоголем глядел на выпад рапиры пастернака на носки топыря из манжет расписанным в ООН по пунктам Иосифа потряс но путал он флер д’оранж и креп жоржет зато Еремин сходу в гипс попал стреляя сигарету карету мне — орал — карету из скорой помощи — в детгиз побольше к родине копить любви положено чем крови на полку кинофильмов кроме опасности слететь с копыт но сценариста на потом оставим — Уфлянд как художник — занятья — в сухостой и дождик ходил на службу под зонтом дотошно капает в тиши охвата некто в эрмитаже на концептуалистов даже в чернилах сепии туши Тредиаковский не щадя на перевод бумаги тома с латыни учит — Уфлянд дома сиди — и прочим не чета! ты — сер а я голубчик сед — уже Крыловкогда Иосиф и в пахоту и в сев и в осень по-пушкински влюбился сев Виктору СОСНОРЕ
Соснора выпестовал НЕ-
обходимость отрицанья себе в убыток на тридцатый год бытования вчерне мол я не человек — меня повальная НЕ блазнит смертность собака-друг имеет смелость бессмертной мнить себя маня отец НЕ целясь пристрелил товарища — НЕ правы оба: она вела его до гроба за гробом он — простолюдин жена пустила пулю в лоб но НЕ себе — а МНЕ провизор из гроба вытащил — провидец не лучший — хуже: остолоп я слышу неба — НЕ глухой — и гад морских и ход балета в аду но НЕ верну билета Творцу Цветаевой плохой самоубийство НЕ реше- ние проклятого вопроса как НЕ наркотик папироса у Лили Брик в карандаше как НИ склоняется лиса- О’Брик к находке компромисса но я с упорством керамиста леплю личину без лица НИ клен НИ лен НИ конопель не могут вытащить россии из комы: белые разини молились на НАРОД: на ПЕНЬ! 14 апреля 1967
б. Санкт-Петербург, Малая Садовая |